Озеро шумит (сборник)
Шрифт:
Рассказчик сделал небольшую паузу, улыбнулся:
— Шел и совершал открытия — одно за другим. Есть тут совсем близко длинный залив — вот кусочек его из вашего окна виден, — посетитель указал рукой на окно. — Черной Губой этот залив называется. От него я начал первое свое путешествие, от него направился и во второе. В старину на берегу Черной Губы стояла рыбачья избушка — маленькая, вся насквозь прокопченная. Теперь на этом месте лесопильный завод. Это первое открытие.
Директор завода — внимательный участливый человек, — узнав, куда мне надо попасть, сказал, что пешком идти нет никакого смысла, так как тут часто ходят машины. Машина в выгозерских лесах — это второе открытие. Я поехал на машине и уже через
— Большое село, — сказал инженер.
— Не просто большое, — горячо поправил его путешественник, — хорошо! Умно, со вкусом спланированное. Улицы прямые, просторные. Вперед они зовут. И идешь вперед, выпрямившись, сутулиться нельзя. Колхозники уже после войны гидростанцию себе построили, живут с электричеством. Это третье открытие.
Приехал я в село, как уже говорил вам, на автомашине. Уехал поездом. Я не знал, что тут же, за околицей села, проходит лесовозная железная дорога, и, когда первый раз услышал гудок паровоза, подумал, что мне померещилось. Но потом смотрю: паровозик стоит. Настоящий паровозик. Новое открытие! Машинист — веселый, общительный такой парень в замасленной спецовке и замасленной кепке набекрень — спрашивает: «Куда путь держите?» Отвечаю. «Нам по пути. Садитесь на платформу, мигом подброшу», — предлагает машинист.
Вот так я и приехал в лесной поселок, откуда намеревался попасть на безымянный остров. Поездка на этот остров была, собственно, главной целью моего путешествия. Дело в том, что тогда, тридцать пять лет назад, больше всего поразило меня в Выгозерском крае то, что я увидел на этом острове. Приехал туда на лодке вечером. Зашел в крайний дом. В избе пусто. Решил подождать хозяев и прошел от порога в передний угол, сел на лавку. В избе был полусумрак, и я сразу не рассмотрел, что там белеет в противоположном углу. Но когда глаза привыкли к полутьме, мне стало совершенно ясно — это гроб. Конечно, не могло быть и речи о ночлеге в этом доме. Я встал, чтобы уйти. Но в это время крышка гроба приподнялась, и из-под нее высунулась голова старухи. Я выбежал из избы, не чувствуя под собой ног. Напрасно я бежал, — засмеялся рассказчик, — дело обстояло просто: раба божья по имени Маланья легла спать в свою домовину. Старообрядцы приготовлялись к смерти заранее. Такой был обычай.
И вот прошло тридцать пять лет. Конечно, мне интересно было узнать, что же произошло за это время в островной деревушке, в этом гнезде закоренелых старообрядцев.
Я пошел к начальнику пристани лесного поселка, чтобы справиться, заходит ли пароход на остров. Он долго не мог разобрать, о чем я спрашиваю, а когда понял, расхохотался: «Дорогой папаша, да ведь острова-то этого нету. Уже много лет нету. Канал воду поднял, и острова не стало: он под водой. Я сам родом с этого острова, и то забыл о нем, а вы ехать туда собрались. Ничего себе история!»
Вот вам, кажется, уже пятое мое открытие. На сем повествование о странствии моем заканчивается, — шутливо сказал посетитель. — Теперь давайте мне Веселова.
— Берите, — засмеялся инженер. — Берите вашего Веселова. Я с удовольствием помогу вам в ваших поисках, хотя мне и не совсем понятно, почему вам нужен Веселов, а не кто-нибудь другой.
— Хочу услышать, —
Фамилия этого старика Веселов. Теперь вы, — рассказчик наклонился в сторону инженера, — надеюсь, догадываетесь, почему я ищу именно Веселова. Интересно ведь, что скажет теперь потомок того самого старика, который дал нам такое короткое и такое исчерпывающее определение своей местности.
— Да, — согласился инженер, крайне заинтересовавшись и даже привстав с места. — Вот это неожиданность!
Посетитель улыбнулся. Потом он тоже встал, прошелся по комнате и, сопровождая каждое слово жестом, неторопливо и даже торжественно произнес:
— Самое же любопытное во всей истории то, что я не нашел ни клочка бумаги именно здесь, именно в той деревушке, на месте которой вырос теперь этот город — город бумаги, город, в котором делают столько бумаги, что ею, кажется, можно запеленать весь земной шар.
— Все это действительно любопытно, — заметил инженер. — Но о самой интересной детали во всей этой истории вы все же мне не сказали. Вы ее не знаете.
Посетитель недоуменно и даже растерянно посмотрел на инженера. А тот продолжал, улыбаясь:
— Конечно, вы хотите знать, что же тут самое интересное и неожиданное? Я вам скажу: то, что эту историю о клочке бумаги я слышу второй раз. Первый раз мне рассказал ее мой дед. Это было лет десять назад. Второй раз эту же самую историю мне рассказали сейчас вы.
— Так, значит, я вас и ищу, вас, вас! — воскликнул посетитель.
— Вполне возможно, — засмеялся инженер. — Моя фамилия Веселов.
Посетитель достал из кармана блокнот, чтобы записать свое шестое открытие.
Николай Яккола
Родился в местечке Меллиля Абосской губернии (Финляндия) в семье крестьянина карела. В семилетнем возрасте приехал в Карелию. Учился на педагогических курсах и учительствовал. Окончил в Ленинграде Комвуз нацменьшинств Запада. Работал в Карелии в газетах, преподавал в педагогическом институте. Литературную деятельность начал в 1923 г. Писал преимущественно исторические повести, занимался переводом на финский язык произведений русских писателей, выступал с критическими статьями. С 1947 г. — член Союза писателей.
Главной книгой Н. М. Яккола, над которой он работал около двадцати лет, стала тетралогия «Водораздел». В настоящее время это объемное повествование и одна из значительных книг в карельской литературе готовится к изданию на русском языке.
За литературную деятельность награжден орденом «Знак Почета». Заслуженный работник культуры Карельской АССР.
Аким и Акулина
На краю села, у самой излучины реки стоит старая избушка со всеми дворовыми постройками. Избушка уже дряхлая, однооконный фасад ее угрожающе наклонился вперед, как будто она намеревается нырнуть с берега в реку и утопиться, чтобы уступить место строящимся новым домам. В этом бог весть когда построенном домике живет водовоз столовой райпотребзавода Аким Трофимович с женой.