Падение: Новый Хранитель

Вер Александр

– А вдруг у него семья? – она повернула голову и с упрёком кинула коллеге в лицо. – Дочка! Представь, если мы сейчас осиротим ребёнка?

Бун замедлил движение челюстей, но только на секунду. Потом он издал странный гортанный звук и проглотив прогремел:

– У меня две дочки. И что? Кто-то думаешь, заплачет, если я когда-нибудь не вернусь. Они и думать обо мне забыли после развода с этой дурой.

Бун постоянно себя вёл, словно весь мир ему надоел. Бывшую жену он вечно одаривал скверными словами. И о дочках редко

говорил. Не оттого ли он так очерствел, что дети о нём нечасто вспоминали? Грубого вояку стало жаль ещё больше, чем программиста, которого она собиралась спасти:

– В пустыне я видела Тирер и Софию, – заявила она с мечтательным видом:

– Чего? – Бун чуть не поперхнулся:

– Спутники. Они такие красивые. Тирер такой жёлтый и светит ярче Софии. Вся белая пустыня от них пожелтела. И тени от камней казались не такими чёрными. Мне даже не приходилось включать ночной визор. Представь.

Ната мечтательно закатила глаза вспоминая:

– А… – протянул Бун, неуверенно, и выронил из зубов капустный лист. – Я их тоже видал. Но давно, – он замахал руками. – Из-за смога над нашей Тетрой, чёрта с два, что-то разглядишь на небе! И что?

Когда его усилиями лист зелени вернулся за щёку, Ната протянула:

– Не могу забыть, как там красиво. За городом, – она посмотрела ввысь на розовую дымку, нависшую везде и повсюду, над Тетрой. – Вроде ничего особенного. Камни, да сухая трава. Но почему-то там так спокойно и как-то чисто… Если понимаешь?

В попытке расчувствовать вояку Ната даже потеряла цель из виду и уставилась на розовое марево, за которым, ей представился золотистый невидимый Тирер, холодный как ночь и изрытый кратерами. Безжизненный, чарующий, как и пустыня, по которой она ползла.

Бун не купился на её уловку, прокашлялся и указал на ствол. Ната настойчиво добавила:

– Тебе стоит там побывать. Развеяться и вспомнить, как выглядит нетронутое людьми место. Проникнуться его очарованием, что ли.

Он смутился и неуверенно повёл плечами:

– Чего ты там такого могла увидать? Пыль, разве что, – он указал на её живот. – Ты ведь ползла!

Ната поморщилась от его твердолобости. Теряя надежду в силах что-либо изменить в этом каменном человеке, она призналась:

– Я выстрелю в этого взломщика только в крайнем случае!

Бун к концу её фразы, как раз набил желудок и откинулся, размякая прямо на глазах с лёгкой улыбкой. Последний проглоченный кусок, похоже, гораздо больше успокоил его, чем все её потуги. Он крякнул довольным зверьком и с наслаждением провёл рукой по животу:

– Как хочешь. Но, помни. Я за операцию отвечаю! Если код будет иметь отношение к терроризму, стреляй без раздумий.

Ната довольная первой победой, стала прикидывать, что ещё такое придумать, ради того чтобы не спускать курок. Бун интригующе заметил:

– Ты очень странная сегодня. С первых минут как мы тут. Сидишь и на монитор не смотришь.

– Чего? – Ната покосилась с недоумением:

– Да. Ты всё по сторонам глазеешь. В потолок втыкаешь. Как будто не здесь.

– Здесь я… – буркнула она недовольно, не понимая, о чём это он:

– А теперь ты сочинила, что у преступника есть дочка. А потом про спутники вспомнила. Ты знаешь что ты самая неразговорчивая из всех в отделе? В жизни не помню, чтобы ты задала лишний вопрос и вообще болтала. Я уже тут весь день думаю, что с тобой случилось. Не знаю… Может, ты влюбилась?

Нату передёрнуло, оттого что Бун её раскусил. Она сердито насупилась и тут же перед глазами встал образ Создателя, о встрече с которым она не могла говорить. Тайна его местоположения и таинственность его ухода из ТНН, не отпускали мысли, заставляя молчать ещё крепче.

Бун меж тем вымел застрявшие крошки из щетины и аккуратно поинтересовался:

– А ты, вообще можешь влюбиться?

– Я? – удивилась Ната. – Я же человек!

– Я не хотел. Извини. Просто любопытно. Ведь понимаешь, я же не знаю, какие изменения происходят с человеком… ну, как бы, прости, после этого… трансформации.

Хоть он с почтением подбирал слова, воспоминание о блокираторе причинило боль. Ната стиснула в руках приклад, уже не радуясь тому, что увлекла Буна другой темой. Он задумчиво спросил:

– Ты ведь не успела тогда. Ну, до преобразования, родить. Не думала? Сейчас… – после тактичной паузы он добавил. – Ведь никогда не поздно.

Он намекал на искусственную яйцеклетку. Её создавала “Марул” за огромные деньги из родных живых хромосом. Синтеты таким образом, нередко заводили детей в специальных клиниках. Вот только, когда бы она занималась ребёнком, с такой вот работой?

– Меня это не интересует, – вместо того чтобы успокоиться, она заразилась тем же раздражением, что и Бун несколько минут назад. – И вообще! Как ты меня представляешь, тут с винтовкой в руке, а через десять минут я сорвусь и понесусь через полгорода менять пелёнки?

Она поздно поняла, что стала дуться так же, как и он. Бун усмехнулся:

– Ну вот. А говоришь о дочке преступника. С чего тебе это пришло в голову? Я же говорю, ты сегодня странная, – Бун прокашлялся. – Вон, командование тебя сотворило по образу жены Альба. Задумывалась, для чего?

Ната, взорвалась не выдержав:

– Прекрати!

– Прости. Но почему? Найди себе пару, Ната. Ты, чего одна? Ты же – человек, говоришь. Значит, можешь.

Ната была готова уже проклясть этого программиста, ради которого она тут пыжилась. Она не собиралась ради его спасения попадать под неудобные расспросы. Усилием воли Ната сосредоточилась на прицеле, где подозреваемый заёрзал и стал вести себя необычно. Очкарик сгорбился, по экрану тут же поползли подозрительные строки кода. Ната напряглась: