Пацаны, не стреляйте друг в друга
Шрифт:
– А что по твоей части?
– Кто мою сестру грохнул?
Наконец-то до него дошло, что невежливо возлежать в присутствии гостей. Но едва только оказался на ногах, как тут же забыл про вежливость. И, сжав кулаки, бросился на Панфилова.
Бить его не стали. Всего лишь подставили подножку, и он беспомощно растянулся на полу. Встать не смог, потому как «зубр» не очень аккуратно поставил ему ногу на затылок, чтобы не дергался.
Брюнетка продолжала безучастно наблюдать за происходящим. Хоть бы один волосок
– Мне говорили, что ты грубый малый, – невозмутимо сказал Панфилов. – Так и есть... На представителя закона с кулаками.
– Представители закона?! – не в силах оторвать голову от пола, утробно хохотнул парень. – Да на тебе «Бриони», в натуре. И «Зинталы» на ногах... Я че, лох тебе, фишку не секу, да?
Марк Илларионович удивленно повел бровью. Лох Шурик или нет, но в мужской одежде он разбирался. Действительно, менты в летних костюмах за пятнадцать тысяч американских рублей не ходят. И туфли за три тысячи в европейской валюте – не их стиль.
– А что, сечешь фишку? Тогда скажи, где сейчас зятек твой может быть?
– Затек? Виктор, что ли?
– Лосев.
– А где он может быть?
– В бегах он.
– В бегах? Ну, если в бегах, то я пас. Откуда я знаю, куда он мог сбежать. И от кого... От вас, да?
– От закона.
– Знаю, какие у вас законы.
– Самые обычные у нас законы, государственные. Лосев сестру твою убил.
Панфилов подал знак, и его спец отпустил парня. Шурик поднялся на ноги, потирая отдавленную шею, боязливо отошел к окну.
– Я ничего не знаю...
– Ты ничего не знал. Но я тебе сказал. Лосев. Убил. Твою. Сестру.
– Это неправда...
– Правда. Сейчас мы с тобой поедем в криминальный морг, и ты посмотришь на труп своей сестры.
– В криминальный?
– А в какой еще, по-твоему, если она погибла насильственной смертью? Лосев задушил ее. Руками. Сначала избил, а потом задушил...
– Может, она в морге. Но вряд ли Лосев... Он любил ее.
– От любви до ненависти один шаг. И от ненависти до убийства столько же. Что ему стоило два шага сделать? Что стоит нам сделать два шага до тебя? – глянув на грозно молчащего «зубра», спросил Панфилов.
– Это что, угроза? – напыжился Шурик.
– Где Лосев, я спрашиваю?
– Да я откуда знать могу?
– Что, никаких вариантов?
– Ну, варианты... У родителей он может быть.
– Нет его там.
– У сестры своей. Она в Питере живет.
– И там нет.
– Ну, может, у наших родителей, в Нижнем.
– И там его нет.
– Ну, может, у кого из друзей.
– Нет у него друзей. Со всеми разодрался... А с тобой вроде бы дружит. Что с ней?
Панфилов цепко, не мигая, смотрел на брюнетку.
– Что-что? Перебрала вчера.
– Вчера перебрала, а сегодня похмелилась.
– Ну, может...
– Чем
– Я?! Кокаин?! – всполошенно захлопал глазами парень.
– У Лосева при обыске кокаин нашли. Розовый, колумбийский, высшей очистки.
– Я здесь при чем?
– А сейчас мы узнаем, при чем.
Ждать пришлось недолго. Пакетик с кокаином был спрятан неглубоко, под креслом в гостиной, судя по всему, он был эпицентром вчерашней оргии. Большой пакетик, граммов на тридцать-сорок. Розовый порошок, высокого качества.
– Эй, кто вам право давал? – в панике заорал на Панфилова Шурик.
За что получил под дых от его помощника.
– Все равно у вас ордера на обыск нет, – прохрипел он, сглатывая боль.
– Зато у нас есть свидетели, – сказал Панфилов, показывая на его подружек, уже одетых и рядком сидевших на диване.
– Они не скажут...
– Это мы сейчас посмотрим. Девочки!
Марк Илларионович обращался к обеим дивам, но смотрел на шатенку. Она казалась ему более вменяемой, чем ее напарница по шал а вливым утехам.
– Откуда кокосы?
– Не знаю, – покачала головой шатенка.
– А если хорошенько порыться в памяти? Я пороюсь в кармане, а ты пороешься в памяти. Договорились?
Как знал Панфилов, что деньги ему понадобятся. Поэтому прихватил с собой кипу пятитысячных купюр в рублевом исполнении. Десяток из них волшебным образом перекочевали в руки шатенке.
– Ну что, вспомнила?
Девушка трепетно и жадно пересчитала купюры, одну просмотрела на свет.
– Фирменные, – небрежно усмехнувшись, пояснил Марк Илларионович. – Фабрика Гознака.
– Да вижу. Пятьдесят штук. Респект!..
– Так откуда кокос?
– Да не знаю...
– Я знаю! – очнувшись, резко сказала брюнетка.
Порывисто, с неожиданной для нее ловкостью вырвала деньги у своей товарки и добавила, глянув на Шурика, а если точней, в район серебряной бляшки на широком а ля ковбойском поясе его брюк:
– Оттуда же кокос, откуда и банан.
– Сука!
Шатенка попыталась отобрать у нее деньги, но «зубры» не дремали. Несговорчивую возмутительницу спокойствия закрыли в ванной, а Панфилов занялся более сознательной брюнеткой.
– Значит, найденный в квартире порошок принадлежит ее хозяину? – спросил он.
– Какой он хозяин? – глянув на Шурика, презрительно хмыкнула брюнетка. – Это моего брата квартира. Он сейчас в Канаде, работает там... А этого я впустила. Он живет и ни черта не платит...
– Я? Платить тебе должен? – возмущенный такой наглостью, взвился парень. – А кокс кто на халяву нюхает?
– А кто тебе стелет? – выставила ему пику в ответ девушка. – И дружкам твоим!
– Стоп! Каким дружкам?