Падение

Серебрянников Павел

– Груза зеленая.

– Сели.
– подытожил командир.
– И даже одним куском. Теперь задачи выровнять давление, разгерметизироваться и долететь... доплыть до земли... которая не внизу. Не обязательно в таком порядке. Лен, ты у нас на ногах. Может, все-таки доползешь до шлюза и попробуешь добраться до клапанов руками?

Корабль, судя по всему, прекратил движение и начал медленно и тошнотворно покачиваться. Судя по всему, это и была та знаменитая "качка", о которой писалось в книгах о морских путешествиях.

Командир попытался выдвинуть обзорные камеры и антенны на дорсальной (теперь

просто верхней) стороне корпуса. Бронезаслонки вентральных камер с трудом сдвинулись со стопоров, но потом пошли легче. Напротив, у дорсальных камер, скорее всего, были повреждены приводы, поднять заслонки так и не удалось.

Вскоре на обзорных экранах появилось реальное изображение окружающей обстановки. Сначала оно выглядело как что-то серое и размытое: облака плавно переходили в серую, но другого оттенка, поверхность воды. Автофокус камер был не приспособлен для работы в таких условиях, но все-таки нашел какие-то резкие контуры. На экране появлись горизонт, облака и силуэт чего-то большого и почти черного по левому борту. Во всех остальных направлениях, облака смыкались с водой в туманной дымке (или это была просто потеря фокусировки?)

– Дальномерная, расстояние?
– скомандовал командир.

– Не могу дать расстояние.
– спокойно ответил дальномерщик.
– Радар говорит, большая дисперсия, результаты не показательны. Ближайшую точку находит в двадцати метрах. Видимо, от волны отражается.

– Мпуди, может ты чего сочинишь?

– Мпуди не сочини. Это космическая корабля, бвана. Тут нету такая программа, чтобы горизонта от целя отделить. Однако... однако есть целя. Движущаяся.

– Движущаяся малоразмерная цель, относительная три метра в секунду, курс на сближение, девяносто градусов на девять часов. Дистанция двести метров. - отработанными фразами доложил дальномерщик.
– Камеры навожу, пока не фокусируются.

– Девяносто.
– хихикнул штурман.
– Тут теперь все вокруг на девяносто, под другими углами только вода и небо.

– Отставить.
– мрачно сказал капитан.
– Докладывай как привык, мы тоже все привыкли к трехмерному миру. Будет сегодня картинка?

На левом экране было видно, что камера играет с фокусом, но поймать картинку цели у нее не получалось, просто горизонт и облака то размывались, то снова появлялись. Потом дальномерщик все-таки перехватил управление у автофокуса и стал наводить резкость вручную.

Цель напоминала старинный военный морской корабль, построенный по технологии "стелс". И надводный борт, и надстройка состояли из плоских панелей, сопряженных прямолинейными ребрами. Ни одного гладкого изгиба. Сходство с военным кораблем усугубляла окраска: цель была покрашена в темный грязновато-серый цвет.

Когда фокусировка улучшилась, сразу обнаружились грубые нарушения технологии "стелс". В надстройке обнаружился открытый люк, из которого высунулась по пояс человеческая фигура в грязном полосатой обтягивающей одежде, издали похожей на термобелье, которое надевают под скафандр. Еще две фигуры виднелись над самой надстройкой. Увидев людей, стало возможно определиться с масштабом, и сразу стало ясно, что цель - не корабль, а крошечный катер, может быть, даже лодка.

Из

задней части корпуса торчала короткая вертикальная черная труба, из которой шел сизовато-черный дым.

Командир приказал открыть бронезаслонку левого стыковочно-шлюзового отсека и включить интерком. На кораблике заметили движение заслонки и изменили курс, чтобы подойти к ней. Вскоре кораблик приблизился и исчез из поля зрения дорсальных камер.

Вместо несфокусированного изображения серого неба на камере интеркома сначала замелькали какие-то серые многогранники, а потом в поле зрения камеры появилось человеческое лицо. Человек был одет в куртку с капюшоном из плотной ткани цвета хаки. В открытом вороте куртки виднелся ворот полосатого термобелья. Человек был скорее небрит, чем бородат, и лицо его имело странный коричнево-красный цвет, совершенно непохожий на "загар" людей с доисходных фотографий.

Командир включил звук. Послышался плеск воды и тарахтящий звук, похожий на работу поршневого компрессора на низких оборотах.

– Але?
– сказал обладатель лица.
– Чавойта? Есть кта тама?

– Алло.
– ответил капитан.
– Вы нас слышите?

– Слыш... слышай. Вы ктойта? Вы... помога нать-та?

– Помога? Помощь?

– Чудна балака-та... Не наша?

– Не ваша. Помощь надо.

– Помощь... Помога... Кумекай... старорусский?

– Старорусский. Кумека?

– Старорусский шлехо кумекай-та... Вы со звьозд?

– Нет. С астероидов.

– Астероидов... Тамма жывут-та?

– Живут.

– Заманка... Чё помогать-та?

– Думаем.
– сказал капитан, потом продолжил, обращаясь уже к команде.
– Правильный мужик нам попался. С неба упала неизвестная хрень, а у него первый вопрос: "помога нать?".

– Далеко до берега?
– спросил штурман.

– Чавойта "берьог"-та?
– не понял землянин.

– Do you speak English?
– попытался разрешить затруднение штурман.

– Es. Pidgin English!

– Pigeon?

– Pidgin. Tok pisin.

– How far is to the shore?

– Shore?
– снова не понял землянин.

– Coast? Bank?
– начал подбирать синонимы штурман.

– Cost? Bank? Yu nidima mani?

– How far is to the land?

– Land? Faiv kilometa. Plis no tok "tu ze", tok pisin no Old English.

– Может, по русски проще будет? Берег, land.

– Ага, берьог... Яр-та. Пять каме. Километа.

– Причалить там можно?

– Причалить...
– абориген снова задумался, но теперь, похоже, не над значением слова, а над возможностью причалить.
– Скока... Как глыбоко под водой сиите?

– Сколько... Скока от комингса до воды?

– Чё тако комингс-та?

– Косяк двери, перед которой вы стоите. Такая широкая рама с крючками и уплотнителями.

– Широка рама... вот ето се?
– землянин обвел руками и взглядом вокруг поля зрения камеры.

– Да. Сколько от низа рамы до воды?

Абориген посмотрел вниз, потом наклонился и исчез из поля зрения камеры, потом, довольно быстро, появился на экране снова:

– Осемесят сантимета, чуть боле.

– Ну, еще метра три под водой должно быть.