Пациент всегда мертв
Шрифт:
— Странные типы?
— Это ее слова, — пояснил ван Дайн. — Она не сказала ничего конкретного. — Он сложил руки на груди, словно защищая сердце. — Флора вообще была девушкой не слишком разговорчивой. Не очень коммуникабельной и внешне невозмутимой. — Брайен облизал губы. — Она была очень… консервативна, и в этом походила на мою мать.
— Консервативна?
— Очень. Потому-то я так удивился, узнав, что она проходила курс психотерапии. К тому же Флора казалась счастливой. Да она и была счастливой.
— В связи с тем, что собиралась замуж?
— В любой связи. — Пальцы ван Дайна раздвинулись, но рука осталась лежать на груди. — Вы беседовали с ее психотерапевтом? Доктор Мэри Лу Коппел известна по выступлениям на радио.
— Стала бы Флора делать что-нибудь в таком роде: послушала передачу по радио и позвонила Коппел, чтобы записаться на прием? — спросил я.
Ван Дайн задумался.
— На мой взгляд, вряд ли, но кто знает? А что сказала Коппел о лечении Флоры?
— Пока мы с ней не беседовали, — сказал Майло.
— Может, вам повезет больше, чем мне. — Руки ван Дайна упали на колени. — Я позвонил Коппел спустя несколько недель после убийства, когда выяснилось, что Флора к ней ходила. Я и сам не знаю, для чего это сделал. Наверное, захотел услышать какие-то слова сочувствия, это было тяжелое время. Но я ошибся. Она не выказала никакого сочувствия. Сказала, что принципы конфиденциальности не позволяют ей со мной разговаривать, и повесила трубку. Очень лаконично. И ни на гран психотерапии.
При выезде из школы Майло нахмурился и закурил свою "панателлу".
— Чувствительный парень.
— Брайен как-то привлек твое внимание?
— Не в криминальном смысле, но я не пошел бы с ним в разведку. Слишком деликатен. — Он сдвинул брови. — Работа в конторе по досрочному освобождению, где всякие хмыри заставляли Флору нервничать. Одна повторная беседа, и мы получили информацию, которой не было в записях Лорейн.
— На Лорейн и Маккинли не произвела никакого впечатления работа Ньюсом в юридической фирме.
— На меня проще произвести впечатление.
Мы вернулись в участок, где Майло определил то подразделение в системе досрочного освобождения, где Флора Ньюсом проработала пять месяцев. Контора находилась не в центре города, в северном Голливуде. В получасе езды от места преступления.
— Какой-нибудь бандюга, — сказал я, — обратил на нее внимание и выследил. Взломать замок не проблема для профессионала.
— Интересно узнать, что обо всем этом думает доктор Коппел. — Майло встал, потянулся и всей массой рухнул в кресло.
— Есть еще вариант. Флора знала преступника, поэтому и не оказалось следов взлома, а убийце не нужно было приносить нож. Возможно, к лечению Флору подвигло нечто более серьезное, чем проблемы коррекции.
— Прекрасно, старомодная девушка сближается с какой-то скотиной?
— Она скрыла лечение от своего друга, могли быть и другие секреты.
— Крутила любовь с уголовником. Вкушала запретные радости. Чувство вины привело ее к Коппел. — Он посмотрел на меня. — Ты сплел целую сеть.
Он провел меня через весь участок, вывел на улицу и взглянул на свой "таймекс".
— Возьмусь-ка я, пожалуй, за Коппел. Соло. Взгляну, не осталось ли чего-то недосказанного между вами.
— Чего-то между нами? — Я улыбнулся.
— Да я просто иду себе по дорожке и болтаю сам с собой.
Позднее, в тот же вечер, он позвонил:
— Коппел выкинула досье Ньюсом прямо в бумагорезку всего через месяц после ее смерти. Она говорит, что так поступает всегда: любое законченное дело летит в помойку. В противном случае она окажется засыпанной макулатурой. еще Коппел заявила, что это позволяет сохранить конфиденциальность, поскольку никто "случайно не заглянет" в историю болезни.
— Она вспомнила что-нибудь о Ньюсом?
— Даже меньше, чем она припомнила для Огден. "У меня столько пациентов, лейтенант".
— Но этот пациент был убит.
— Коппел не делает разницы между живыми и мертвыми.
— Она тебя изрядно помучила?
— Внешне все было пристойно. Супердружелюбие, милая улыбка, свободные манеры. Передает тебе привет, кстати. Говорит, что ты настоящий джентльмен.
— Я тронут. Она выдала что-нибудь, с чем можно работать?
— Коппел не вполне уверена, подумает, что Ньюсом пришла лечиться от "страха". Я решил идти напролом и предположил наличие у Флоры друга-уголовника. Никакой реакции. Если она что-то скрывает, то заслуживает "Оскара".
— Что Коппел думает по поводу того, что за четырнадцать месяцев были убиты два ее пациента?
— Она выглядела озабоченной, когда я высказался именно в таком роде, но заявила, что не видит здесь ничего особенного. У нее, мол, столько пациентов. У меня сложилось впечатление, что Коппел ведет очень насыщенную жизнь, не особенно фокусируясь на чем-то, включая своих пациентов. Вся беседа была на бегу. Я поймал ее, когда она покидала свой офис, и проводил до "мерседеса". У нее по плану была запись шоу, и ее мобильник звонил не умолкая. Один из ее партнеров, некий парень по имени Гулл, при нас припарковал свой "мерседес" и подошел, чтобы сказать "привет". Она послала его к черту, и по лицу этого Гулла было видно, что он к такому обращению привык.
— Два убийства у одного врача — по ее мнению, здесь нет ничего особенного?
— Я давил на нее, Алекс. Она возбудилась и стала в ответ давить на меня; мол, есть ли улики, указывающие на связь между Гэвином и Флорой? У меня не имелось ни одной зацепки, поэтому я был вынужден сказать "нет" и она объявила; "Вот видите. Принимая во внимание масштабность моей практики, это всего лишь статистическая случайность". Но я не думаю, что она сама верит своим словам. Ее руки лежали на руле, и костяшки пальцев аж побелели. Они стали еще белее, когда я спросил, не лечит ли она какого-нибудь уголовника. Коппел сказала: конечно же, нет, все ее пациенты приличные люди. Но, возможно, я задел в ней какие-то струнки и она что-нибудь надумает. Я встречусь с ней еще раз через пару дней, и мне бы хотелось, чтобы ты тоже присутствовал.