Падшая звезда

Нейтак Анатолий Михайлович

Ослепить хочет? Точно. Только зрение в драке не главное. Главное, что второй ускоренный взмах тесака отсекает ногу лысого чуть выше колена. Нож-коготь в оставшейся руке до кости рассекает плечо, но это уже агония. Самый опасный противник выведен из строя. Обманный финт, тычок в горло последнего "пса", ещё финт и второй тычок — точно в мозг, как и первого.

Всё.

Пора выходить из боевого транса, лечиться и открывать вход в Межсущее.

Где там Гилмарк? Ага. Забился-таки в самый угол и вопит, как резаный, хотя его-то никто и пальцем не тронул. Это хорошо. Не то, что вопит, а то, что не сбежал. Надо бы прихватить его с собой, для пущего эффекта. Высочество обрадуется ему, как родному.

— …а ещё меня немного порезали евнухи. Гаремная охрана. — Терин покачала головой в немом восхищении. — По себе знаю, что внешность обманчива. Но вот что заплывшие жиром туши под этим самым жиром могут иметь та-а-акие мускулы… и так ловко махать ятаганами… к тому же евнухов набежало, наверно, десятка два, а из боевого транса я к тому времени уже вышла. В общем, если бы не мои навыки целителя, я бы там и прилегла. Навсегда.

— А как же магия?

— На всю армию Хаазмина и даже на всю дворцовую гвардию меня бы не хватило. Там ведь были ещё шаманы — чтоб им дружно подавиться дерьмом старого осла! А среди них попадаются весьма искусные мерзавцы. Так что я оставила магию только для самоисцеления и для бегства. Между прочим, — с неожиданной мечтательностью улыбнулась она, — за минуту открыть нефиксированный, без зеркал и других якорей, проход на Шёпот Тумана — задачка, которую не всякий полноправный маг решит. Одной Силы для этого мало… и одной только правильной концентрации — тоже мало. Но я провела кое-какую подготовку под видом изготовления особо хитровывернутого зелья, так что справилась. И даже дополнительный трофей прихватила. Ну а прийти через Межсущее туда, куда надо, проблемой уже не стало…

"Да, она вернулась с задания более чем эффектно", — не без внутренней улыбки подумал Айселит. "Из покоев сальса — в спальню принца. Стоило бы назвать её выходку ребяческой, если бы за этой непринуждённой наглостью не крылся математически точный расчёт. Она не просто расплатилась со мной за тот давний допрос в Академии, нет. Не только. Она также продемонстрировала свои истинные возможности…"

— Что ж, — сказал принц вслух, — с меня действительно причитается. А доставка Гилмарка, да ещё живьём, это вообще как подарок на Середину Года. Иди, отдыхай, а потом подумай, какого отдарка ты хочешь. И можешь свою фантазию особо не сдерживать.

— Знаю-знаю. В пределах разумного твоя благодарность будет безгранична.

— Рад, что ты это понимаешь. Ну, всё, всё, иди спать. Бравада бравадой, но я ведь понимаю, что досталось тебе крепко.

Когда Терин сообщила, какой монетой хочет получить причитающееся, принц сперва покивал, но по мере дальнейших объяснений всё больше хмурился.

— Ты уверена, что не хочешь дождаться возвращения Эйрас и посоветоваться с ней? Это ведь риск. Причём риск, пожалуй, куда больший, чем во дворце сальса!

— А я не маленькая девочка, которую надо водить по улице за руку. Пора доказать, что я чего-то стою сама по себе, а не в виде бесплатного приложения к Эйрас! Она рассказывала кое-что о начале своего пути к вершинам. Я не намерена повторять её рецепт буквально, для этого у меня не хватает весьма специфических навыков. Да и профиль способностей у меня иной. Но выбрать собственную дорогу я способна. Пора взрослеть.

— Ладно, — сдался принц. — Как скажешь. Но, может, всё-таки…

— Нет! Классический ритуал Связывания Стихии мне не нужен. Повторяю: собственная дорога, а не движение в чужой колее!

