Шрифт:
Нина Катерли
Озеро
– Да, ну и что? Я превратил его в озеро, - сказал Фамильев и аккуратно отряхнул пепел в деревянного лебедя с дыркой вместо спины.
– Ну и что? Во что хочу, в то, между прочим, и превращаю.
– Да что он вам сделал?!
– Надоел. Обыкновенно опостылел. Одно его занудство... да что там, и говорить-то о нем неохота.
– Неправда! Вы придираетесь! Я его люблю!
– А я-то при чем?.. И какие же вы все, девки,
– любит...
– Я прошу вас!
– Напрасно унижаешь себя, ты - девушка. Тем более помочь тебе я все равно не могу: его уже нанесли на карту. Какие вы все, молодые, глупые...
– Ну и что же, что нанесли? Пусть озеро так и будет, а его верните.
– ...и, к тому же, безграмотные. Простых законов природы и тех не знаете. Ни-что - поняла?
– не исчезает и не возникает! Ясно? А только переходит из одного вида в другой. Из одного - в другой! Из одно...
– Да я жить без него не могу! Понимаете вы это?!
– Из одного, говорю, - в другой. Не понимаю. Главное дело - "верните". Ишь! А озеро? Его на карту нанесли, и это для меня большая честь.
– Сделайте же хоть что-нибудь!
– А чего ты, собственно, так стараешься? Ты-то ведь ему не нужна, насколько мне известно? Он, когда здесь еще был, когда мне, понимаешь, нервы мотал, тебя, голубушка, помнится, и в упор не видел. А?
– Да не надо мне от него ничего!
– Ну вот. Теперь еще, понимаешь... сырость мне будете в кабинете разводить. Я... вот что, скажу тебе адрес. Поедешь, посмотришь... водоем. Гарантирую, ему там хорошо, даже прекрасно.
– Куда ехать?
Фамильев оторвал вчерашний листок перекидного календаря, взял ручку и задумался. Потом быстро написал несколько строк и протянул листок девушке.
– Зачем вы мне - широту и долготу? С какого вокзала?
– С Московского. До Любани, а там - автобусом. А координаты - это я так. Просто приятно. Научно.
Озеро было похоже на глаз. Черное, продолговатое, чуть выпуклое, в низких болотистых берегах.
"Как здесь уныло", - думала девушка, пробираясь к берегу босиком, с туфлями в руках. Мох покачивался, прогибался под ногами, и в следах сразу выступала ржавая вода.
"Провалишься - никогда не найдут. Ну и пусть. Господи, как тоскливо, ни птиц, ни деревьев. Разве это деревья? Хлыстики какие-то!"
Вода казалась слепой: ни дна, ни водорослей. Только отражения серых, клокастых туч, осенних и тяжелых, мрачно плыли по поверхности.
– Дождь будет, - прошептала девушка, глядя на эти отражения. Она подняла голову. Синее, ярко-синее небо усмехалось ей с высоты. Тучи в озере сделались черными, отражение молнии вспыхнуло на воде и погасло, а вода съежилась и пошла кругами, точно от проливного дождя. Небо по-прежнему оставалось синим и ясным.
Она спустилась с берега к воде и тотчас провалилась по колено в топкую трясину. Завернувшись крутыми лобастыми волнами, вода начала отступать, обнажая илистое дно.
– Куда ты? Это же я! Куда ты?!
Вода отступала. Волны жались к противоположному берегу, сталкиваясь, пенясь и вздрагивая, голое дно щерилось на нее черными корягами, скрюченными безлистными ветками, скалило обломки сгнившего пня.
– Ну, как хочешь, я уйду. Я ухожу, видишь? Только успокойся - я ухожу.
Она выбралась на берег, оцарапав ногу. Все еще вздрагивая и волнуясь, озеро утихало. Вот оно заняло свои берега, снова сделалось гладким, и опять поползли по нему отражения черных туч.
– Ну, убедилась?
– буркнул Фамильев.
– Судя по твоим глазам, любимый принял тебя без восторга.
– Он совсем один, кругом это болото. Он не видит даже неба, только какие-то страшные облака, которых нет.
– Да ему где угодно будет одно болото и эти... Доброе слово он сказал когда хоть кому-нибудь?
– Я прошу вас!
– Из одного вида - в другой. И не иначе.
– Зачем вы издеваетесь?
– Но-но! Без болтовни. Я - начальник, это моя профессия. А ты хочешь, чтобы я... тьфу!.. творил добрые дела. Добрые ли еще... Я давно заметил, что у современной молодежи совершенно отсутствует представление о логике. Вот и он, этот, твой... Теперь он, видите ли, смотрит на какие-то облака, которых нет. Стало быть, я был прав. Мы, начальники, больше всего ценим логику и здравый смысл.
– Ему плохо!
– Плохо? Вот и хорошо.
– Вы всегда к нему придирались! Ну пожалуйста! Я же не за него прошу, сделайте для меня, пусть тогда я стану озером, раз уж нельзя по-другому.
– Ты?! Зачем это тебе? Совсем девчонка соображение потеряла! Одна. Навсегда. В болоте.
– Да.
– Ты это понимаешь?
– Да.
– Знаешь, а ты меня начинаешь раздражать. Ты ведешь себя до того нелогично, неразумно и просто глупо, что, кажется, я соглашусь.
Озеро похоже на глаз. Синий и глубокий, отражает он небо, и солнце, и радугу, и тонкие весенние облака.
Зимой озеро не замерзает, вода его спокойно плещется среди белых, застеленных сугробами берегов. Говорят, где-то на дне бьет из-под земли теплый ключ.