Падение Храма Соломонова
Шрифт:
Веспасиан был поражен таким откровением и быстро попытался поддержать грустного сына:
– Ты что? Мне нечего тебе прощать, ты идеальный сын и другого мне не надо и меняться тоже не надо! Да, у тебя есть недостатки, как и у всех, но для меня это не имеет значения. Не волнуйся насчет Иудеи, ведь ты же настоящий воин и всегда дашь отпор, только если не будешь лезть на рожон. Пообещай мне!
– Не могу уже ничего обещать, моя цель найти Рубрия и я ни перед чем не остановлюсь, а чему быть, того не миновать.
Отец ничего не ответил, лишь покачал головой. Они подошли к вилле, возле которой стояли рабы с двумя лошадьми. Флавии вскочили на них и поскакали в сторону Аппиевой дороги. По городу ехали осторожно, чтобы случайно не сбить кого-то. Когда они заехали на улицу Аргилет, то впереди увидели столпотворение, образовавшееся из-за паланкина с каким-то патрицием. Патриций вышел из паланкина и попытался обругать Флавиев, но те, не обращая внимания, проскочили мимо него, опрокинув при этом его паланкин. Довольно долго выбирались из города, пешком было бы быстрее. Но зато, выехав на Аппиеву дорогу, они уже помчались. Подъехав к усыпальнице матери, остановились и спрыгнули с коней. Теперь рядом с Домициллой-Старшей упокоилась и младшая. Кто бы мог подумать, что дочь всего на несколько дней переживет свою мать. Тит стал между двумя могилами и положил на них руки:
– Мои дорогие мама и сестра, простите меня, что не смог уберечь вас от смерти. Ведь это меня пытались отравить, а пострадала ты, мама. Это фактически я убил единственную твою любовь, тем самым убил и тебя, сестра. Я до конца дней буду чувствовать свою вину и никогда себе этого не прощу. Жаль одно, что не могу вновь вернуться в календы апреля, чтобы все исправить. Еще раз простите, если сможете! – после чего взобрался опять на лошадь.
Веспасиан же, еще немного помолившись, тоже залез на коня, и они поспешили на свою виллу.
Практически весь вечер три Флавия провели вместе в общении и обсуждении разных проблем. Спать пошли, когда уже на улице была глубокая ночь.
Утром Тит проснулся выспавшимся и довольным, что наконец отправится в путешествие. По пути в триклиний на завтрак он встретил Марка, который обратился к нему:
– Господин! Можно, я с тобой поеду в Иудею, буду защищать и помогать тебе, а заодно и побываю на своей родине, ведь в последний раз я там был еще совсем маленьким, а тут такая возможность перед смертью увидеть ее снова!
– Да это не мне тогда помощь понадобится, а тебе, за тобой надо будет ухаживать и оберегать тебя!
– Я серьезно, господин!
– Что ты у меня спрашиваешь? Ты же не меня оставляешь, а отца и брата, у них и спрашивай!
– Я с твоим отцом говорил, и он меня отпустил. Тем более, что они будут редко жить здесь, в основном, во дворце. Так что все дела можно оставить на другого раба.
– Тогда хорошо, поедешь со мной.
Поев, Тит отправился на Палатин к Нерону. Пока его несли по городу, он внимательно следил сквозь шторки за движением горожан. Впереди него педисеквы выкрикивали: «Дорогу великому Титу Флавию!». И все становились какими-то настороженными, а некоторые и перепуганными. «Неужели у меня такая плохая слава во всем Риме, а может это я все преувеличиваю? Как бы там ни было, я вовремя покидаю город, это точно».
Добравшись до дворца, Флавий направился к тронному залу. Перед дверями в зал стояла стража, которая увидев его сказала, что император сейчас занят, у него аудиенция. Тит стал прогуливаться и ждать. Понятное дело, он пришел еще слишком рано, тем не менее, лучше находиться здесь сейчас, чем опоздать, или ждать в другом месте. Наконец двери отворились и, увидев Флавия, управляющий дворцом велел ему войти. Тот радостно зашел в зал и, подойдя к императору, заметил кроме приближенных, еще одного доселе незнакомого ему человека.
– А, Тит, ты уже здесь! – сказал Нерон. – Познакомься, это Иосиф бе… бе… бень… мать… тать… фийя!? В общем, он отправится вместе с тобой в Иерусалим, не волнуйся, это наш человек! Ты же не против?
Флавий внимательно посмотрел на Иосифа. Это был среднего роста мужчина лет тридцати. Черные глаза, смоляные волосы, борода и усы, вообще, все в его лице подчеркивало восточное происхождение. Тот улыбнулся и поклонился:
– Рад знакомству, Тит Флавий, я Иосиф бен Маттафия!
– Что ты повелитель, я рад, что мне не будет скучно в пути! – оповестил цезарю Тит.
– Конечно, не будет, если учесть, что с тобой будет еще и Гелий, но он направляется только в Александрию!
– Гелий? Я надеюсь, владыка, ты Тигеллина и Нимфидия со мной не пошлешь? – пошутил Флавий.
– Нет, только Гелий и Иосиф! Теперь слушай, вы поплывете на одном из моих судов, в сопровождении еще двух трирем, они вас будут оберегать. Тит, ты пробудешь в Иудее около года, так что назад в Рим отправишься на одном из торговых суден. Ты, Гелий, – повернулся к нему владыка. – когда завершишь все свои дела, вернешься на моем судне. А Иосиф уже там и останется, куда плывет! – Нерон поднялся с трона и подойдя к Флавию, дал ему пергамент 80 . – Это приказ о назначении тебя квестором. Всем будешь показывать, кто будет спрашивать. А вот, – и ему поднесли еще один свиток. – послание к Цестию. У Гелия его документы при нем, так что свои не потеряй! Карруки вас уже ждут на улице вместе с ликторами 81 , а значит, вот и подошел момент прощания. Император крепко обнял Флавия, а тот в свою очередь его.
80
Пергамент – лист, где писали на выделанных шкурах животных.
81
Ликторы – охрана официальных лиц с связкой прутьев и с топориком посередине.
– Тит, мы расстаемся всего лишь на год, но у меня такое ощущение, что я больше тебя уже никогда не увижу! – и Нерон прослезился.
– Да глупости это! – сказал Флавий. – Вот увидишь, год промелькнет так, что мы не заметим, и я уже снова буду здесь.
– Какое счастье, будем ждать с нетерпением! – с сарказмом сказал Офоний, но на него никто не обратил внимания.
Затем император обнял Гелия и пожелав удачи Иосифу, начал махать рукой и провожать взглядом выходящих из зала друзей, пока за ними не затворились красивые двери.
Рядом с дворцом их ждали две карруки, каждая запряженная двумя лошадьми, одна, полная сундуков с вещами, другая с ликторами в двадцать человек. К последней все трое и присоединились. Тит сразу сказал, что надо заехать к нему на виллу за вещами и они отправились на Авентин. Путь был долгим и медленным, но они, наконец, добрались до цели. Флавий зашел в атрий, где велел рабам вынести и загрузить его, и Марка сундуки. Затем повернулся к отцу и брату, которые вышли за ним и сказал:
– Что же, пришло время! Прощай отец, надеюсь тебя увидеть через год, береги себя и будь осторожен во дворце. Если произойдет что-то важное, сразу высылай ко мне в Иерусалим гонца и я, по возможности, отреагирую. Не переживай ты так, я уже покидал Рим и не раз, ты что, забыл?