Оживший камень
Шрифт:
Я пожал плечами. Сам не спросит, а мне и врать не придется.
Уже к середине завтрака дед позабыл про все переживания, вспомнил про этикет и дальше всё протекало чинно, благородно и очень медленно. Наконец-то пригодились и сохраненные каким-то чудом все многочисленные столовые приборы.
Прохор присоединиться отказался наотрез. Я подозревал, что он там на кухне ест, как не в себя, и один прибором — руками. И немного ему завидовал. Но неумело скрываемая радость деда останавливала меня от соблазна тоже так сделать.
Оживал
Затем последовали кофе и чай со сладостями, и тут дед всё же спросил:
— Так где ты был всё это время?
Я уже был готов к этому вопросу. Вот прямо пока завтракали, и решил — скажу правду.
— Я не хочу об этом говорить, Лука Иванович, — спокойно, но твердо ответил я. — Сказать всё, как есть, я не могу. А врать тебе будет ещё хуже.
— Ясно, — дед поджал губы, сдерживаясь.
— В новые неприятности я при этом не влип, если это хоть как-то тебя успокоит. А со старыми разберусь.
Патриарх долго смотрел в мои глаза, будто саму душу изучая. Хмурился, но молчал. В итоге отрывисто кивнул и демонстративно взял газету. Встряхнул её, раскрыл и уставился в текст.
Что же, всё не так и плохо. Обиделся и сильно, это понятно. Но это поправимо, ему нужно время убедиться в том, что я больше не подведу.
Мне представилась удобная возможность, пока дед занят обидами и чтением. Пора было приступать к следующему пункту моего плана.
Я попрощался и отправился к себе. Мальчишка был не то чтобы избалованный, но меру в приобретении вещей не знал. Так что у меня была надежда, что найдется какой-нибудь старый мобильник.
Поиски мои увенчались успехом. В просторном резном комоде действительно хранился предыдущий телефон, на самом дне одного из ящиков. Конечно же абсолютно разряженный за это время. Ещё одна хитрость эфирников, могли бы и сделать удержатели получше. Ведь им не пользовались, а эфир утекал.
Но рядом нашелся и простенький накопитель эфира. Оставалось там капля, но мне этого должно было хватить на какое-то время.
Я влил в устройство силу, проверил что оно работает, положил в карман и пошел на поиски Прохора.
На кухне его не было, зато было чисто и прибрано. Я заглянул в холодильник, всё разложено аккуратно и осталось немало вкусного.
Поборов искушение стащить кусок окорочка, я отложил это занятие на потом. Лишь ночь самое подходящее время для таких поступков.
Слуга нашелся снаружи, стоял с огромными садовыми ножницами возле дерева. Чесал макушку и подслеповато прищуривался, решая с какого бока приступить. Увидев меня, он разулыбался:
— Молодой господин, ну и пир вы устроили! Я вот на радостях решил тут немного порядка навести. Листвой заняться никак, уж не серчайте. Нагибаться мне спина не дает, заклинит и на что я стану годен? А оно и неплохо, так-то. Перегниет да удобрение будет для травки-муравки, как считаете?
Я считал, что ножницы весят чуть меньше его и затея вряд ли удастся. Но говорить об этом не стал. Сам поймет,
— Дело у меня к тебе, Прохор. Так что бросай ты пока стрижку.
— Задание? — встрепенулся старик и натурально отбросил орудие, которое тут же поглотила листва.
— Задание. Очень важное. Но сначала скажи, где Лука Иванович бумаги те держит?
— У себя в кабинетах, ваше сиятельство. Те, что возле спальни его, в южном крыле, — подробно ответил он. — Изъять надобно?
— Нет, заметит пропажу. Ты его отвлеки пока, беседой там или ещё чем. Придумаешь. А я скопирую бумаги, чтобы показать юристу.
— Скопируете? Это ж что, всё-всё переписывать будете? Сколько же времени мне его сиятельство отвлекать?
Я достал устройство и просто показал его. Прохор хлопнул себя по лбу, отчего чуть не завалился. Я удержал его от падения и заговорщицки улыбнулся:
— Ну что, Прохор, начинаем операцию по спасению рода Вознесенских?
Глава 5
Несмотря на пафосность заявления, Прохору оно пришлось по душе. Спасением рода, судя по горящим глазам, он был готов заниматься без устали.
Лишь бы не переусердствовал и дед не заподозрил неладное.
Но бывший вояка чуть обиженно уверил, что он дело своё знает хорошо. Хоть не добавил «безо всяких сопливых». А явно хотел.
— Надо будет, припадок изображу, но из гостиной не пущу!
— Не надо припадков, — я не на шутку испугался такого поворота. — Не нервируй лишний раз Луку Ивановича. А то рядом же сляжет. Давай обойдемся мирными методами.
— Ой и то ваша правда, молодой господин. Вот я дурень старый, — запричитал слуга, уже представив исход.
— Так, спокойствие. Приходишь и тихонько занимаешься наведением порядка. Ненавязчиво заводишь непринужденный разговор. Выбери что-нибудь, что для Луки Ивановича самая любимая тема. На которую он часами может говорить.
— И верно! Вот как раз устройства эти ваши, дюже ему не нравятся. Про это и заговорю.
На том и договорившись, мы отправились в дом.
Южное крыло было размера небольшого, но целиком принадлежало деду, и только ему. Очень редко пускал он туда кого-либо, включая родню. Лишь Прохору в крыло был беспрепятственный доступ.
Тут находилась личная библиотека патриарха, спальня, кабинет и гостиная.
Аналогичную планировку имело и северное крыло. Но оно было закрыто с тех пор, как погибли мои родители, то есть уже лет пятнадцать. К моему совершеннолетию дед хотел открыть его для меня, но я к тому моменту успел накуролесить и тема была закрыта.
Мне было очень любопытно заглянуть в библиотеку, но я точно знал, что там сигнальные артефакты. На остальных помещениях их не было, потому что Прохор постоянно терял артефакт допуска и дед в конечном итоге снял защиту со всего, кроме хранилища книг.