Отыскать любовь среди холода
Шрифт:
– Наташа, папа с тобой хочет серьезно побеседовать об Андрее.
– А в чем дело? – Сын – мое больное место.
– Не дело, чтобы он жил там с этой...
– С кем?
– С мачехой, черт побери! Это же разврат. Мало ли чего! Она с ним почти одного возраста! Они остаются одни!
– Нет, она много старше! – Неприятный разговор раздражал.
– Вот он и берет пример, – не слушая меня, продолжила мама.
– В каком смысле?
– Он завел себе тоже.
– О Боже, ты о Кате?
– Конечно, он ведь с ней, наверное, ну ты понимаешь, не в куклы играет! Он еще ребенок, а она
– Уже. – Злость переполняла меня.
– Что уже? – В голосе мамы звучал такой ужас, будто Андрей совершил преступление.
– Уже возникли.
В трубке воцарилось молчание.
– Ты... ты об этом вот так просто?!
– Мама, они дружат уже давно.
– Я знаю.
– Так вот, как ты думаешь, чем они могут заниматься наедине?
– Ну, ходить в кино, театр.
– Еще?
– Разговаривать, целоваться, в конце концов.
– Если юноша семнадцати лет столько времени встречается с девушкой, то ненормально, если у них не возникнет близких отношений.
– Это что? Современное представление об отношениях молодежи? Ты сама толкаешь его на разврат! Вот в наше время...
– Мама, ты меня родила, не зарегистрировав с папой отношения. И тебе, и ему едва восемнадцать исполнилось!
– Как ты можешь меня сравнивать! Какие были времена!
– Какие?
Бабушка, когда была еще жива, рассказывала мне, что мама, уехав на лето вожатой в пионерлагерь, вернулась оттуда беременной. Познакомилась с папой, который в то время служил в армии. Недалеко от пионерлагеря располагалась его воинская часть. Отец был родом с Украины и служил в стройбате. В его планы совершенно не входила женитьба. Когда я родилась, служба подходила к концу, и по окончании он уехал к себе на родину. Потом вернулся. Но поженились они года через три. Уж как мама заставила его решиться на брак, мне неизвестно. Только почему, ну почему каждый забывает и прощает свои грехи, а про чужие забывает?..
– Ты должна Андрюшу заставить жить с тобой.
– Мама, мне пока некуда его взять, я ведь просила вас...
– Я знаю, что у тебя уже закончился ремонт, и мальчик должен жить с тобой.
Всю жизнь только одно: «ты должна, сын должен».
– Мам, у тебя есть для меня другое слово?
– О каком слове ты мне говоришь, когда ты уже два дня в Москве и не навестила родителей! Мы ждем-ждем.
– Дочь, здравствуй. Ты привезла то, что я просил? – Папа, не выдержав длинных пререканий, перехватил трубку.
– Конечно, а как же иначе? Не знаю только, то ли это?
– Как не знаешь? Я же тебе объяснял, это так просто: удочка должна быть...
– Да-да... – перебила я. Так просто! Все равно что я попросила бы папу купить медицинский инструмент да еще разговаривала при этом с продавцом на иностранном языке!
Леня меня ругал последними словами, когда мы объезжали специализированные магазины и я переводила со словарем по бумажке совсем непонятные для меня русские слова. Продавцы отвечали мне такими же непонятными для меня словами. В конце концов Леня не выдержал и заставил меня купить ту, что просто приглянулась ему на внешний вид. Потому что разобраться, «какая на мышку, какая на мормышку», все равно
– Папа, что хотел Женя?
– А, этот американец? Он извинился, объяснил, что телефон ему дали в устроительном комитете медицинского конгресса.
– Да, я, заполняя анкету, написала телефон и адрес по месту прописки.
В трубке воцарилось молчание. Вероятно, папа забыл, что я у них прописана, и мое заявление воспринял как посягательство на их жилье.
– Скоро я пропишусь в новую квартиру. Вопрос нескольких недель. Ремонт закончен.
Папа, помолчав, сказал:
– Он просил тебя позвонить, но мы дали ему твой сотовый телефон. Вполне приличный молодой человек.
– Папа, ну откуда ты знаешь, какой он?
– Я прожил жизнь, могу плохое от хорошего отличить.
– Хорошо-хорошо, я заеду к вам на днях, – поспешила я закончить никчемную беседу.
Тут же телефон зазвонил вновь.
– Ну наконец-то. – В трубке звучал встревоженный голос Джека. – Натали, ничего не говори, я обо всем догадался сам. Ты видела меня в кафе с Санди. Это совсем не то, о чем ты подумала.
– Послушай, Джек, ты неправильно меня понял. Я не имею никаких оснований ревновать тебя. Мы с тобой хорошие друзья, не правда ли? – Все эти слова я постаралась произнести как можно более равнодушно и холодно.
– Нет. Не правда. Так случилось, что мы стали близкими людьми. Это смешно, всего одна встреча и ничего такого. Но так случилось, что мы нашли друг друга.
Я вспомнила, что говорили мои соседки по креслу. И склоненные друг к другу головы Джека и Санди, словно они объяснялись в любви.
– Да ну?
– Что это значит: «да ну?»
– Это значит, не может быть.
– Может. Я через неделю буду в Москве.
Я промолчала.
– Почему ты не спрашиваешь зачем?
– Зачем?
– Натали, я хочу приехать из-за тебя.
– Из-за меня?
– Конечно, я хочу тебе все объяснить.
– Что?
– Об этом коротко не расскажешь.
– Ты про что?
– Про то, о чем мы говорили с Санди. Мы с ней попали в плохую историю.
– Ты же с ней не живешь столько времени.
– Мы вместе работали много лет.
– Ты мне не говорил.
– Она была моей ассистенткой. Мы с ней вместе приезжали в Москву.
– У вас какие-нибудь неприятности?
– Забыл, что означает слово «неприятности».
Я не поняла, шутит он или говорит серьезно, но все же пояснила:
– Это означает проблемы.
– Да, у нас криминальные проблемы.
Глава десятая
Алена мне позвонила очень быстро.
– Можешь приводить продавца квартиры. Деньги банк приготовил.
После совершенной сделки с Олегом Петровичем я стала чувствовать себя богачкой, потому что завладела собственной недвижимостью первый раз в жизни.
– На банкет позовешь? – спросила меня Алена. – Квартира в небоскребе, такое событие.
– Не могу отказать, – пошутила я, хотя денег не осталось. Однако я чувствовала, что этого ждут Леня со Светой, другие сослуживцы, все, кто выручал меня в последнее время.