Ожерелье для возлюбленной
Шрифт:
Даниэла больше не произнесла ни слова. Маркиз, взяв под локоть жену, повел ее к выходу. Дэни двинулась с места, молясь, чтобы колени не подвели ее.
Виктория поспешила вперед, шепнула что-то Рейфу, и он заторопился к ним.
– Виктория рассказала мне о том, что случилось – Он взял руки жены, с тревогой вглядываясь в ее лицо – Прости, любимая. Я не знал, что они приглашены. Думал, они в своей загородной резиденции.
– Я все равно столкнулась бы с ними. Может, хорошо, что это случилось сейчас.
– Ты в порядке?
– Не волнуйся. Все прекрасно. – И, думая о Грейс и Виктории, которые бросились на ее защиту, словно две молодые тигрицы, она обнаружила, что все обошлось. Ее обида погасла.
– Я думаю, нам лучше уехать, – сказал Рейф, но Даниэла покачала головой.
– Мы пережили худший из штормов. Я не хочу бежать в укрытие на виду у всех. – Она бросила взгляд на игорный стол. – Может, сыграем?
Рейф улыбнулся, и она прочла гордость в его глазах.
– В ваших устах это прозвучало так приятно… ваша светлость.
Его тон мгновенно растопил лед в ее сердце. Взяв его под руку, она позволила Рейфу провести ее по персидскому ковру к ряду столов, крытых зеленым сукном.
Глава 23
Прошло два дня. Роберт Маккей был выпущен из тюрьмы, и, как обещал Рейф, у входа его поджидала карета, чтобы отвезти в Шеффилд-Хаус. Но Роберт не появился. Когда минули все возможные сроки, кучер справился у охраны и узнал, что Маккей оставил Ньюгейт больше часа назад. Он ушел, и никто не видел куда. Кучер Майкл Малленз вернулся назад в Шеффилд-Хаус.
– Простите, ваша светлость, – докладывал Малленз. – Этот парень так и не появился, хотя они выпустили его. Я справился у охраны.
– Спасибо, мистер Малленз. – Подавив приступ злости, Рейф повернулся к двум женщинам, испуганно жавшимся у входа. – Вы слышали, что сказал кучер? Маккей ушел из тюрьмы, но не приехал сюда, как мы договорились. Больше мне нечего добавить.
Каро заплакала и бросилась вверх по лестнице. Даниэла осталась в холле.
– Не могу поверить, чтобы Роберт лгал всем нам и тебе тоже.
– Или этот человек лучший актер в Лондоне, или мы не знаем всю его историю. Я думаю, мы должны подождать, прежде чем осудить его.
– Да, конечно, ты прав. – Но Рейф не мог не видеть, что она расстроена. И если бы он в эту секунду знал, где найти Маккея, он схватил бы его за грудки и дал ему таких тумаков, что кулаки надзирателя показались бы ему детской забавой.
Но тут он посмотрел вверх и увидел, что Каро бежит по коридору.
– По-моему, тебе стоит поговорить с ней. Даниэла вздохнула.
– Если бы я только знала, что сказать…
– Сообщи, что я планирую подождать день-другой, чтобы дать Маккею последний шанс доказать свою невиновность, а потом обращусь к властям.
– Хорошо. – Подняв юбки, Дэни стала подниматься по лестнице.
Рейф смотрел ей вслед и думал о той боли, что была в глазах Каро.
Лакей никогда не соглашался принять руку помощи, только упрямо настаивал на своей непричастности к убийству графа.
Вспомнив их разговор и то, насколько убедителен был Роберт, Рейф почти не удивился, когда час спустя лакей Куни принес две записки. Одна была адресована герцогу Шеффилду, другая – мисс Кэролайн Лун.
– Спасибо, Куни, – сказал Рейф, беря послания из рук лакея. – Вы видели человека, который доставил это?
– Да, сэр. Пришел к черному ходу. Красивый парень, сэр, но глаз подбит, и лицо в синяках.
– Каштановые волосы, карие глаза?
– Точно. Это он, сэр.
Рейф вскрыл восковую печать и прочел то, что было адресовано ему.
«Ваша светлость!
Я не могу позволить себе, чтобы Вы, Ваша жена и мисс Лун все больше погружались в мои проблемы. Пожалуйста, поверьте, все, что я говорил Вам, – правда, и я намерен доказать это. Я благодарю Вас за деньги, которые вы оставили для меня в тюрьме. И надеюсь, настанет время, когда я смогу отплатить Вам за Вашу доброту и щедрость.
Ваш должник, Роберт Маккей».
Прочтя записку еще раз, Рейф по причинам, которые он не мог объяснить, поверил, как и в тюрьме, что Маккей говорил правду. Точно так же порой можно сразу определить мошенника.
Вздохнув, он положил записку рядом с той, что предназначалась для Каро.
– Попросите мисс Лун и мою жену спуститься ко мне в кабинет.
– Слушаюсь, сэр.
Через несколько минут женщины вошли. Щеки Каро были мокрые от слез.
– Что случилось? – спросила она, не в состоянии придерживаться формальностей. – Вы что-то получили от Роберта?
– Да. Ваш друг написал нам. – Он протянул письмо Каро, затем отдал то, что читал, жене.
Прочтя письмо, Каро прижала его к груди.
– Он не сбежал. Он хочет сам доказать свою невиновность.
– Я понимаю, что записка адресована вам, но мне хотелось бы прочесть ее.
Немного помедлив, Каро протянула письмо, ее щеки покрыл румянец.
«Моя дорогая Каро!
Не было минуты с того дня, как мы расстались, чтобы я не вспоминал тебя. И молюсь, чтобы и ты думала обо мне. Но я все еще не смею искать с тобой встреч, пока вопрос не будет улажен, хотя страшно хочу этого. Я должен доказать свою невиновность. И найти ответы на массу вопросов. Пока все это не кончится, я буду хранить воспоминание о твоей дивной улыбке в своем сердце.
Твой навсегда, Роберт».
Рейф закончил читать и вернул письмо, стараясь не обращать внимания на слезы, застывшие в глазах Каро.
– Я обращусь за помощью к Джонасу Макфи. Если кто-то и раскроет правду об убийстве, то это он.
Каро подошла и взяла руку герцога.
– Благодарю вас, ваша светлость. Я никогда не забуду вашу доброту.
– Но если Макфи обнаружит, что ваш друг виноват в убийстве, у меня не будет другого выхода, как информировать власти.
– Я понимаю.