Отвоёванный шанс
Шрифт:
– Просто.
– Иногда мне так хочется назвать вас своим папой…
– Если хочешь. Знаешь, я раньше очень хотел иметь семью и детей.
– Вы так добры… Спасибо. С вами мне как-то теплее становится.
– Иногда надоедает быть строгим командиром.
Мора в ответ слегка улыбнулась и начала шуршать упаковкой от лакомства.
Разведчик, плывущий впереди на фоне планеты, быстро приближался. Точнее, истребители сами продолжали приближаться к монийскому звездолёту.
Его обшивка осталась идеально-зеркальной и ярко блестела в лучах звезды. Один из двигателей был
Медленно вращаясь, их истребитель отвернулся от монийского корабля, но Врон успел разглядеть нарисованные на его бортах знаки отличия – и удивлённо присвистнул. Они действительно смогли загнать легендарную «Пурпурную Звезду»!
Этот корабль в своё время навёл страху на всю Федерацию. Поговаривали даже, что его командир заключил пакт с самим Молохом. За уничтожение этого разведчика полагалась гигантская награда – один миллион упех 2 . Жаль, что они её не получат. Хотя, может, оно и к лучшему? Ничто не развращает так, как внезапно обрушившееся на голову богатство…
2
Упехи, или УПЕ (универсальная платёжная единица) – основная валюта Трурнийской федерации.
– Разрешите вопрос? – сказала Мора.
– Можно без формальностей.
– Хорошо… Как им удалось отстыковаться? Вся электроника ведь умерла!
– На монийских спасательных модулях используются древние технологии, которые можно запускать вручную. У них там даже осветительные приборы своеобразные – лампочки накаливания и тритиевые фонари.
В это время истребитель снова развернулся кабиной к монийскому челноку. Они как раз успели поравняться, и все увидели друг друга очень хорошо.
Их было четверо: кажется, все остались целы. Мониец с белым оперением, видимо – командир, приветственно помахал рукой. А один из сидящих сзади вдруг начал посылать напарнице Врона знаки симпатии.
– Гады, – Мора злобно оскалилась и отвернулась, а потом показала в ответ неприличный знак руками.
Пока напарница бросалась любезностями, Врон на языке жестов спросил командира разведчиков, не ловушка ли это. Ответом была усмешка, а потом неопределённая фраза – «мы сами попали». А вот это было решительно интересно.
Монийцы очень скоро остались позади, и визуальный контакт прервался. Вовремя – Мора уже готова была взорваться от злости.
– Ненавижу их… Этот урод сказал, что я симпатичная! После всего, что они нам принесли…
– Мора, не кипятись. Они такие же, как мы, только по другую сторону пекла.
– Жаль, что те, кто уничтожили нашу станцию, не знали об этом… Там никого не осталось в живых. Вообще никого!
– Все трур-ни разные. И потом, с этой станцией до сих пор ничего непонятно. Возможно, что это была провокация от своих же.
– Я не верю, что это сделали
– Не факт.
– Они – универсианцы. От истиннославных хотя бы знаешь, чего ждать, а эти – долбаные еретики…
– Посмотрим. Все трур-ни разные. И эти, скорее всего, окажутся славными ребятами. Мне доводилось немало с ними общаться, и, поверь мне, с большинством из них очень приятно иметь дело.
Мора не стала спорить, только печально вздохнула…
Истребитель вошёл в атмосферу и быстро тормозился об неё. В кабине воцарилась тишина, разрываемая только гулом от трения о воздух и едва слышным жеванием – Мора не спеша, с наслаждением, доедала подаренный батончик. Наконец она проглотила последний кусок и, вздохнув, уставилась в огненную пелену, застлавшую остекление кабины.
Вдруг она почувствовала, что в ней что-то происходит. Какие-то странные ощущения возникли в голове и по всему телу…
– У меня странные ощущения… Уаааай!
В голову как будто вонзили раскалённый металлический клин, по спине и бокам резанула острая боль. Затем всё тело обдало леденящим холодом. От головы до хвоста прошла горячая волна, а потом внезапно боль утихла.
Врон испытал то же самое. Он тряхнул головой, возвращаясь в нормальное состояние, и повернулся к Море. Та ошарашено моргала, ощупывая шлем.
– Странно… Очень странно… Никогда ничего подобного не испытывала… – пробормотала она. – Как будто голову расплавленным свинцом облили, потом сунули в снежный сугроб и вдобавок ошпарили кипятком…
Скорость истребителя снизилась примерно до 120 м/с, и он теперь пикировал под углом около 30 градусов. Под ними на глубине 5 – 6 километров простиралась бескрайняя зелёная равнина. Ещё полторы минуты – и машина встретится с землёй.
– Эта планета оказалась ещё красивее, чем я себе представляла в начале… – восхитилась Мора. – А что это такое?! Вон, слева в облаках висит что-то огромное!
Действительно, в высоких кучевых тучах слева внизу была видна тёмно-зелёная непрозрачная масса. Она имела форму купола, а снизу у неё свисало множество каких-то отростков.
Окинув взглядом атмосферу, Врон вдруг с удивлением увидел, что это не единственный подобный объект. В зоне видимости их виднелось ещё несколько – двое больших и штук пять мелких разного размера. Из космоса их было плохо видно из-за того, что они сливались с поверхностью, но сейчас разглядеть это не составляло труда. По всей видимости, они наблюдали какую-то местную экзотическую форму жизни.
– Гигантские воздушные медузы?
– Интересная тут живность плавает…
– Между прочим, одна из них находится прямо по курсу истребителя, – отметил Врон. – Надо прыгать: вдруг оно внутри твёрже, чем кажется.
Слава Спасителю, трурнийские инженеры начали перенимать опыт монийцев и строить новые модели машин с расчетом на то, чтобы изнутри их можно было открыть вручную… Врон проверил, все ли ремни пристёгнуты, надвинул на лицо маску и разгерметизировал кабину. До земли оставалось ещё три километра, но давление снаружи внезапно оказалось выше нормального, и в кабину со свистом ворвался прохладный высотный воздух.