Падший
Шрифт:
Происходящее сейчас могло переплюнуть в своей порочности оргии Диониса. Разбитые графины и осколки бокалов усеивали пол вперемешку со смятой одеждой, оставленными там и тут яблочными дольками и кусками апельсиновой кожуры. Красное вино капало с узкого серванта, темная жидкость заливала каррарский мрамор, точно кровь. Застоялый воздух собрался под резным потолком из красного дерева, смешиваясь с серовато-голубым опиумным дымом и подозрительно сладким духом абсента.
Капельки шампанского окропили Джею плечо, когда темнокожий молодой человек, которого Джей не видел прежде, выбил пробку из новой бутылки. Половина тут же разбрызгалась по комнате, залив обшитые деревянными панелями стены и стекая по раме живописного шедевра, который Никодим раздобыл в
Джей откинулся на спинку самого неудобного стула в этом зале и продолжил мрачно наблюдать за Бастьяном, который развалился в кресле в углу, обитом темно-синим шелком. Шампанское капало с его коротких черных волос, пока он покачивал в руке кубок, наполненный теплой кровью с абсентом.
Полуголый кобольд [53] , изгнанный из Вальда за продажу пустых желаний ничего не подозревающим смертным, и хохочущий спригган [54] с лавровым венком на голове устроились на полу рядом со свернувшимся кольцами Туссеном, напившись до беспамятства. За спиной Бастьяна крутилась кучка его поклонников: двое спрайтов-полукровок (мальчишка с белыми, как у пука, волосами, и девчонка с выдающими ее лисьими глазами, как у кумихо [55] ) кружили возле кресла, не скрывая своего голода.
53
Кобольды – духи – хранители дома в мифологии Северной Европы, которые обожают богатства и любят наводить хаос и беспорядок в доме.
54
Спригганы – разновидность фей в кельтской мифологии. Спригганы отличаются уродливой внешностью и сторожат сокровища, пугая и сбивая с верного пути путешественников.
55
Кумихо – существо в корейской мифологии, женщина-оборотень, обладающая даром превращаться в лисицу.
Глупышки. Они прекрасно знали, кем является Бастьян. Отлично понимали, на что способны вампиры. Все гости Львиных чертогов обязаны были знать правду, Бастьян сам отдал приказ об этом. Однако его не волновало, что случится с их воспоминаниями позже. Главное, что они знают, с какой опасностью могут столкнуться, если войдут. И все они прекрасно понимали, какой силой обладают новорожденные вампиры. Однако вопреки всему маячили у Бастьяна перед глазами.
Резная спинка стула Джея заскрипела, когда он заерзал на месте, продолжая сверлить убийственным взглядом собравшихся. Стул и правда был ужасно неудобным, однако Джей любил его, потому что он не соответствовал своей наружности. Изящно изогнутые ручки и мягкое шелковое сиденье цвета темных роз выглядели очень гостеприимно. Но за этой приманкой скрывалась нелепая конструкция. Если Джей сидел на стуле достаточно долго, то каштановое дерево неприятно впивалось ему в нижнюю часть спины и в подколенные впадины. И все равно он отказывался сдаться и заменить стул. Джей полагал, что такое место идеально подходит для убийцы вроде него. Его внешность тоже обманчива.
– Вы что, начали сегодняшний пир без меня? Как несправедливо. – Бун устроился на подлокотнике стула Джея, развязывая свой шейный платок и встряхивая головой, отчего его ангельские кудряшки превращались в хаос. – Кого мы сегодня пьем? – Его взгляд заговорщически блеснул, отчего он со своим кровавым пятнышком у рта стал похож на садиста.
Джей ничего не ответил. Он лишь поднял глаза, покосившись в сторону Буна. Затем перевел взгляд на то место, где сидел Бун. Тот тут же поднялся, но его зловещая улыбка растянулась шире.
– Приношу одиннадцать миллиардов извинений, – протянул он со своим тяжелым чарльстонским [56] акцентом. – Порой я забываю, как ты любишь этот поганый кусок хлама, называемый стулом.
