Ожерелье дьявола
Шрифт:
Окрыленная таким неожиданным пассажем, Грейс возликовала и громко закричала, расталкивая руками зевак:
– Прочь с дороги! Дайте мне пройти. Я должна быть там!
На какое-то мгновение она увидела округлившиеся глаза отца. И в них она прочла надежду, что чудо свершится и он будет оправдан.
Глава 29
Итан сумел достичь эшафота первым. Следом на помост поднялась вся остальная группа нарушителей церемонии казни. Держа лорда Коллингвуда под прицелом, Рейфел произнес громовым голосом:
– Остановите казнь! Мы только что добыли неопровержимые доказательства невиновности виконта Форсайта! Здесь находятся настоящие преступники, негодяи, которые ради своей выгоды похитили государственные секреты и продали их французам. Сейчас вы их сами увидите.
Корд подтолкнул рукой в спину Питера О'Дейли и воскликнул:
– Вот один из этих предателей, полюбуйтесь на него! Он продал не только интересы своей родины, он продал собственную молодость, которую теперь проведет в тюрьме. Я сомневаюсь, что там он вообще доживет до зрелых лет.
К удивлению Итана, Питер О'Дейли оказался старше, чем он предполагал, и походил на злобного хорька, затравленного собаками. Он хищно скалил гнилые зубы и явно не испытывал никакого раскаяния.
Обращаясь к представителю суда, худому чиновнику с лысой головой и испитым лицом, облаченному во все черное, Корд добавил:
– У нас имеется множество доказательств вины двух этих корыстных выродков, предавших интересы Британии. Я прошу вас разрешить нам прилюдно допросить их и свидетелей. Речь ведь идет о жизни и смерти!
Вперед выступил Джонас Макфи и произнес, указывая рукой на стоящего рядом с ним низкорослого крепыша:
– Этого человека зовут Силас Маккей. Он житель Фолкстона, местечка, побережье которого долгое время служило пристанищем для контрабандистов и разных других авантюристов. Маккей готов свидетельствовать против графа Коллингвуда. Он своими глазами видел, как граф неоднократно тайно встречался с французскими шпионами.
– Это абсурдная клевета! – завопил Коллингвуд.
На помост стал взбираться судья, участвовавший в рассмотрении дела виконта Форсайта. Его присутствие здесь обескуражило графа, и он выкрикнул вопрос:
– Почему же ваш так называемый свидетель не заявил об этом раньше? Почему он до сих пор молчал, скрывая тем самым правду от правосудия? Не потому ли, что ничего подобного в действительности не было?
– Он опасался за жизнь родных, – пояснил судье Джонас. – Граф Коллингвуд держит всю округу в страхе. Мне с огромным трудом удалось убедить свидетеля в том, что его показания не только помогут спасти жизнь невиновному человеку, но и Избавят от страха всех других простых жителей Фолкстона. Безопасность же семьи свидетеля обеспечат люди маркиза Белфорда. Я прав, милорд?
– Абсолютно, – подтвердил Итан. – Мистер Маккей может быть спокоен за благополучие своих близких и родных.
Корд взял юнца за ухо и, выкрутив его так, что Питер О'Дейли присел и завизжал от боли, подтащил его к судье и приказал ему рассказать всю правду как на духу.
Пробормотав проклятия, парень обернулся и вскричал, указывая пальцем с черным от грязи ногтем на Коллингвуда:
– Он втянул меня в эту авантюру! Он посулил мне вознаграждение за секретные бумаги из стола мистера Форсайта. Я польстился на большие деньги и продал ему секреты. Откуда же мне было знать, что он перепродаст их французам?
Коллингвуд вдруг резко подался вперед, выбил пистолет из руки Рейфела, ловко подхватил его с помоста и, сделав несколько прыжков к лестнице, сгреб в охапку поднимавшуюся по ступенькам Грейс. Все стоявшие на эшафоте остолбенели от такой прыти.
– Всем стоять на месте и не шевелиться! – скомандовал негодяй. Он обхватил Грейс за талию и стал пятиться к лестнице, приставив дуло пистолета к ее виску. – Одно движение – и леди Белфорд умрет!
Грудь Итана сдавило болью. Ну как же мог он не предвидеть, что Грейс не устоит на месте, когда разворачиваются такие события! Какой же он глупец! Но теперь было не время для самобичевания. Нужно было спасать жену! Все остальное – чепуха!
– Отпусти ее, тебе все равно не удастся скрыться! – крикнул Итан. – Тебя схватят охранники или разорвет толпа. Ты покойник!
Но граф проигнорировал его слова.
– Прочь с дороги! – крикнул он притихшей толпе. – Пропустите меня, иначе я застрелю эту леди.
Люди расступились, словно волны Красного моря перед евреями, убегающими от армии египетского фараона, и граф стал медленно отступать вместе с Грейс к экипажу. Не спуская с него глаз, Итан двигался следом, стараясь не выказать охватившего его страха.
– Отпусти ее, негодяй! – повторил он с угрозой в голосе.
Но Коллингвуд продолжал двигаться к экипажу.
– Ни с места! – закричал граф, обращаясь к Итану. – Клянусь, я пристрелю твою жену!
– Тогда и тебе не жить! – предупредил его Итан. – Положи пистолет на мостовую и отойди на два шага назад.
– Мне уже нечего терять, меня все равно повесят! – крикнул ему в ответ Коллингвуд. – Так почему бы мне и не попытать удачи? А вдруг мне удастся удрать? Тогда ищи ветра в поле! – Граф разразился гнусным хохотом.
Итана охватила слепая ярость. Он сжал пальцы в кулаки и воскликнул громовым голосом:
– Ты вор и предатель, Коллингвуд! Но все-таки не убийца. Не бери греха надушу, положи пистолет на землю. Господь зачтет тебе это на Страшном суде, перед которым ты вскоре предстанешь.
– Назад, маркиз! Предупреждаю в последний раз: один неверный шаг – и я выстрелю ей в висок. Пуля разнесет ей череп вдребезги.
По толпе пробежал ропот. Преступник продолжал отступать, прижав к себе жертву. Боковым зрением Итан заметил, что Рейфел и Корд незаметно спустились с эшафота и обходят толпу с разных сторон, надеясь перерезать Коллингвуду путь. Однако тот упорно продвигался к экипажам, стоящим вдоль противоположной стороны улицы. Ему оставалось сделать всего несколько шагов до ближайшей кареты, когда его нога соскользнула с булыжника и подвернулась.