С точки зрения Терин классика Связывания действительно была палкой о двух концах. Да, установление прямого контакта с одной из стихий или сил позволяло добиться настоящего взрыва способностей. Знаменитая Мегра Сестра Ужаса была живой рекламой плюсов Связывания. Но, во-первых, для Связующих оказывались закрыты все остальные энергии, кроме избранной. А во-вторых, эта самая избранная энергия принадлежала одному миру. Стать прикованной к Аг-Лиакку, пусть даже это сделало бы её в десятки раз сильнее, Терин не собиралась.

И тогда, начав работу в соответствующем направлении ещё в конце второго курса, она разработала свой, неклассический ритуал.

Без понимания сути магии, приобретённого благодаря визитам Эйрас, замахнуться на подобное было бы невозможно. Без ресурсов, которые, оставаясь "в пределах разумного", мог предоставить Айселит, Терин не смогла бы провести ритуал и остаться в живых. А вот если свести воедино разрозненные элементы, употребить для системного прорыва все средства, имеющиеся в распоряжении тайной службы… почему бы нет?

Когда настал день и час ритуала, принц был рядом и наблюдал. В сердце угрюмого подземного зала на большом чёрном камне, неприятно напоминающем алтарь, покоилась полностью обнажённая Терин из Алигеда. В узловых точках фигуры, вычерченной на полу вокруг камня, стояли четверо Связующих, олицетворявших четыре стихии, и трое Связующих, магия которых коренилась соответственно в силах витальных, ментальных и астральных.

Семь магов, семь обладателей высокого посвящения, уступающие опытом и Силой только членам легендарного Круга Бессмертных, играли в ритуале роль второстепенную, едва ли не обидную. Если до предела упростить, они были живыми накопителями энергии. (На самом деле их роль этим далеко не ограничивалась, но Терин не собиралась посвящать остальных участников ритуала в истинную суть происходящего; в конце концов, каждый из семи Связующих мог сообразить и сам: если бы дело было только в грубой энергетике, достаточно было подключить служебные структуры запланированного действия к Источнику Силы Энгасти).

Всё началось почти буднично, без лишних эффектов. Просто настал момент, когда лежащая на камне девушка, не выходя из глубокой медитации, едва заметно шевельнулась. Неторопливо, но уверенно сгустились под сводами зала небывалые Силы. Были приведены в очень сложное, но точнейшим образом выверенное движение потоки первичных энергий. Один за другим активировались контуры сложнейшего заклятия, грубым отражением которого служил рисунок на полу. Мерцающее, ничего не освещающее сияние волшебства, в котором каждый из семи Связующих мог различить только свою собственную ноту, заполнило зал — и вдруг полыхнуло яростным полуденным блеском! Хотя этот "свет" не заставлял зажмуриться, он всё равно не позволял разобрать в деталях, что именно происходит на "алтаре". Айселиту начало казаться, что вместо нагой девушки там шевелится и вздрагивает какой-то неопределённый сгусток материи: не живой и не мёртвый, не мыслящий, но и не лишённый мысли, не светлый, но и не тёмный… разный.

Дымный аромат горящей плоти и невесть откуда взявшиеся гнилостные миазмы сменялись запахами открытого моря, леса, степи, заснеженного простора. Словно целый мир заглядывал в глубины земли, дивясь на происходящее не меньше, чем принц-наблюдатель. Барабанный бой переходил в инфернальное пение, а оно, в свою очередь, в пронзительный скрежет разрушения и колокольные звоны. Видения толпились у ворот, отталкивая сны и мороки. Радужные переливы затмевали паутинным шёлком поле зрения — а потом рвались под напором яростных, странно окрашенных огней. И как долго продолжалось всё это, принц потом не мог сказать с уверенностью. Даже время в зале текло странно, с перерывами, то дико завихряясь, то почти останавливаясь. И пространство не отставало, когда сжимаясь в точку, а когда расширяясь сверх всяких пределов, словно потолок, стены и даже пол подземного зала раскрывались в бескрайнюю звёздную бездну.