Чтение онлайн

на главную

Жанры

Ответы на вопросы православной молодёжи

Кураев Андрей

Шрифт:

— Муфтии утверждают, что террористы, взрывающие мирных людей, ничего общего с исламом не имеют. Но неужели десятки «шахидов» идут на смерть против своей веры? А мне кажется, что ислам глубинно, в фундаменте своем просто ни в грош не ставит человеческую жизнь. Что Вы по этому поводу думаете?

— Слова муфтиев и «политкорректных» журналистов о том, что террористы-шахиды не имеют отношения к исламу, — из разряда тех благоглупостей, когда говорят, что у террористов нет национальности. Но они же не инопланетяне в конце концов! В культурах и религиях могут быть импульсы, подталкивающие к жестокости или к терроризму. Например, в послевоенные годы часто ставился вопрос, почему в культурнейшей стране Европы, в Германии зародился фашизм? Не означает ли это, что зубы дракона росли через века христианской европейской традиции? Не было ли в христианстве чего-то такого, что учило людей относиться бессострадательно к боли еврейского народа? Этими вопросами

и ныне полна европейская пресса. Даже несмотря на то, что во времена фашистской Германии церковь подвергалась гонениям, а гитлеровская верхушка была откровенно языческой — вопрос о христианских корнях антисемитизма считается вполне академическим.

Но отчего-то аналогичный вопрос об исламских корнях терроризма считается невежливым.

Как-то один высокопоставленный муфтий подарил мне книгу «О свободе научных исследований в Коране». Меня заинтриговало название этой книги, потому что оно трудно соотносилось с моим представлением об исламе. Книжка оказалась пропагандистской. Свобода исследований признавалась, но — только в рамках исследования Корана. Свобода дискуссий доказывалась там таким примером. В решающей битве арабов с персами тысячи персов были захвачены в плен. На военном совете решался вопрос, что с ними делать. Одни предлагали пленных казнить. Другие продать в рабство или потребовать у их родных выкуп. Победила точка зрения, что их надо продать. Через пару дней один из генералов (Омар) увидел пророка Магомета плачущим. На вопрос, почему он плачет, пророк ответил: Всевышний ниспослал откровение: «Ни одному пророку не годилось иметь пленных, пока он не производил избиения неверных на земле» (Коран 8,67). Так что пленных надо было казнить.

Далее автор брошюры комментирует этот эпизод: мол, раз пророк Магомет не наказал того генерала, который принял неправильное решение, то свобода дискуссий возможна… [152] Отчего-то этот пример меня убедил скорее в обратном.

— Я знаю, что вам хорошо досталось за статью «Как бороться с терроризмом без спецназа»…

— Да, такая статья была в «Известиях» [153] . А что досталось — мне не привыкать, и это нормально, если текст обсуждается.

152

«Замечательный пример свободы мнения и обсуждения в духе братства и взаимного уважения мы находим в истории при решении вопроса о пленных, захваченных в битве при Бадре. Посланник Аллаха спрашивал у своих сподвижников совета, как поступить с пленными. В то время Аллахом еще не было ниспослано откровения, указавшего бы, как следует поступить в данном конкретном случае. Естественно, мнения но данному вопросу разделились. Посланник Аллаха принял одно из решений и отдал распоряжение о его выполнении. Однако после его осуществления, Аллах ниспослал откровение, в котором осудил принятое решение и указал, что верной была совсем другая точка зрения. Можно ли привести более красноречивый пример подобной свободы мнений? Хадис (предание) гласит: «Посланник Аллаха спросил мнения Абу Бакра, Али и Омара. Абу Бакр сказал: «О, Посланник Аллаха! Они [пленные] родственники и братья. Я считаю, что их нужно отпустить, взяв с них выкуп, который мы используем для войны с неверными. А их, может быть, Аллах направит на правильный путь, и они станут поддержкой». Омар ответил: «Я не согласен с Абу Бакром! Если бы мне пришлось решать, как поступить в подобной ситуации со своими родственником, то я бы убил его, чтобы Аллах знал, что в наших сердцах нет пощады к неверным, тем более, что это их храбрецы, вожди и предводители». На следующий день Посланник Аллаха сказал: «Всевышний ниспослал откровение: «Ни одному пророку не годилось иметь пленных, пока он не производил избиения [неверных] на земле». Вот показательный урок свободы мнения, которому сподвижники научились от Посланника Аллаха. Этому примеру он всегда следовал при решении всех вопросов, показывая человечеству путь к добродетели и обучая людей свободе» (Хусейн Хамид Хасан, президент Всемирного исламского университета. Свобода научных исследований в исламе. Б.м.б.г. Сс. 35–37).

153

Диакон Андрей Кураев. Как бороться с терроризмом без спецназа // Известия. 13.11.2002. Дискуссию о ней см.: Известия. 6.12. 2002.

— Каков Ваш взгляд на чеченскую проблему, если вкратце? Потому что один православный журналист в своем сетевом дневнике уже назвал тех, кто штурмовал здание, убийцами спящих женщин. Это, наверное, очень политкорректно…

— Нет, это уже не политкорректность. Я знаю, о ком Вы говорите. Это его неукротимое желание сказать гадость, только и всего.

Если же говорить о моем отношении к проблеме… Есть давний, еще средневековый спор номиналистов и реалистов, в который, с известными поправками, можно уложить и современный спор либералов и консерваторов Номиналист считает, что «общее» — это только имена, абстракции. Реалисты же считали общие «идеи» реально существующими. Либералы считают, что каждый человек сам по себе: если он совершил преступление, то то «общее», к которому преступник принадлежит, не несет никакой ответственности за его преступление. Это частный выбор частного человека.

