Овертайм
Шрифт:
– В проект контракта с ним уже внесены соответствующие условия о досрочном расторжении и обязательном переходе в любой иной клуб, по нашему усмотрению.
– Отлично. Я в Вас не сомневался, - очередная улыбка, и снова лишь губами.
– Александр Михайлович, - агент не знал, как начать, но оставить самый главный вопрос не озвученным не мог.
– А какая выгода Вам от этой сделки? Нам-то понятно: тридцатилетний форвард - это уже риск сам по себе. Спортивные травмы только с виду не заметны, на самом деле они в любой момент
– Продолжайте, - Барский махнул рукой.
– Мне интересна ваша логика.
– Да... Мы приобретаем возможность в конце сезона "слить" игрока Вам и при этом еще заработать. Нонсенс!
– Маленькая, но существенная деталь, - банкир придвинулся поближе, положив локти на стол.
– Сольете Вы его только по моему требованию. Не когда он сломается, а когда я посчитаю, что надо возвращать.
– Конечно-конечно...
– посетитель потер подбородок. Досадно, но старый русский лис не повелся на уловку.
– Я соглашаюсь досрочно освободить Вам форварда. Я не требую за переуступку ни цента. Я выплачиваю немаленькие отступные в случае отзыва. И, снова, я компенсирую все расходы на содержание игрока все три года.
Тон, которым были сказаны эти слова, больше подошел бы для судьи, оглашающего приговор. Любые доводы против потеряли значение. Даже то, что до конца срока контракта Таранова с "Северными волками" осталось меньше месяца, даже жесткие условия отзыва. Банкир мастерски разыграл свои карты.
– Что ж...
– уже иначе, мягко, продолжил Барский.
– Тогда, если Вы уполномочены подписать договор об уступке игрока, я бы перешел к реализации наших планов.
Гость засуетился. К такому повороту событий он не был готов, да и вариант договора, хранящийся в его чемоданчике, несколько отличался от изначального.
– Вы не прихватили договор с собой?
– Барский изобразил удивление.
– Не беда. У меня все готово.
И тут же достал из верхнего ящика своего стола две аккуратные стопочки документов. Тупик. Осознавая это, агент расплылся в улыбке.
– Здесь все в точности, как в электронной версии, которую Вы получили от меня две недели назад, - Александр Михайлович пододвинул листки незадачливому посетителю.
– Суммы, сроки и условия. Ничего не поменялось. Можете смело подписывать. И передайте мне, пожалуйста, оригинал доверенности. Предпочитаю, чтобы она хранилась у меня. Банк - это самое надежное место для бумаги любого рода! Уж я-то знаю.
Оппоненту ничего не оставалось. Предоставив доверенность, он взял со стола ручку и принялся подписывать. Такое развитие событий было в планах, и свое "добро" на подписание он уже получил. Все же Андрей Таранов по всем статьям обходил главного конкурента на освободившееся место в команде. Скорее всего, они бы забрали его и так, даже без щедрого предложения этого банкира. Но с предложением было в разы привлекательнее.
– Позвольте, мне кажется, Вы забыли последнюю подпись, - он указал на незаполненную графу.
– Все верно, - кивнул Барский, но документ в руки не взял.
– Это окончательная подпись. После нее договор вступает в силу.
– И? Вы забыли подписать?
– Я, с вашего позволения, подпишу его завтра.
– Не уверен, что понял...
– агент еще больше ослабил галстук. Взгляд опустился на бумаги. Неужели где-то был подвох?
– Сегодня или завтра в первой же половине дня мне предстоит одна важная встреча. Именно после нее я и подпишу последнюю страницу. Вам не стоит беспокоиться. Это скорее технический момент.
– Но без этого договора мы не можем подписать прямой контракт с Тарановым. Вначале договор об уступке, а потом - контракт с игроком...
– Я знаю, - Барский как ни в чем не бывало улыбался.
– Подождите один день. Всего день! Вы ведь еще не успели созвониться с Андреем?
– Нет, но собирался после окончания наших переговоров.
– Значит, пока не звоните. Очень Вас прошу. Это важно.
– Один день?
– собеседник натужно вздохнул.
– Да. К обеду мой водитель привезет ваш подписанный экземпляр договора прямо в отель.
Некоторое время оба выжидающе молчали. Для одного из них результат встречи был немного неожиданным. Мало того, что сделка совершалась на изначальных, не самых выгодных условиях, так еще и в подписании возникла отсрочка. Ничего страшного или опасного, но последнее заставляло волноваться.
"День. Один день!" - мысленно взвешивал все "за" и "против" агент. Его пальцы тихо барабанили по столу, но Барский заранее знал, каков будет итог.
Через минуту гость вернулся к подписанию. А еще через минуту оба экземпляра договора снова перекочевали в верхний ящик того самого стола. Банкир улыбался. Задуманное на половину исполнилось. Осталась еще одна встреча, еще один разговор, и все закончится. Возможно, это и жестоко, но иначе он не мог. Любимая племянница слишком сильно увязла в очередном болоте. И кто, как не он, обязан ее оттуда вытянуть. Любой ценой.
***
Этого звонка Настя не ждала. Телефон буднично просигналил о входящем вызове, а у нее внутри все содрогнулось. Не хотела отвечать. Всем сердцем не хотела. Знала, что от разговора не уйти, но отчаянно надеялась оттянуть момент. Сколько они уже не общались? Полтора-два месяца? Бег времени в последние недели совершенно не ощущался. Оно летело, как... Иногда ей казалось, что как пуля, выпущенная из ствола снайперской винтовки. И этот звонок вряд ли мог иметь какую-либо приятную причину. Не стоило обманываться, Александр Михайлович Барский никогда не прощал предательства. А ее последняя пресс-конференция "Северных волков" была именно им.