Ожиданиям вопреки
Шрифт:
День так и пролетел: незаметно, в тишине, прерываемой только телевизором, включенным просто для фона. Алия как раз закончила развешивать одежду в огромном платяном шкафу, что находился в «ее» спальне, когда в комнату постучались. Эдвардс подумала, что это, должно быть, тот самый Майкл, их дворецкий, но ошиблась. В дверях стоял огромный охранник, который доложил о том, что пришел молодой человек, утверждающий, что он ее брат. Алия нахмурилась, не понимая, почему его не пропустили, на что охранник, который представился Джошем, доложил – это приказ мистера Цимерманна.
– Не пропускать моих родственников? –
– Нет, вообще никого не пропускать без его личного или вашего ведома, - уточнил служащий. Эдвардс покачала головой и дошла с ним до самых ворот, где ее ожидал брат. Они тоже жили зажиточно, но никогда не устраивали из своего жилища тюрьму строгого режима. Алекс бросил на сестру недоуменный взгляд, а затем молча последовал за ней внутрь.
– Привет, извини, я не знала об этом распоряжении, Цимерманн вообще слетел с катушек, - она покачала головой. Родственник поравнялся с ней и приобнял за плечи.
– Я пришел, потому что волновался. Ты не отвечала на звонки, сообщения, мне не оставалось ничего другого, - наконец, они оказались в гостиной, где младший Эдвардс беспомощно развел руками. – Я знаю, что был неправ, но наказывать меня игнорированием – это слишком жестоко. И вообще-то, я волновался, слава Богу, родители сказали, что ты к ним приезжала и выглядела вполне довольной жизнью, иначе бы я навыдумывал себе ужасов.
– Ладно… я тоже была неправа, извини, Алекс, - Алия поспешно подошла и обняла младшего. – Я просто была обижена, и мне не хотелось больше обсуждать эту тему.
– Лучше уж ругайся на меня, чем игнорируй! –Эдвардс улыбнулась и кивнула. Злости на брата больше не было, гнев улегся, и теперь осталась только вина за то, что она заставила волноваться родного человека.
– Я больше не буду, - пообещала Алия. – Поможешь мне? Раз уж пришел, не сидеть же тебе без дела? – дело пошло намного быстрее, когда за него взялись сразу две пары рук. Алекс много шутил и так и норовился «надеть» что-нибудь из гардероба сестры.
– Вон то гламурное леопардовое платье твоя Пейтон точно бы оценила, - Алия принялась развешивать новую партию одежды, только на этот раз уже не в своем шкафу, а в шкафу супруга. Это доставляло почти садистское удовольствие, Эдвардс уже представляла себе лицо дражайшего супруг, когда тот увидит все это великолепие.
Вечер, проведенный с братом, смягчил потрясения вчерашнего дня и позволил немного расслабиться. Алекс пробыл с ней до позднего вечера, ровно до возвращения Цимерманна домой. От выпивки, предложенной Халифом, Эдвардс вежливо отказался, заявив, что за рулем. Пообещав сестре позвонить завтра, Алекс оставил их, надеясь, что все будет хорошо.
***
Утро следующего дня оказалось совсем не таким радужным, как предыдущее. Можно сказать, что оно не задалось с самого пробуждения. Приставания мужа и неоднозначные намеки на желание близости разозлили, Алия влепила супругу звонкую пощечину и удалилась в ванную, в которой провела почти час, надеясь, что у Цимерманна пройдет желание убивать ее на месте. Впрочем, Халиф был иного мнения, на его взгляд, он не приставал, а будил жену легкими поцелуями. Ситуацию супруги восприняли по-разному, в очередной раз полностью разойдясь во мнениях.
Приведя
Просторная светлая кухня была оформлена в стиле хай-тек и, как художник, девушка могла признать ее эстетическую привлекательность, но она отдавала каким-то бездушием и холодом, поэтому понравился Алии все равно не смогла. Кухня Эдвардсов вся была из деревянной мебели, оформлена в мягких, теплых тонах, в ней всегда хотелось задержаться и поговорить с близкими о том, как прошел день или поделиться планами о том, что предстоит сделать. У Цимерманна все было в точности наоборот.
Заурчавший живот напомнил о том, что она голодна, и, неуверенно повертевшись, Алия все же принялась делать себе ничем не примечательный омлет. Правда, воцарившаяся тишина напрягала. Халиф был необычайно молчалив, читал газету и не обращал на жену ровным счетом никакого внимания. Алия вздохнула, но решила не забивать себе голову. Омлет никак не хотел делаться, поэтому Эдвардс решила сосредоточиться на его приготовлении, но без толку. Впрочем, в конечном итоге, Цимерманна это достало, он отодвинул девушку от плиты и принялся готовить его сам.
– Я не понимаю, как можно не уметь приготовить элементарную яичницу, - равнодушно бросил Халиф. Алия нахмурилась и скрестила руки на груди. Дражайший супруг снова ее осуждал или ей послышалось?
– Я умею готовит, – это было полной правдой. С тех пор, как ей исполнилось тринадцать, Алия всегда готовила для себя и брата, зачастую, еще и для родителей.
– Я вижу.
– У меня не получаются простые блюда! – повышая тон, начала Алия. – Сложные получаются, а простые – нет, я ничего с этим не могу поделать!
– Господи, пойду-ка я лучше отсюда подальше, пока не получил очередную пощечину, - Халиф выключил огонь, снял сковороду и переложил готовое блюдо на тарелку. Ругаться с женой совсем не хотелось, но ее поведение, спустя уже месяц брака, начинало раздражать. Она еще ни разу ни сделала и маленького шага ему навстречу. Цимерманн предполагал, что она упрямая, но никогда не думал, что до такой степени. У него были десятки женщин, попадались разные: и строптивые, и гордые, и своенравные, но таких упертых, как Алия еще никогда не было.
– Ты сам виноват, ты приставал ко мне, – Алия хотела сказать еще много чего, однако мужчина как-то слишком быстро оказался напротив нее.
– Я всего лишь поцеловал свою жену. И получил за это пощечину. По-твоему, это нормально? – Эдвардс сглотнула, ушедший было страх тут же вернулся. Цимерманн был слишком близко и чересчур зол.
– Жена – это слишком большое слово, ты не находишь? Я даже замуж за тебя не хотела, я тебя практически не знаю, а ты требуешь от меня ответа на ласки? Так знай, что я никогда не ложилась в одну постель с теми, с кем малознакома, - Алия не хотела задевать или злить Халифа еще больше, она просто сказала правду, но она подействовала на супруга хуже любого оскорбления.