Овертайм

Коваленко Марья Сергеевна

– Анастасия Игоревна, - сухонький старичок всплеснул руками, встречая ее.
– Вы извините, что беспокою. Там трактор пригнали, стоянку чистить. Намело ж, как в прошлый раз - по колено! А машинка ваша аккурат возле заборчика. Не развернется трактор.

– Уважаемый...
– забыв, как зовут сторожа, Настя перевела взгляд на замусоленный бейджик.
– Всеволод Порфирьевич, все в порядке, сейчас уберу. Туда же, куда обычно?

– Да, к шлагбауму, слева. Там уже чистенько, никто не зацепит.

–

Хорошо, спасибо, что позвонили, - приветливо улыбнулась Барская, направившись к двери.

– Ох, все бы так. Вечно просишь-просишь, а им некогда...
– вздохнул старик, с тоской глядя на свою тетрадку с номерами телефонов.

– А что, есть безумцы, которым все равно?
– она удивленно обернулась.

– Как же, есть...
– вздох.
– Одни хоккеисты эти ваши чего стоят. Им что кучка снега, что гигантский сугроб - все нипочем.

– Я с ними поговорю, - успокоила она сторожа.
– Сейчас со своей машиной разберусь и им скажу. Не переживайте.

– Ой!
– от неожиданности он даже растерялся.
– Анастасия Игоревна... Хорошая Вы женщина. Дай Вам Бог здоровья.

Простое пожелание заставило Настю вздрогнуть. Здоровье - то, что сейчас ценнее золота. Особенно сейчас.

– Спасибо. Дай мне Бог здоровья, - про себя повторила она, и робкая улыбка заиграла на лице.

***

Как назло, машина завелась не сразу. Давно следовало выкроить время и отогнать ее на станцию для диагностики. Не хватало еще остаться без средства передвижения в самый неподходящий момент. Но не успела. Ошибка, а в этот день последствий этой ошибки хотелось меньше всего. Наручные часы показывали двенадцать дня. До встречи с доктором оставалась пара часов. Волнение усиливалось.

Не успела она перепарковаться, как позвонил дядя. Ругая себя за ненужную уступчивость, Настя не стала игнорировать третий звонок за день.

– Ты еще не передумала?
– сразу вместо приветствия спросил Барский.

– А почему я должна передумать?
– она, не отвлекаясь от разговора, глянула на свое отражение в зеркале. Глаза блестели, на щеках красовался здоровый румянец.

– Настя, это ненормально!
– голос банкира звенел от еле сдерживаемого гнева.
– Подумай о последствиях! У ребенка не будет отца, а ты потеряешь лучшие годы для обустройства личной жизни.

– Что я слышу! Ты волнуешься о моей личной жизни? Ты, который ее же и разрушил!

– Давай не будем. Сейчас вопрос о твоем будущем. Детей так не делают! Где это видано, чтобы молодая, красивая женщина не смогла найти отца для своего ребенка. Тем более Барская! Да тебя же в каждой газетенке на смех поднимут.

– Так ты обо мне беспокоишься, - к собственному удивлению Настя была спокойна. В этой схватке у дяди не было ни единого шанса.
– А не о том, что скажет твоя многочисленная свита?

Александр Михайлович

ненадолго убрал телефон ото рта и выругался. На душе кипела ярость, а сделать что-либо он оказался бессилен.

– Я очень прошу: одумайся!
– магнат тяжело вздохнул.
– Вокруг тебя куча поклонников. Ты завидная партия.

– А у меня уже была партия. Самая лучшая! Мужчина, из которого получился бы прекрасный отец и хороший муж, - она закрыла глаза, гоня прочь горькие фантазии.
– Представляешь, какие от Андрея внуки могли быть?

Тишина в трубке.

– А с другим мужчиной я и пробовать не хочу. Пока не хочу.

– Эх, Настя...
– Барский снова сдержался. После отъезда Таранова они почти не общались. Племянница его не простила, а делать первый шаг старик не умел. Так и жили, узнавая новости друг о друге от других.
– Безумие все это. Ну, родишь ты ребенка, а дальше что? Как ты ответишь ему на вопрос об отце? Скажешь "пробирка"?

– Это мои проблемы. И мне с ними справляться, - все тот же спокойный тон.
– Даже если ты никогда не примешь и не полюбишь внука, мы с ним как-нибудь переживем.

– Настя...

– Давай не будем тратить время. Это решенный вопрос... Правда, знакомые слова?

– Я по-прежнему считаю, что был прав, - ответил он с бесшумным вздохом.

– А я по-прежнему люблю его, - слова дались легко.
– А теперь прощай.

Впервые в жизни Настя положила трубку, не дождавшись окончания разговора с дядей. Ее зыбкому будущему еще только предстояло стать настоящим, и обсуждать его пока не хотелось ни с кем. Для другого мужчины в сердце пока не было места, а нерастраченная любовь умоляла о своем.

***

Женщина сидела на самом краю кровати, спиной к нему. Длинные белокурые локоны в лучах утреннего солнца сияли будто аура. Бархатная кожа так и манила прикоснуться, а до боли знакомая родинка на плече - поцеловать. Изящная шея, хрупкие плечи, узкая талия - вся она, неземная и самая желанная одновременно. Улыбалась. Он не видел, но чувствовал. Она всегда улыбалась по утрам. Потом потягивалась кошкой и шла в душ. Привычный ритуал. Но это будет потом. Сейчас она рядом. Стоит потянуться, притянуть к себе, и...

Андрей проснулся от шума. Кто-то ураганом носился по его квартире, хлопал дверями и что-то причитал. Явь - ничего общего со сном. Проклиная все на свете, Таранов прикрыл глаза руками и стал ждать. Источник шума приближался. Кто - он вспомнил, а вот зачем так громко - не понимал.

– Вика, семь утра. Какого черта?
– откинув в сторону одеяло, спустил на мягкий ковер левую ногу. Ступня коснулась пустой упаковки от презервативов. Мужчина поморщился. И куда так спешил вчера?
– Мы горим или нас топят? К тебе можно динамку цеплять - электричества на весь район хватит.