Падший
Шрифт:
Алина в ответ вовсю трещала о том, как училась в языковом лицее в Казани и была там круглой отличницей. Как, будучи на экскурсии в Петре, оторвалась от группы и случайно зашла в какую-то лавку. Как поддалась на уговоры торговца Абдулазиза и купила совершенно не нужную ей безделушку. Как чуть с ума не сошла, когда вышла наружу и очутилась чёрт знает где. Как целый год выживала в мире меча и магии, прикидываясь слабоумной нищенкой и потихонечку изучая его обычаи и язык. Как искала возможность вернуться домой и почти что нашла её. Как неожиданно выяснила, что может видеть магическую энергию и поглощать её или, наоборот, отдавать, но в то же время не имеет способности использовать эту силу для волшебства. Как императорские гвардейцы схватили её и переправили в Арладар, а маги Конклава определили её в невесты Ашкарти. Как через пять лет учёбы в школе невест и «шаонарского инцидента» она чуть было не стала наложницей Горша, но сумела сбежать из дворца. Как попала в Тилланд, как помогла Эрхан-бею свергнуть старого взира и стать советницей нового. Как в походе на север ривийцам встретилась Астия, и Алине пришлось с ней сотрудничать. Как они помогли мне уничтожить Ашкара и Горша и как в самый последний момент перед взрывом выдернули меня из столицы через волшебный портал…
Больше всего в её рассказе меня поразили две вещи.
Первая: что это Астия, а отнюдь не бесформенный, навела на меня иллюзию с Рей и Аршафом, заставив поверить, что это правда.
Вторая: что моя спутница, в самом деле, смогла узнать, как вернуться…
[1] Строчка из песни «Ищу тебя» из к/ф «31 июня» (муз. А. Зацепина, сл. Л. Дербенёва).
Глава 6
На ночь решили остановиться прямо в лесу. Выезжать на какой-нибудь относительно торный путь и искать там какую-нибудь относительно целую деревеньку, где можно встать на постой, я не рискнул.
По нынешним временам, два путешественника, один из которых юная девушка, а другой из оружия имеет только короткий меч, но в то же время оба на лошадях и с чем-то набитыми сумками — лакомая добыча даже для обычных крестьян, а уж для матёрых разбойников так и вовсе законная премия. Да к тому же и денег у нас имелось хрен да маленько.
— У меня только пять лартов, — виновато сообщила Алина под вечер. — Надо, наверное, было у спящих пошариться, но не сообразила.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Я знаю, есть тут одно местечко, доедем — и деньги добудем, и оружием разживёмся…
Основная проблема лесной ночёвки заключалась в охране. Как минимум, от шастающего в округе зверья. Конечно, мы просто могли спать по очереди, но возлагать эту обязанность на Алину мне показалось неверным. И не потому что я вдруг решил озаботиться её физическим и душевным здоровьем, а потому что, по её же признанию, с оружием она обращалась плохо и, значит, реально могла бы не справиться даже с некрупной рысью. А так как меч у нас был только один на двоих, прийти ей на помощь у меня бы, скорее всего, не получилось. Тем более что специальным зрением моя спутница, в отличие от меня, иммунного, не обладала.
— Попробуем сделать сторожевое заклятье, — провозгласил я после короткого ужина и недолгих раздумий.
— А ты разве умеешь? — удивилась Алина.
— Как имперские маги, нет, не умею. Зато как рунные мастера и саиры Тилланда, уже не раз делал и делал успешно. Только мне надо для записи что-то надёжное, основательное, не одноразовое, чтобы хотя бы ночь продержалось.
— Вот это вот подойдёт?
Она протянула мне достаточно крупный кристалл тилландского хрусталя.
— Ух ты! — восхитился я, пересчитав грани. Их оказалось ровно шестьдесят четыре. С большим числом, насколько я слышал, такие хрусталики ещё не встречались. — Откуда такое богатство?
— Великий взир подарил, — равнодушно отозвалась спутница. — Он думал, что раз я «великая пери», то, значит, могу написать на нём великие руны.
— А чем написать, он случайно не подарил?
— Ох, чёрт! Забыла, — Алина хлопнула себя по лбу и снова начала рыться в седельных сумках. — Да куда же оно закатилось-то?.. Ага. Вот. Нашла, — выудила она из левой котомки свинцовый стилус. — Взир говорил, им можно на чём угодно писать.
— Отлично! Сейчас проверим…
Писать стилусом оказалось легко и удобно. Он оставлял на хрустальных гранях чёткие, исключительно ровные линии.
Что я пишу, Алина не видела — процедуру нанесения рун я производил в потёмках, повернувшись спиной к костру.
Работа, кстати, оказалась довольно муторной.
На каждую грань пришлось наносить аж по пять иероглифов. Сначала «дуэн» — «щит», затем «дуо сы» — «много раз», а после «сить сяо» — «надолго».
Микроскопическая китайская каллиграфия (только без микроскопа) отняла у меня полтора часа чистого времени, за минусом четырёх перерывов по пять-семь минут, необходимых, чтобы привести в норму глаза, пальцы и психику. Однако результат того стоил. Такой рунной записью мог бы, наверно, годиться любой рунный мастер из Драарана или такой же саир из Тилланда. Оставалось только прочесть, что написано, и проверить работоспособность кристалла.
— Дуэн. Дуо сы. Сить сяо, — негромко пропел я, сжав в кулаке артефакт.
В то же мгновение он словно бы вспыхнул голубоватым светом и тут же погас. А ещё через миг вокруг нас и костра «засветилась» призрачная, невидимая для не владеющих магией защитная сфера.
— Здорово! — восхищённо присвистнула бывшая невеста Ашкарти. — В этом кристалле, похоже, энергии больше, чем во всех артефактах старого взира… Ты, кстати, руны на традиционном китайском писал?
— Что? — воззрился я удивлённо на спутницу. — Ты знаешь китайский?!
— Ну… — внезапно замялась она. — У нас в лицее его изучали факультативно, но штук восемьсот иероглифов я запомнила. Там всё на ключах построено. От одного начертательного элемента-графемы в письме до семнадцати.
— И ты можешь прочесть, что я написал? И перевести?
— Наверно, смогу, — кивнула Алина. — А надо?
— Надо, — вздохнул я, уже понимая, что всё, сегодня моя эпопея с рунами завершилась.
— Дуэн… Дуо сы… Сить сяо, — медленно прочитала она, взяв в руки кристалл и подсветив себе зажжённой от костра веточкой. — Щит. Много раз. Надолго… Надо же! Никогда не подозревала, что руны можно писать по-китайски.
— А что ты вообще знаешь об их начертании? В Тилланде тебя этому не учили? Ты же ведь вроде бы пери, да ещё и великая.
— Учить не учили, никто ведь не знал, что на самом деле я этим умением не обладаю… Ой! — девушка резко прикрыла ладошкой рот и испуганно посмотрела сперва на меня, а затем снова на артефакт. — Но каждый же мастер… каждый саир и каждая пери… у них у каждого собственный рунный язык, про который никто не знает, и, значит…
— Ну-ну. