Овечка в волчьей шкуре
Шрифт:
— На площадь Победы, — стараясь, чтобы улыбка выглядела естественно, попросила я.
— Садитесь… Живете здесь? — Мужчина оказался из разряда любителей поболтать.
— Нет, к подруге приезжала.
— А я вот к теще. А тут авария. Иномарка в «КамАЗ» влетела. Улочка чутошная, движение одностороннее, кругом знаки, а им все по фигу. Три трупа. И парень с «КамАЗа» пострадал, говорит, вылетели навстречу сначала «Волга», а потом эта иномарка, точно за ними черти гнались. Таксист смылся. Идиот, как будто его не найдут. Только хуже сделал, хотя, может, тачку-то угнали.
Я поняла, что монолог этот будет бесконечным, на счастье, мы уже выехали на
Улица Школьная начиналась почти от самой железной дороги. Я спустилась к переезду, впереди виднелся элеватор, справа березовая роща, небольшая, но очень красивая, так и просится на картину. Еще дальше тянулись кирпичные гаражи, а вот слева начиналась нужная мне улица: четыре дома с одной стороны и пять с другой, на вид нежилые, строительство, судя по всему, ещё не закончилось.
У ближайшего ко мне дома двое мужчин что-то мастерили, устроившись на корточках. Прошел грузовой поезд, от грохота закладывало уши. Странная у людей фантазия строить дома в подобном месте, но как бы то ни было, а строили их люди не бедные, все девять домов двухэтажные, с мансардами, за крепкими заборами. Там, где работали мужчины, на калитке краской было написано «дом № I», следовательно, пятый — тот, что самый последний. Он стоит на отшибе, грохот от железки такой, что только держись, в общем, идеальное место для того, чтобы свернуть кому-то шею, например, мне.
Не таясь, я прошла к пятому дому и толкнула калитку, сваренную из металлических прутьев, она была заперта. Я поискала что-нибудь похожее на звонок, таковой отсутствовал.
— Эй, — крикнула я. — Хозяева, есть кто дома? — Мне никто не ответил. Выходит, меня не ждали. Очень интересно.
Я пошла вдоль забора и, обойдя дом по кругу, вновь вернулась к калитке. На этот раз она была распахнута настежь и слегка поскрипывала. Я усмехнулась и направилась по выложенной плиткой дорожке к крыльцу. На двери был приколот клочок бумаги со словами «Добро пожаловать».
— Придурки, — вздохнула я, открыв дверь. Просторный холл, слева лестница на второй этаж. — Привет, — крикнула я. — Что дальше?
Мне никто не ответил, я прошлась по первому этажу, он был пуст, двери в несколько комнат отсутствовали, пол до конца не настелили. По лестнице я поднялась наверх и огляделась: стройматериалы, голые стены, мусор. Но если на двери висела эта дурацкая записка, значит, здесь меня все-таки ждали. Я спустилась в холл, устроилась на полу слева от окна, вытянула ноги, положив пистолет под рукой. Где-то скрипнула дверь, раздались шаги, несколько человек спускались по лестнице. Я расслабленно
Первым я увидела мужчину лет сорока: высокий, худой, в светлом костюме и белоснежной футболке, щетина и темные очки, длинные волосы собраны в пучок, он усмехнулся и снял очки, точно для того, чтобы я могла рассмотреть его как следует. Конечно, я сразу же его узнала: Эдуард Витальевич, врач-психиатр, к которому меня неоднократно возил Андрей. Но в настоящий момент меня больше занимали двое молодцев за его спиной, подтянутые, крепкие, с одинаковым отсутствующим выражением на лицах, одного взгляда было достаточно, чтобы опознать в них ребят, которые посетили лесной домишко после моего похищения из психушки. Я положила руку на пистолет, а Эдуард Витальевич хохотнул:
— Брось, Ксения, здесь все свои. Веди себя прилично. Я правильно тебя назвал? Впрочем, это не важно. Важно другое: мы встретились. Как ты себя чувствуешь?
— Кончай трепаться, — вздохнула я, — и скажи что-нибудь путное.
— Конечно. Ближе к делу. Похвальное стремление, хотя в нашем случае…
— Где мой муж? — спросила я, сообразив, что сотрясать воздух он может до бесконечности.
— Муж? — Он засмеялся. — Муж… здесь, по соседству. С нетерпением ждет встречи. Только стоит ли торопиться? Он уверен, что у тебя отшибло память. Что-то там замкнуло в твоих мозгах. Если честно, я всегда сомневался, что они у тебя есть. У тебя и твоего папаши. Сладкая парочка…
— Что ты знаешь о моем отце? Где он?
— Отец? — Эдуард Витальевич вроде бы удивился. — В раю, надо полагать. Хотя как он туда прошмыгнет, для меня загадка, но сам-то он был убежден, что на том свете ему уготовано теплое местечко. Честно говоря, я ему от души этого желаю. Рай мне не светит, а меньше всего хотелось бы ненароком столкнуться с твоим родителем. Ты ведь знаешь, что он был за тип?
— Не знаю, — ответила я. — Расскажи мне.
— А-а, эти игры с памятью. Неужели ничего не помнишь? Надо же… А ребята Искандера сыграли в ящик, совсем как в старые времена.
— Люди на «Порше»? Это ребята Искандера?
— Вот видишь, мозги у тебя не совсем отшибло, а если немного напряжешься, вспомнишь и главное, ради чего я так трепетно ждал встречи с тобой. Ответь на один вопрос, только на один, и мы простимся навеки, разойдемся как в море корабли, у тебя полно врагов, зачем тебе усложнять себе жизнь?
— И что это за вопрос? — полюбопытствовала я.
— Маленький такой вопросик. — Он засмеялся, но глаза его смотрели зло и настороженно. — Где они?
— Кто? — хмыкнула я.
— Саша, — не поворачивая головы, окликнул тип в светлом костюме. То, что он никакой не Эдуард Витальевич, я уже поняла. — Прострели-ка ей ногу для убыстрения процесса.
Рука парня молниеносно взлетела, но я выстрелила раньше. Его отшвырнуло к стене, другой парень метнулся за дверной косяк, а разговорчивый сложился пополам от неожиданности, я выстрелила ещё раз, помня, что у меня осталось только два патрона, перекатилась к соседней стене, вскочила на ноги и, закрывая лицо локтем, выпрыгнула в окно. «В который раз», — мелькнуло в голове. Светлый костюм и один из твердолицых пришли в себя и кинулись следом, разделившись: первый побежал к входной двери, второй бросился за мной в окно. У калитки светлый пиджак окажется раньше, но перелезть через забор, имея за плечами преследователя, я не смогу, значит, все же калитка. Я вывернула из-за угла дома, и сердце ухнуло вниз: в калитку входил мой муж.