Падение Дамноса
Шрифт:
— Мой господин?
— Да? — Сикарий снял боевой шлем и вытер пот со лба. Глаза капитана походили на два сапфира. Неожиданно для самого себя Праксор обнаружил, что это он заговорил и что теперь пронзительный взгляд капитана был направлен прямо на него.
— Механоиды отрезали нам путь назад. — Он указал на восток, где потоком живого металла протянулись ударные соединения некронов. — Они разделили наши силы надвое.
— Тогда нам очень повезло, что мы не собирались поворачивать, не так ли, сержант?
— Я... — Праксор был сбит с толку. Сикарий обо всем знал, и его это нисколько не волновало. Вортиган уже погиб,
— Ты знаешь, что такое гладий, брат?
— Конечно, мой господин. Это...
Сикарий кивнул.
— Да, я верю, что ты знаешь. Я верю, что ты способен держать в руках меч и болтер и что ты можешь вести за собой своих людей, вдохновляя их на великие свершения. — Он положил руки Праксору на плечи, словно отец сыну, — для этого ему пришлось вложить Клинок Бури обратно в ножны. Оружие по-прежнему продолжало гудеть, жаждая битвы, словно и не было всех тех врагов, с которыми они с его хозяином уже расправились. — И как я верю в тебя, ты должен доверять мне.
Праксор лишь склонил голову.
— Я не собирался вам перечить, лорд Сикарий.
— Твой лорд — магистр Калгар, а я твой капитан. И ты должен оставаться верен мне. Я говорил тебе про гладий. — Праксор кивнул, и их взгляды встретились. Сикарий отпустил сержанта и рукой изобразил резкий выпад. — Мы и есть этот гладий, клинок, устремленный прямо в сердце врага.
— Но у механоидов нет сердца, брат-капитан, — заговорил Дацеус, поддерживая идею своего командира.
— И поэтому с ними нужно сражаться иначе. На некронов подействует только одно, — продолжал Сикарий. — Наказание. Если мы ударим по их уязвимому месту, они дрогнут. А для этого нам нужно, чтобы их лидеры показались на свет. Они и есть то самое сердце. Поразим его — и машины падут. Я хочу, чтобы эти твари запомнили меня, чтобы ощутили мой гнев, чтобы дрожали от страха за свое существование. Только тогда у Дамноса будет шанс.
Поддавшись нахлынувшему порыву, Праксор опустился на одно колено и приложил меч к груди.
— Я горжусь тем, что служу вместе с тобой, великий герцог.
— Тогда, пожалуй, тебе лучше подняться, потому что сейчас мы будем наступать. Мы найдем их командный центр и принесем славу нашему ордену.
Львы зарычали, вторя кличу своего капитана. Точно так же поступил и Праксор, но, поднимаясь с колен, он заметил, что Агриппен сохраняет молчание. На размышления времени не оставалось. Из тумана уже показалась большая группа некронов, направлявшаяся в их сторону.
Сикарий по-звериному оскалился.
— Во имя Жиллимана! За Талассар! Война взывает к вам, братья...
— ... и мы ответим! — в едином порыве воскликнули воины.
Фалька миновал западные ворота следом за сержантом Мурном. В его крови так и бурлил адреналин. Ни один из бойцов Гвардии Ковчега позади них не хотел умирать, но и сражаться тоже никто не торопился. Лишь страх да граничащий с безумием фатализм заставили их двинуться в пустоши. Какая-то часть Фальки надеялась, что все дело в этих ангелах в кобальтово-синих доспехах, чье нежданное сошествие так взбудоражило
— Мы не сдадимся! — услышал он громогласный рев Мурна. — Вперед, вперед, вперед!
Фалька радовался тому, что сможет встретить смерть лицом к лицу, на поле боя, а не отсиживаясь в ловушке за городскими воротами, рискуя оказаться погребенным под разваливающимся зданием или быть распыленным на молекулы во время очередного обстрела некронской артиллерии. Так он хотя бы сможет с честью отправиться к предкам, сможет посмотреть в глаза Джинн и сказать: «Я погиб, защищая наш мир». Он желал поскорее увидеть ее снова, но при этом не собирался отдавать свою жизнь впустую. Так просто он не дастся этим механическим ублюдкам!
Когда они покинули площадь Тора, численность Гвардии Ковчега составляла четыре сотни человек, почти два полных батальона. Западные ворота со зловещим грохотом захлопнулись позади солдат. Звук эхом отдался в душах бойцов. Кто-то не выдержал, побежал обратно и стал исступленно бить кулаками по холодному металлу створок. Комиссары расстреливали таких и приказывали остальным прекратить панику. Хотя вряд ли кто-то из остатков Гвардии мог их расслышать. Вся площадь потонула в нескончаемом шуме, какофонии битвы. Но это не было похоже ни на один прежний конфликт, случавшийся на планете. Сейчас в бой шли космические десантники — олицетворение ярости.
Фалька с нескрываемым восхищением взирал на них — решительных, как некроны. Когда он вместе с другими гвардейцами сумел на двести метров отойти от ворот, оставшись при этом целым и невредимым, в нем загорелась надежда, что с помощью космодесантников им, возможно, даже удастся спасти Дамнос. Впрочем, долго мечтать ему не дали — их заметил отряд некронов-рейдеров, чьи машинные мозги немедленно зарегистрировали новую угрозу и отдали приказ на уничтожение.
Мурну досталось первому. Драчливый сержант даже не успел закричать, когда гауссов луч содрал с него кожу. Ткань и металл разлетелись на атомы, кожа и плоть истлели, органы превратились в жидкость — и вот уже от Мурна не осталось ничего, кроме обугленного скелета, который, ударившись о землю, разлетелся на части.
Фалька инстинктивно пригнулся. Лишь благодаря слепой удаче он до сих пор оставался жив. Вокруг него, словно в кошмаре, на землю дождем сыпались лишенные плоти кости — некроны методично и беспощадно истребляли людей. Фалька выкрикивал что-то нечленораздельное, но это помогало ему не поддаться страху. Во время рывка через площадь все мысли вылетели у него из головы, но теперь он осознал, что у него в руках по-прежнему есть оружие и что он может из него стрелять. Фалька проверил уровень заряда и нажал на гашетку. Первая очередь получилась слишком резкой, заряды ушли широким веером. Это никуда не годилось. Такими темпами он растратит все за несколько секунд, а боеприпасы следовало беречь. Но вспышки выстрелов, пусть и не нанесших никакого вреда, привлекши внимание. На бегу Фалька бросился за большую кучу камней, вознося хвалы всем святым, что зеленые лучи прошли мимо, не задев его. Переведя дыхание, он вновь устремился вперед. Вместе с ним бежало еще десятка два бойцов. Судя по нашивкам, они принадлежали к разным отрядам. Огонь некронов рассеял силы Гвардии Ковчега, от былой дисциплины не осталось и следа.