Ожог от зеркала
Шрифт:
– Восемь жуков. Ты говоришь, с жуками вы поладите. Не представляю, как можно с ними поладить, но пусть так. За периметр мы, получается, проникли.
– Причём с любой стороны.
– Правильно. С любой стороны. Но только когда эти восемь порекций будут дохлыми, – блеснул незнакомым словом Хвощ. – Дальше пост. Три лба в световой броне. Постовых Флейта срежет. Это ему не привыкать.
– Только кремни возьмите. Или вулканическое стекло.
– Разберёмся. Чем световую броню потрошить, мы и без тебя знаем. Здесь у нас ладушки. Но дальше мост. Или ты чёрную тину сможешь заговорить? Чтобы
– Мысль отличная, только исполнить сложно. И по-любому на это столько времени уйдёт, что из нас чучела набьют другим невповадок.
Хвощ поскучнел. Видно было, что идея переплавить магией чёрную тину очень ему понравилась.
– То есть всё ж таки мост. Да ещё над этой дрянью.
– Если мост будет опущен, какая разница, над чем он? Хоть вода, хоть огонь, хоть чёрная тина. Ты по мосту пойдешь.
Хвощ знакомым уже движением поскреб затылок.
– Ты ведь хочешь по мосту, чтобы все сразу, бегом, пока у них шорох не поднялся?
– Ну да. Сонных возьмем. Иначе не получится, – улыбнулся Тарас.
– Согласен, иначе не получится. Там на каждого моего бойца по стражнику. Да ещё в укреплении... Это совсем гнилое дело.
– При чем тут укрепление? Ничего штурмовать не надо, я же говорю: сонных будем брать. Сонных, Хвощ. Нешто твои герои и с сонными не справятся?
– Нет, сонных – оно понятно. Тут вопросов нет, оно бы в мазу. Вот только укрепление у них мощное...
– Опять двадцать пять. Это ж как с мостом. Всё равно над чем идти. Так и здесь: всё равно, какое укрепление, войдём мы тупо через ворота. На хапок возьмём.
Хвощ теребил у подбородка свою косичку, и Тарас невольно улыбнулся – атаман напоминал джинна из старой сказки.
– Одного в толк не возьму. С чего ты взял, что мост будет опущен? Его же на ночь поднимать положено.
– Я же тебе объяснял. Постовых Флейта срежет?
– Срежет.
– А там и я подскочу. С Никитой, с Яриком. У нас будет несколько минут, пока они в караулке что-нибудь прочухают.
– Да ты мост-то опускал хоть раз?
– Нет. Ни разу.
– И Флейта нет. Ты что думаешь, он там веревками привязан? И потом, как же вы через тину-то перескочите?
– Я думаю, нам повезет, Хвощ.
– Как это повезет? В чем повезет-то?
– Я пока не знаю, в чем, но повезет. Мы опустим мост в пару минут, либо он уже будет опущен. Иначе ничего не получится.
– Так вот именно, мамкина норка. Иначе ничего не получится. Не смогут мои через ров башню взять. Даже ночью. И никто не сможет.
Тарас вытащил из кармана яблоко и с хрустом откусил едва ли не половину. Дальше он говорил, жуя.
– Никто не просит тебя штурмовать башню, если мост опустить не удастся. Нет так нет. Потопчемся немного и тихо уйдем.
Хвощ нахмурился.
– Тихо уже не получится.
– Ну ладно, шумно уйдем. Всё равно никто нас спросонья преследовать не будет. Они с перепугу оборону начнут держать.
Хвощ вдумчиво почесал мощную переносицу.
– Ну так-то оно ладно. Стрелков слетится... Ежели что, нормально... Но ты-то... Тебе ведь надо башню взять?
Тарас кивнул.
– Ты ж не просто часовых порезать хочешь... Как можно на такое дело идти и рассчитывать, что повезет?..
– Можно.
Хвощ с сомнением покачал головой.
– Связался с ведьмаками... Слышал я, конечно, про такие штучки... – Он опять поскреб переносицу. – Ладно, договорились. Я пошел готовить ребят.
– Погоди. – Тарас мягко, пальцами, прикоснулся к плечу Хвоща. – Флейта вернулся? Он всё купил?
Главарь хмуро посмотрел на «бакалавра». Затея со штурмом нравилась ему всё меньше.
– Всё. Строго по твоему дурацкому списку.
Глава 26
Тарас поначалу сомневался, как поведёт себя Лучник, вернувшись в банду. Всё ж таки друзья тут, ходили вместе... Но время шло, и тревоги школяра рассеялись. Приятели Лучника – было тут двое таких парней – попали не так давно в засаду «волчьих хвостов», местного отряда стражников. Обоих взяли, обоих и повесили. По остальным разбойничкам особой ностальгии у парня не было. Лучник стал держаться ещё ближе к Тарасу. Это выходило у него естественно, без всякого заискивания. Так верный пёс ложится у ног, и становится понятно, что это и есть его место. У ног Лучник, конечно, не ложился, но дистанцию держал небольшую. От Тараса он ничего не требовал, скорее сам всё время старался его прикрывать, добровольно исполняя обязанности телохранителя. Впрочем, иногда – очень редко – Лучника прошибало на магические вопросы.
Тарас втирал амальгамный состав в обратную сторону квадратных зеркал. Ярослав и Никита готовили из проволоки специальные рамки-подвесы. Лучник, по своему обыкновению, уселся рядом. Предстоящий штурм башни, видимо, не слишком его беспокоил – вопрос он начал формулировать чисто теоретический.
– Тарас, ты бы объяснил мне... Двадцать лет живу, а всё непонятно... Или нельзя?
– Что нельзя?
– Ну, нельзя школярам это рассказывать. Заболеть, там, можно или ещё что. Ну, вроде как проклятие.
– Ты что, считаешь, я и мысли читать умею? Что нельзя-то? – Тарас поправил перчатку на ладони. Попадание состава на кожу не рекомендовалось.
– Ну, нельзя это... Рассказывать.
– Нельзя, – устало кивнул Тарас. – Но тебе расскажу.
Довольный Лучник приготовился слушать.
– Спрашивай, – подсказал школяр.
– А, да, это... Как вы магией народ-то бьёте? Я ведь видел, когда нас брали. Маг магистрата, замухрышка, тьфу. Пошептал что-то, раздавил на ладошке, и у нас Рябой скрючился да брякнулся. Ломом так не сшибешь. А? – Лучник с любопытством следил за тем, как работает Тарас. Действие очень напоминало втирание лака в дерево, только здесь жидкость растворялась в серебряном покрытии стекла.
– Понятно. А то, что ты такого же бугая можешь тонкой палочкой свалить, это тебя не удивляет? Входит в горло маленькая стрелка, которую пальцем переломишь. Или пуля из порохового самострела. Кусочек свинца с горошину. И курлык. Нет человека.
– Так то пуля. Или стрела.
– А тут слово. Словом Создатель весь мир сотворил. И любую его часть можно словом разрушить.
– И стрела не всегда убивает. Тут надо и ветер учесть, и всё. И доспех.
– Так и слово надо оттачивать. Просто ругань тебе же неприятности приносит.