Падение мисс Кэмерон

Диксон Хелен

Она недоверчиво взглянула на мужа:

— Но, кажется, мы все обсудили.

— Побереги свои эмоции и не совершай больше поспешных поступков, о которых потом станешь жалеть.

Она снова вспыхнула негодованием и поднялась из-за столика:

— Я не совершала поспешных поступков. Прежде чем привезти Мэйзи, я тщательно все продумала. Ты удивишься, но я решила ее забрать из приюта еще до того, как уехала в Корнуолл, когда увидела, что Уилл Келли тянет к ней свои лапы. Так что не стоит обвинять меня в легкомыслии.

— Ты закончила? Я пришел принести тебе свои извинения.

Она растерянно моргнула и удивленно

спросила:

— Правда? Ты говоришь это от всего сердца?

— Абсолютно осознанно.

— Но как я могу поверить? — Она боялась подвоха. Что он задумал? — Может быть, это какой-то хитроумный план, ты хочешь постепенно переубедить меня, избрав метод пряника? Ведь совсем недавно ты был убежден, что я не права.

— Поверь, это совершенно искренне. Ты была права, а я, глупец, не хотел верить. Я расскажу тебе о причине такой перемены своего мнения. Девочке действительно угрожает опасность. Я не бессердечный злодей, Дельфина, и не хочу для нее судьбы ее несчастной матери. Мэйзи может остаться, если ты так хочешь. Кроме того, — шутливо сказал он, — можешь взять сколько хочешь бездомных и набить ими наш дом до самой крыши. Я тебе разрешаю все.

Дельфина, все еще не понимая причины такого благородства, с забившимся от радостного волнения сердцем произнесла благодарно:

— Спасибо, Стивен. Мне была невыносима мысль оставить ее в городе одну. Но почему…

— Но что я не могу и не хочу тебе позволить — это посвятить все твое время этой сироте. У тебя доброе сердце, Дельфина, ты готова на самопожертвование, но нельзя забывать о себе, я не позволю. Хотя и восхищаюсь твоим благородством. Ты подумала обо мне? Что я должен сделать, чтобы добиться твоего внимания? Пойти и поступить в сиротский приют на Уотер-Лейн, объявив себя сиротой?

Она невольно улыбнулась:

— Ты слишком взрослый для этого. Они тебя не пустят и на порог. Если только, — ее улыбка стала лукавой, — ты не придешь туда с хорошим пожертвованием.

— Я сделаю больше. Я куплю для твоего приюта более просторный дом. Только не подумай, что таким образом я хочу избавиться от Мэйзи.

Дельфина, не в силах поверить, заглянула в синие глаза, светившиеся неподдельной нежностью:

— Ты серьезно? Ты сделаешь это — для меня?

— Разумеется.

— Но… Почему?

— Потому, что я в состоянии это сделать, и потому, что это делает тебя такой счастливой.

— Но я хочу, чтобы ты делал это и ради бедных сирот. Но как же счастлива будет тетя Селия! Приют не может больше принимать сирот, он переполнен, и она давно ищет средства, чтобы найти для них подходящее место.

— Я прекрасно понимаю ее положение.

— Но каким образом? — Удивлению ее не было предела.

Он улыбнулся и встал совсем близко, заглядывая в ее глаза.

— Потому, моя дорогая жена, что я провел собственное расследование о положении дел приюта на Уотер-Лейн. Как видишь, я не такое уж бессердечное животное, каким ты меня считала, и способен на поступки христианина. Но есть условие — если я дам денег на приют, ты обещаешь, что в последний раз играешь роль Феи милосердия? Больше никаких приемных сирот. Обещаешь?

— Да, Стивен. Благодарю тебя.

— В Корнуолле полно сирот и бедных, о которых можешь заботиться. И они оценят твое благородство не меньше.

У нее внезапно подступили слезы и сжало в горле. Ей так

хотелось обхватить его за шею, выразить горячо свою благодарность, но что-то удерживало. Позже, когда пройдет много лет, она осознает, что именно в этот момент по-настоящему полюбила его.

Улыбаясь, с выступившими слезами, она подняла голову, глядя на него такими счастливыми и любящими глазами, что он растрогался. Для Дельфины вдруг все расцвело яркими красками, впервые за долгое время. Она увидела, как прекрасен день, как ярко светит солнце, как неожиданно и чудесно все завершилось.

— Мэйзи может ехать с нами в Корнуолл. Но пока она не должна выходить из дому. Ты была права. Кто-то, похожий на Уилла Келли, если следовать твоему описанию, только что вел наблюдение за нашим домом, лохматый вульгарный здоровяк, явно не из этого района. Светлые волосы, неряшливая одежда… Это его портрет?

Кровь заледенела у нее в жилах.

— Да, это он. Так ты видел его около нашего дома? Он все еще там?

— Он ушел. Но думаю, должен вернуться. Такие, как он, настойчивы и добиваются своего. Но не волнуйся, я уже дал приказание слугам, они будут начеку, Мэйзи в безопасности, пока она не выходит из дому.

— Я сейчас пойду и проверю, как она…

Он удержал ее за руку:

— Нет, Дельфина. О Мэйзи хорошо позаботятся. Она будет под опекой Оакли, и уверяю, он относится очень ответственно к моим поручениям.

Слезы облегчения и благодарности затуманили ее взор.

— О, вот теперь я уверена, что она в полной безопасности. Как же я тебе благодарна. У нее была ужасная жизнь с тех пор, как мать привезла ее в Лондон. А смерть Мег и то, как это случилось, потрясли ее. Но теперь у нее впереди другая судьба.

Он с улыбкой смотрел на жену.

— Ты просто сама доброта, мой ангел, я это понял давно. А твое отношение к обездоленным детям внушает уважение.

От его похвалы она невольно растаяла, ей казалось, она всегда ждала его одобрения. Хотя стала бы отрицать это даже перед собой.

А он продолжал:

— Может быть, я имею право на некоторое вознаграждение? Я никогда не забуду о тех незабываемых моментах, которые ты подарила мне, когда мы встретились. — Она вспыхнула до корней волос, а он продолжал вкрадчиво: — Можем мы забыть на время о сиротах и о Мэйзи? Мне кажется, что нам пора побыть всем вместе, ты, я и наша дочь. Мы собирались на пикник в Хэмстед, ты не забыла?

Она улыбнулась. Идея провести время на воздухе с мужем и дочерью теперь показалась особенно привлекательной, когда забота о судьбе Мэйзи свалилась с плеч. На пикнике можно не спеша все обсудить.

— Я иду за Лоуэнной, — сказала она весело.

Стоял один из тех погожих лучезарных дней, когда деревья радуют глаз разноцветными красками осени — оранжевым, красным, багряным. Золотая осень, голубое небо и яркое солнце. Они сели в легкий открытый двухколесный кабриолет, запряженный только одним, но высоким, сильным, белым жеребцом. Солнце еще стояло высоко, и Стивен опустил кожаный верх. Радостно возбужденная Лоуэнна, в нарядном белом платье, с красной лентой в волосах, шляпке с такими же лентами, надетой поверх черных локонов, так и светилась радостью, сидя между родителями. Сзади поставили корзину с едой и напитками для пикника. Дельфина чувствовала себя так, как будто вырвалась на свободу после долгого плена.