Джей опять промолчал. Бун пожал одним плечом и повернулся к Арджуну, который сидел на диване неподалеку, покачивая хрустальный бокал в руках. Фейри-полукровка сделал очередной глоток янтарного напитка.
– Итак, – всплеснул руками Бун, – какие у нас планы на нынешний вечер?
56
Чарльстон – крупнейший город штата Южная Каролина в США.
– Бурбон. – Арджун качнул стаканом, изучая изгибы хрусталя сквозь линзу своего монокля. – Хороший, крепкий бурбон. Настоящий.
– Откуда?
– Из Кентукки, разумеется.
– Верный путь к моему сердцу. – Бун протянул руку с пустым бокалом Арджуну.
Вежливо усмехнувшись, этириал плеснул немного своего напитка Буну. Однако оказался достаточно умен и не стал предлагать налить и Джею.
Некоторым вампирам нравился вкус алкоголя. Он не помогал утолить жажду крови, однако многие бессмертные все равно любили ощущать, как крепкий напиток обжигает горло. А если выпить достаточно много, то приятное чувство головокружения ненадолго завладеет телом. Не всегда этого можно было добиться, но не так уж редко.
Джей не мог позволить себе затуманить рассудок ни днем ни ночью. Он взглянул на бесчисленные шрамы на тыльной стороне своей ладони, которые отливали белым в свете ламп. Воспоминание о той жуткой ночи, когда колдун поймал Джея в ловушку и пытал серебряным клинком, надеясь выведать какую-нибудь информацию о Никодиме, тут же всплыло в его сознании. В ту ночь Джей почти что сдался в объятия смерти от тысячи порезов. После того как ему наконец удалось бежать, потребовался почти целый год, чтобы вернуть себе прежние силы.
Злая искра зажглась во взгляде Джея, когда он вспомнил, что произошло потом. Годом позже он придумал особый вид мести для колдуна. Он до сих пор мысленно ликовал, припоминая, как кровь Мо Гвай окропила его лицо и стены пещеры, стекая по камням. Мольбы о пощаде колдуна до сих пор эхом раздавались в ушах Джея, словно жуткая, но сладкая мелодия.
Алкоголь притуплял чувства Джея, он больше никогда и ни за что не поддастся даже мимолетной слабости.
Одетта скользнула к центру комнаты. Она подперла подбородок рукой в перчатке и с любопытством смотрела на двух вампиров и этириала, устроившихся вокруг изысканного чайного столика.
– Вы только взгляните на эту невообразимую компанию. – Ее глаза метнулись вправо, а затем влево. – А где же Гортензия и Мэделин?
– Мэделин с Никодимом, – ответил Арджун, по-прежнему не отрывая глаз от жидкости в хрустальном сосуде, наблюдая как свет масляных ламп растекается по поверхности напитка.
– А Гортензия, скорее всего, на крыше, поет серенады под луной, – сказал Бун.
Внимание Одетты переместилось к противоположной части зала. Морщинка испуга появилась у нее на лбу. Джею даже не нужно было гадать, что ее так обеспокоило. За последний месяц, с тех пор как Бастьяна обратили, она потратила больше времени, чем даже сам Джей, на то, чтобы усмирить худшие из наклонностей, которыми обладают новорожденные вампиры, – в основном, пылкое желание утопить последние отблески человечности в пороках и грехах.
Какие бы попытки Джей и Одетта ни предпринимали, чтобы заставить Бастьяна свернуть с пути саморазрушения, юный вампир отказывался следовать их советам. Ничего не изменится и сегодня ночью, в этом Джей был абсолютно убежден. Вокруг было слишком много магии – слишком много непредсказуемых факторов. Все это вынуждало Джея чувствовать себя дискомфортно, хотя он и отказывался это признавать. Его острые клыки были наготове.
Громкий кашель внезапно раздался за их спинами.
– Нет ли среди вас благородного джентльмена, желающего заработать немного лишних деньжат всего за несколько часов работы? – поинтересовался очень высокий мужчина, самодовольно раскинув руки, точно хвастающий товаром торговец краденым.