Оживший камень
Шрифт:
Я присел рядом с олеандром.
— Ну что, малыш, давай-ка удивим адепта пятой ступени? Хочешь стать деревом?
Ответом мне было лишь изумленное кваканье лягушки из пруда и далекий кошачий ор. Я закопался ладонями в свежую землю и приступил к работе.
Глава 21
Я трудился несколько часов, пропуская через себя силу жизни. Усложнив себе задачу, пришлось попотеть. Мог бы и дальше спокойно заниматься «травкой-муравкой», как выражался
Отрабатывая одно и то же, к рангу будешь ползти долго.
А вот если поставить себе более сложную и необычную цель, то выложиться придется серьезно, но и результат порадует.
Я выложился на полную. И сам прилег на траву возле низкого кустика, в который превратился посаженный черенок.
Смотрел в голубое небо с проплывающими высоко-высоко белыми облаками, и с наслаждением дышал. Надо мной проносились пташки по своим делам, а через небосвод легла белая черта небесного лайнера.
Желудок требовал восполнить потраченное и срочно съесть пару килограммов мяса. Но не это заставило меня очнуться, а звонок. Я принял вызов, даже не посмотрев кто там.
И услышал очень настойчивый голос Головина:
— Я скоро буду.
— И тебе добрый день, — усмехнулся я. — Что-то случилось?
— Издеваешься? Вечер уже. И мне нужно с тобой серьезно поговорить. Встречай, я уже подъезжаю, — на том он и отключился.
Я удивленно взглянул на часы. И правда, время ужинать, а я не обедал. Понятно, почему у меня такой зверский аппетит. Стоит за этим следить внимательнее.
Поднявшись, я вышел к воротам как раз в тот момент, когда у них парковалась машина капитана. Николай поздоровался с гвардейцами и неожиданно усмехнулся мне:
— Граф, вас где валяло? На сеновале?
— С пастушками развлекался, — поддержал я его версию, стряхивая травинки с одежды. — Твой серьезный разговор не испортит отменная трапеза?
— Признаюсь, я готов его отложить ради нормальной еды. Снова не обедал дома, — чуть смутился капитан. — Извини, в следующий раз я обязательно привезу провианта. А то право стыдно уже.
— Да ладно, — я похлопал его по спине. — Наш холодильник всегда для тебя открыт!
— Ты меня спасаешь!
Спасителей не ругают, вот и Головин, наевшись, не стал отчитывать и спокойно спросил:
— Ночная прогулка прошла без последствий?
— Всё строго по плану, — доложил я шутливо. — Не переживай, а то зачастил.
— И то верно, — согласился друг. — Что-то я нервный в последнее время. Но и ты пойми. Я же помочь хочу. А как, если ты ничего мне не говоришь? Вижу, задумал что-то. Саша, ты же меня знаешь! И можешь мне довериться, что бы ни происходило, я буду на твоей стороне!
Ну точно невеста нужна, столько заботы, да в ненужное русло. Впрочем он
— Даже если труп нужно будет спрятать? — не удержался я.
— Что? — капитан посерьезнел. — Труп? Так ты всё же ввязался в дурную историю.
— Шучу я, — я помотал головой. — Давай я тебе успокоительный отвар сделаю. У нас целитель отличный, у него родственник алхимик и…
— Ай, перестань, — отмахнулся Головин, на сытый желудок ему было лень обижаться. — Я же поверил. И знаешь, помог бы. Потом сам бы прибил, но сначала помог.
Я заварил нам ароматного чая, убрал грязную посуду и поставил на стол чашки. Подумал, и достал конфеты, чем заслужил одобрительный взгляд Николая.
Капитан закинул в себя с десяток конфет, вытер салфеткой губы, перепачканные шоколадом, и нетерпеливо хлопнул ладонью по столу:
— Ну так что?
— Что? — на меня еда подействовала расслабляюще и мозг решил слегка отдохнуть.
— Чем тебе помочь?
Ответить я не успел, в кармане завибрировал мобильный. Я взглянул на неизвестный мне номер и принял вызов:
— Слушаю.
— Доставочку примите, господин хороший! — радостно сообщили мне.
Ну наконец-то! Ничем иным, как заказом от Батиста, это быть не могло. Я отправился к воротам и Головин увязался за мной.
За оградой стоял фургон, к боку которого прислонился колоритный персонаж.
Загорелый крепкий мужчина с лицом, не оставляющем сомнений в его принадлежности к не самым законопослушным слоям общества. С этим резко контрастировала форменная одежда, которая ему была немного велика. Он насмешливо поглядывал на настороженных гвардейцев, покручивая ключи на пальце.
Надпись на борту гласила: «Торговый дом купцов Еремеенко. Изысканные товары для ваших празднеств».
— Два ящика лучшего игристого, как и заказывали, ваш сиятельство, — он коротко поклонился и обошел фургон, чтобы открыть заднюю дверь.
А Батист хорош! Лучшего прикрытия и придумать было нельзя. Особенно для молодого графа Вознесенского, любящего покутить. Молодец, Жаныч, стоит своих процентов.
Головин расстроенно взглянул на меня, но при посторонних высказываться не стал.
С пассажирского сиденья выскочил ещё один странного вида тип, здоровенный и угрюмый. На нем как раз форма трещала по швам. Он легко подхватил ящики и молча ожидал указаний, куда их отнести.
Я расписался в документах о доставке, не забыв положить сверху купюру.
— Благодарствую, — улыбнулся мне смуглый, обнажив золотую коронку. — Здравы будьте! Ну, и это — обращайтесь в торговый дом купцов Еремеенко!
Ящики я велел оставить в холле, недалеко от входа. Громила осторожно опустил их на пол и также безмолвно ушел.