Отыскать любовь среди холода
Шрифт:
– Натали, – сказал он, любуясь мной, когда, выскочив из постели, я облачилась в его подарок, о котором так долго мечтала, – я хочу, чтобы мы жили с тобой вместе.
– Ты делаешь мне предложение? – Кружевное розовое платье нежно обнимало мои плечи и отвлекало от серьезных бесед.
– Помнишь, я говорил, что у нас с тобой будет не как у всех? – напомнил он.
– Да, – отозвалась я.
– Я хотел бы с тобой об этом поговорить. Сейчас многие из моих друзей имеют красавиц жен в Париже, в Москве... это стало нормой, они перезваниваются, справляются о здоровье, даже имеют общих детей. Временами супруги встречаются. И они сами,
– Ах, однако, появляется? – легкомысленно вставила я.
– Ты меня не дослушала, – обиделся Джек. – От пустоты и одиночества он цепляет одинокую сослуживицу или где-нибудь на вечеринке неприкаянную уродину.
– Почему именно уродину? – не выдержала опять я.
– Потому что ему не нужно проблем. Он ведь имеет красавицу и умницу жену. Так через всю жизнь до старости проживает двойной жизнью. Это не для меня!
Я мысленно перенесла ситуацию на нас. Красавицей, правда, меня никто не считал, но и уродиной тоже. Когда у меня светло на душе и я в порядке, наряжусь, например, как сейчас... В этом случае мне все говорят: «Ты сегодня хороша необыкновенно, ты отлично выглядишь!» Потому что у меня расцветает душа! Я вновь представила себя, как в детстве, той самой девушкой из волшебной шкатулки, у которой всегда есть завтра.
Например, некрасивость Люси, жены Кости, я обнаружила только в последний раз, в осиротевшем без хозяина доме. Раньше мне приходилось видеть ее светящейся, элегантной. Несмотря на связь Кости с Аленой в последнее время, чувствовалось, что он любил свою жену, семью, дом. А Алена? Кем была для него Алена? Данью моде, капризом богатого человека? От Алены невозможно отказаться, ей невозможно противостоять. Это не пустоголовая подруга Даши, это даже не Даша! Алена – личность! А Костя всего лишь грешный человек. Согрешил, но покаялся. Поэтому решил ее оставить. Именно не бросить, а оставить. Он сделал это во имя Люси, семьи, а также в интересах самой Алены. Он помог ей сделать карьеру, открыл мир и дорогу в него. Он обеспечил ее всем.
– У нас так не будет, – прервал тогда мои размышления Джек. – Я предлагаю тебе переехать ко мне. Навсегда.
Я возразила ему, объяснив, что потеряю свою профессию, так как работу по специальности в чужой стране никогда не найду. Кому нужен психолог без свободного английского, да и диплом мой американцы никогда не подтвердят.
– Я все обдумал. – Джек был серьезен. – Ты будешь так же, как моя бывшая жена, работать у меня в клинике ассистентом. Конечно, придется подучиться и получить соответствующий сертификат. Но во имя любви... – Джек улыбнулся. – Правда, ты не сказала еще, что любишь.
– У нас ведь не как у всех, – напомнила ему я. – Об этом говорят поступки человека. Не так ли?
– Да, – подтвердил он, – твое решение и будет признанием в любви.
Несмотря на мое безоблачное настроение после первой ночи, он опять был серьезен.
Женя сразу же опередил мой вопрос об Андрее:
– Ты можешь сына взять с собой. Он будет у нас продолжать учебу.
Я помотала головой, обижаясь, что переезд в Москву самого Джека нами не обсуждается вовсе.
– Хорошо, ты сможешь в любой момент прилететь к нему или он к тебе. – Джек предлагал всевозможные
– Не знаю, смогу ли я без него...
– А он без тебя смог?
Я очень любила своего сына и прощала ему все, даже то, что он остался с отцом. Где-то я читала, что мамы мальчиков любят больше, чем девочек. На подсознательном уровне. Таков закон природы. Чаще подходят к ним, когда они плачут, не раздражаются на капризы. Во взрослом возрасте тоже.
– Я не тороплю тебя с таким серьезным решением, – сказал тогда Женя, – но не хочу, чтобы мое ожидание продолжалось вечность.
С того дня прошло совсем ничего, но всякий раз, как он звонил, напоминание звучало из его уст. После произошедшей трагедии, нашей встречи на опознании в Турции мы перестали об этом говорить.
Сегодня его звонок в предрассветной тиши меня напугал.
– Прости, – извинился Джек, – знаю, что тебя разбудил. Но во-первых, мне надо тебе сообщить кое-что важное, а во-вторых, нет, наверное, это все-таки во-первых, я не могу больше без тебя жить.
– Женя, Женечка, – прошептала я, чтобы не разбудить Машеньку, и, надерганная ночными событиями, по-бабьи завыла в трубку, – ты мне так нужен, я не знаю, совершенно не знаю, как быть.
С другого конца провода и земного шара я услышала:
– Это твое признание в любви?
Я завыла еще громче.
Нарыдавшись вдоволь, я вытерла слезы и, собрав себя в кулак, спросила:
– Женя, а что все-таки было «во-первых»?
– Понимаешь, все события, происходящие в последнее время, связанные с Москвой, меня сильно мучили. Хотелось поговорить об этом со специалистом, и я вспомнил, что некогда оперировал одного полицейского. У него был рваный шрам на лице – следствие освобождения заложников при захвате самолета. Операция в нашей клинике была дорогостоящая, не по деньгам простому полицейскому, но страховая компания оплатила. Полицейский спас огромное количество людей, получив при этом ножевое ранение прямо в лицо. У него была раздроблена челюсть. Я когда-нибудь расскажу тебе эту историю. После по-настоящему героического поступка и лечения он быстро пошел в гору, стал возглавлять отдел по борьбе с особо опасными преступлениями. Мелькал на телеэкранах. На его счету сотни раскрытых дел, в основном террористического характера.
– Джек, ты о чем?
– В общем, – Джек не обратил внимания на мой вопрос, – полицейский оказался толковым парнем. Так вот, я решил поговорить с ним об исчезновении Константина Алегрова, о том человеке, что приходил к Санди...
– Поняла, – перебила я Женю, – что, что он тебе посоветовал?
– Мы с ним беседовали долго. Он очень подробно выспрашивал меня обо всем, заставил восстановить цепь событий от поездки Алегрова в Африку до поисков мной в Москве коллеги, что пригласил меня на операцию. Помнишь, я тебе говорил, что он пропал в горах Швейцарии?
– Помню, – заторопила я Женю.
Мне не терпелось узнать, что посоветовал ему криминалист.
– Он навел кое-какие справки. Человек, который шантажировал мою бывшую жену, опознан. В отеле, где мы жили с Санди, камера слежения запечатлела на пленку его физиономию. Сейчас его ищут.
– Видишь, как хорошо платить налоги. Твоя полиция тебя бережет!
– Согласен, – не приняв мою шутку, опять серьезно отозвался Женя. – Если бы я обратился своевременно, его могли бы уже задержать. Однако полицейский считает, что он шестерка и вряд ли знает, зачем его послали.