Падшая звезда
Шрифт:
Ниррит встала, коротко поклонилась.
— Всех благ, уважаемые.
И направилась к столу, из-за которого как раз вставал закончивший обедать Килсайх.
С виду он был похож на крепкого мужика, этакого до срока облысевшего живчика с неизменной усмешкой на простецком лице. Но когда "живчик" оторвал взгляд от разложенных на столе записей и посмотрел на Эркаста, студент с трудом заставил себя не вздрогнуть.
— Ты сам до этого додумался или подсказал
— Это не мои записи, дед, — сказал Крутолобый. — Я только хотел спросить, имеет ли вообще смысл эта белиберда.
— Белиберда? — глаза Сигола Лебеды сверкнули. — Так ты даже не опознал задачу?
— Говорю же, не моё это!
— А чьё?
Эркаст объяснил.
— Так-так. Значит, из Гестамара? Ученица Лормин?
— Да.
— А ты вообще удосужился узнать, кто такая Лормин Корень? По глазам вижу, что нет. Да-а-а, — со вздохом протянул Сигол. — Похоже, кончилась династия. Сынуля в боевые маги пошёл, внуку лень как следует подумать в ситуации, когда недомыслие смертельно опасно…
— Да что такого случилось?
— Ничего, — отрезал с виду сорокалетний, а на деле разменявший девятый десяток маг. — Я оставлю эти записи у себя, а тебе советую забыть Ниррит, как страшный сон.
— Почему, дед? Что во всём этом… такого?
— Лормин Корень, — сообщил Сигол, — не просто высокая посвящённая. Она — штатный целитель тайной службы Энгасти. А в записях, подсунутых тебе, идиоту…
Лебеда осёкся, а глаза у Крутолобого стали большими и круглыми.
— Знаешь, — добавил спустя время Сигол, — есть старая и не слишком смешная шутка. Насчёт статей, которых нет в Уложении о наказаниях. Если бы ты сообразил, каков практический смысл вот этой… трансмутации, ты бы сперва блеванул, а потом обосрался.
— Дед!
— Помолчи. Я с тобой ещё не закончил. Знаешь, чисто абстрактно я допускаю, что ради своей родины можно пойти на… многое. Но я не верю, что даже ради спасения тысяч жизней можно совершать поступки, несовместимые с клятвой целителя.
— Да что такого в этих листках?
— Ты что, действительно идиот? Твоя единственная защита — неведение! Ты ещё заплачь, как младенчик, которому не дали скушать толчёного стекла, насыпанного в сахарницу!
— Хочешь сказать, что Ниррит меня подставила?
— Нет. Это было бы слишком просто. Да и подставляют в тайной службе совсем иначе, уж ты поверь моему опыту.
— Тогда я не понимаю…
— Знаешь, внучек, ты изумишься, но я тоже… не понимаю. А хотел бы понять. В общем, иди. Я сам займусь… всем этим.
— Вы хотели меня видеть?
— Да. Присаживайтесь, уважаемая.
Ниррит села и бестрепетно посмотрела в глаза Сигола Лебеды.
"Интересно, сколько ей лет на самом деле? Потрясающая внешность… но следов трансмутации нет. Да, дело пахнет ещё поганее, чем я думал…"
— Вы знаете, что Эркаст — мой внук?
— Да, профессор.
— Позавчера он принёс мне кое-какие записи. Узнаёте?
Ниррит улыбнулась.
— А, задачка на отпугивание!
Такой реакции профессор не ожидал.
— Простите?
— Ваш внук, если говорить простыми словами, решил меня немножко… припахать. А заодно лишний раз доказать, что он всё ещё самый ядовитый паук в нашей банке. Мне не хотелось отказывать ему прямо, поэтому я подсунула ему слишком сложную задачу.
— А если бы оказалось, что она для него не слишком сложна?
Тут Ниррит уже не улыбнулась, а попросту рассмеялась.
— Профессор, эта задача при заданных исходных не решается! Там четыре независимых сбоя в рекурсивных циклах. Строчки восемнадцать и двадцать четыре первого листа, три и одиннадцать второго листа. Плюс недостаточно полные и частично ошибочные данные о генном материале. Он только с виду похож на человеческий, можете сами убедиться.
— Задачка на отпугивание?
— Ну да. Сама формулировка цели трансмутации — сбой репродуктивного цикла в четвёртом поколении — такова, что любой целитель шарахнется от неё, как от активной культуры палевой чумы. Эркаст немного слишком… спесив, но способствовать геноциду он бы не стал.
— Так. А если взять корректные данные о геноме, например, тианцев и устранить сбои в рекурсиях… тогда задача будет иметь решение?
— Только в теории. На практике выморить всех тианцев Аг-Лиакка указанным способом, конечно, можно… но только в том случае, если иметь ОЧЕНЬ подробные данные о вариациях видового генома — в идеале, полные генные карты всех тианцев до единого — и каждому "подправить" наследственность очень сложным, индивидуально сконструированным мутагеном. Общий объём расчётов можете представить сами.
О вероятности того, что сотни тысяч разумных существ можно трансмутировать незаметно, Ниррит не стала и заикаться. И так ясно, каков порядок этой вероятности.
Нахмурившись, Сигол ещё раз пробежался взглядом по строчкам, уделяя особое внимание тем, где, по словам студентки, имели место сбои. Спустя пять минут снова посмотрел на неё.
— И как долго вы готовили вот этот… экспромт?
— Как я и сказала вашему внуку, три дня.
— Понятно. Полагаю, вы сами знаете, что эта работа несколько… превышает средний уровень выпускника факультета общего целительства.
— Знаю, профессор.
— Три дня для того, чтобы не ответить на предложение прямым отказом… не много ли?
— Много, конечно.
— И? Мне что, мысли ваши прикажете читать?
— Нет, профессор. Я была бы очень рада, если бы вы согласились стать моим руководителем и назначили тему дипломной работы.
— Кому-то ещё вы подобное предложение делали?
— Нет.
— А если я откажусь помогать вам в работе над дипломом?
— Руководитель не обязан помогать дипломнику. Руководитель назначает тему, предоставляет возможности для работы, если в этом есть необходимость, но…