Мне же ближе «реалисты»: В каждом человеке есть нечто, что он наследует, а не выбирает. Есть предрассудки, общие для больших групп людей. Это пред-рассудки в самом буквальном смысле: нечто вошедшее в меня до пробуждения моего рассудка, переданное мне моей семьей, школой, культурой в качестве стандарта поведения. «Все мужчины делают это!». Но в разных культурах довольно разные представления о том, какое именно «это» должен делать «настоящий мужчина». Захватывать женщин в плен — позор с точки зрения одной культуры и доблесть по понятиям культуры другой. Преступники есть в любом народе. Различие народов в том, что поступок, считающийся преступным в одной культуре, считается нормой или доблестью в другой.

Интересно, что после той статьи в «Известиях» меня вызвали для отчитки в прямой эфир радио «Эхо Москвы» и подставили под критически-возмущенный удар двух знатных чеченцев. Генерал юстиции Абдулла Хамзаев и бывший прокурор Чечни Вахид Абубакаров за час разговора в прямом эфире вопреки моим неоднократным прямым призывам так ни разу и не дали нравственно-правовую оценку рабовладению в современной Чечне… [154]

Здесь разница в «предрассудках» скотоводов и земледельцев. Мирная деревня землепашцев для кочевника — часть его законного хозяйственного ареала; он считает себя вправе регулярно делать на нее набеги и уводить оттуда рабов и рабынь. Вы ничего кочевникам не докажете — тут цивилизационная несовместимость. Земледельцы не могут сказать соседям — кочевникам: «вы живите по своим уставам, а мы по своим». Как бы это дико это ни звучало с точки зрения нынешней «политкорректности», выход только один: давление Империи земледельцев, объединившихся для совместного отпора «дикой степи», на скотоводов с целью мутирования их культуры. Это путь долгой, упорной колонизации. Обучение, хитрая политика внутри кочующих племен, подкуп, выбор и поощрение самых сообразительных и цивилизованных вождей, развитие медицины, ремесел, помощь деньгами или, напротив, блокада… в общем, — весь набор мероприятий, описанных в прогрессорской трилогии Стругацких.

154

См. http://www.echo.msk.ru/interview/interview/10383.html

Но от российско-чеченского конфликта веет безнадежностью. У современной России нет ресурсов для прогрессорской работы в Чечне. Но и просто уйти оттуда Россия уже пробовала. И что же? — Чечня пришла к нам. Предложение наших пацифистов — установить границу по Тереку — вряд ли сработает: для земледельцев Терек это граница, а для кочевого сознания Терек — просто легкое препятствие на пути к славе и добыче. Я готов допустить, что Россия может и должна уйти из Чечни, раз ничего больше не может с ней сделать. Но вот готова ли Чечня оставить Россию в покое?

Вокруг Чечни очень много лжи с обеих сторон. Я против лицемерия. Я считаю трусливой пропагандой модное ныне бережное отделение чеченских боевиков от остального населения («у террористов нет национальности и веры»). Если бы не поддержка этого населения, давно бы не было никаких боевиков. Не надо закрывать глаза на то, что перед нами именно конфликт мировоззрений, образов жизни и, если угодно, действительно цивилизаций.

— Вы говорите, что имеет место конфликт цивилизаций. А Аверинцев, скажем, пишет, что имеет место кризис белой цивилизации…

— Одно другому не мешает. Исламо-христианское противостояние, кстати, это кризис именно внутри «белой цивилизации». Похоже, европейцы уже не способны нести бремя белого человека. Они не в силах взять на себя ответственность, да и не достойны ее в своем нынешнем трусливом и расслабленном состоянии. У России в Чечне один выход — стать империей, готовой растить, развивать, прикармливать это племя. Если сил для этого нет — надо смириться и уйти… если нам позволят уйти.

— Как по-вашему, у христианства есть шанс победить в военном противостоянии с исламом?

— Это вопрос оптимиста. Я бы сказал, кромешного, беспросветного оптимиста. Потому что оптимист еще допускает, что будет война — сильная встряска, после которой христианские ценности воссияют новым светом. А я пессимист. И я допускаю, что мы проиграем без всякой войны. Произойдет простая депопуляция, а потом и капитуляция. То есть мы попросту не примем боя. Победит философия трусости, выдаваемая за правозащитную (ну, тут я повторяю то, что Солженицын говорил Западу в 70-х годах, пугая его коммунистической глобализацией)..

Поделиться:
Популярные книги

Мужчина моей судьбы

Ардова Алиса
2. Мужчина не моей мечты
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.03
рейтинг книги
Мужчина моей судьбы

Разбуди меня

Рам Янка
7. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
остросюжетные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Разбуди меня

Неверный

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.50
рейтинг книги
Неверный

На границе империй. Том 9. Часть 2

INDIGO
15. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 2

Небо для Беса

Рам Янка
3. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
5.25
рейтинг книги
Небо для Беса

Жребий некроманта 3

Решетов Евгений Валерьевич
3. Жребий некроманта
Фантастика:
боевая фантастика
5.56
рейтинг книги
Жребий некроманта 3

Черный Маг Императора 7 (CИ)

Герда Александр
7. Черный маг императора
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 7 (CИ)

Его маленькая большая женщина

Резник Юлия
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.78
рейтинг книги
Его маленькая большая женщина

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4

Проводник

Кораблев Родион
2. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
7.41
рейтинг книги
Проводник

Возмездие

Злобин Михаил
4. О чем молчат могилы
Фантастика:
фэнтези
7.47
рейтинг книги
Возмездие

Восход. Солнцев. Книга XI

Скабер Артемий
11. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга XI

Курсант: Назад в СССР 10

Дамиров Рафаэль
10. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 10