Овечка в волчьей шкуре
Шрифт:
— О черт… — Вадим был крайне раздосадован этим промахом, поспешно покинул комнату, забыв сообщить, куда так стремительно направился, а я покосилась на телефон. Он стоял рядом, возле моей правой руки, точно оставленный нарочно. Я сомневалась, что они всерьез затеяли со мной эту игру. Кому, по их мнению, я могла бы позвонить? И еще, неужто я такая дура? И все-таки я позвонила. Набрала номер поликлиники и попросила к телефону Солдатова Евгения Сергеевича.
— Солдатов в отпуске, — равнодушно ответил женский голос.
— Когда
— Не знаю.
— А можно узнать его домашний телефон?
— Мы таких справок не даем.
Что ж, вполне логично. Я перевела взгляд на экран, он уже некоторое время вспыхивал яркими звездочками, а я решила немного поэкспериментировать. В комнате, вне всякого сомнения, установлена видеокамера, так что прятаться нет смысла. Не торопясь я просмотрела телефонную книгу города на букву С. Солдатов Е.С. — всего-то три человека… По первому номеру ответить не пожелали, я набрала следующий. Женский голос:
— Да.
— Могу я поговорить с Евгением Сергеевичем?.
— Кто его спрашивает?
— Это из бухгалтерии, мы начислили деньги за отпуск…
— Евгений Сергеевич умер.
— Что?
— Он умер. — Голос женщины звучал сурово, точно она злилась на мою бестолковость. — Его сбила машина. Жена узнала об этом час назад.
— Извините… Мы думали, он отдыхает на юге…
— Он уехал к матери, и там произошло это несчастье. — Голос женщины изменился, теперь она вроде бы не прочь была поговорить, но я ещё раз извинилась и повесила трубку.
Дверь открылась, и вошел Вадим, точно специально ждал этого момента.
— Евгений Сергеевич погиб, — сообщила я.
— Евгений Сергеевич? Кто это?
— Врач-травматолог.
— Ах, да… конечно. Он погиб?
— Да. Попал под машину.
— Думаешь, это убийство? — Вадим нахмурился и выглядел встревоженным. Я пожала плечами:
— Откуда мне знать? А ты что думаешь?
— Признаться, ничего, то есть… как ты узнала об этом? — Я кивнула на телефон. — Кому могло прийти в голову убить его?
— Например, человеку, который хочет, чтобы Анны Шульгиной никогда не существовало.
— Что за чушь. Он врач, у которого ты несколько раз была на приеме. Он ни для кого не представляет интереса. Если уж на то пошло, надо убивать всех, с кем ты общалась за последние полгода.
— Не так уж много людей, — усмехнулась я.
— Я не понимаю. — Взгляд его сделался настороженным. — Ты что, обвиняешь меня? — Я не ответила, а он продолжил:
— Аня, я пытаюсь тебе помочь. Разве это не ясно? Я смог убедить людей, от которых зависит твоя судьба, что ты совершенно не тот человек, которым была год назад…
Я серьезно кивнула, с большим трудом подавив в себе желание расхохотаться. Он точно считает меня дурой. И слава богу… Вадим отвел глаза и, будто только что вспомнив, заговорил о кассете.
— Сейчас
Вместе с кассетой прибыл молодой человек с длинными волосами, которые нелепо торчали в разные стороны, бородой лопатой и насмешливыми глазами. Маленький, упитанный и чрезвычайно подвижный, он вызывал невольную симпатию.
— Это Денис, — представил его Вадим мне, и тот сразу же занял место у компьютера. Следующие несколько часов мы прерывали работу только для того, чтобы выпить чаю или наскоро перекусить.
Я страшно устала, но мыслила как никогда четко. Забавно, но мы успели стать командой. Просмотрели огромное количество документов, фотографий, но никого похожего на моего мужа не нашли.
— Он мог сделать пластическую операцию, — прихлебывая кофе, говорил Денис. — Мы потратили время впустую. Нам нужен человек, который был в нужном месте в нужное время, а вовсе не тип с похожим лицом.
Когда голова у меня начала болеть, кофе больше не помогал, а глаза слипались, я вдруг вспомнила про одну фотографию. Я разглядывала её с особым вниманием, потому что на ней был мой отец. В полный рост, в окружении соратников. Группа из восьми мужчин…
— Подожди, — попросила я, Денис и Вадим с любопытством на меня посмотрели, а я видела только лицо отца и чувствовала страшную тоску… И почти сразу же пришло воспоминание: раннее утро, вся охрана на ногах, в лагере гости… фотография на память… Мой отец, Искандер, вот тот человек слева за его спиной, отец сказал, пять лет назад он спас ему жизнь. Конечно, этот человек врач.
— Что-то вспомнила? — насторожился Вадим.
— Вот он, — ткнула я пальцем в монитор.
— Кто?
— Эдуард Витальевич.
— Ты уверена?
— Нет, конечно. — Изображение его лица в профиль заняло весь экран.
— Он у нас в кармане, — весело сообщил Денис и был не прав. Доступ к информации об этом человеке был для нас закрыт.
Весь следующий день Вадим отсутствовал, а вернулся уже под вечер; чувствовалось, что настроение у него ни к черту. Мы с Денисом почти весь день бездельничали, предпочитая играть в молчанку. Да и что мы могли сказать друг другу?
Вадим вошел в мою комнату и сел в кресло, хмуро посмотрел вокруг, а я разглядывала деревья за окном.
— Есть новости? — спросила я наконец без особой охоты.
— Есть.
— Плохие или не очень?
— Скверные. Нужны результаты, а их пока нет.
— Каким должен быть результат?
— Ты же понимаешь…
— Кто вам нужен?
— Преемник твоего отца.
— Мне кажется, вы знаете достаточно.
— Ты находишься здесь только потому…
— Не продолжай, — перебила я. — Я прекрасно знаю, почему здесь нахожусь. И я прекрасно знаю, что такое результат. Проблема в том, что ты имеешь дело с человеком, начисто лишенным памяти.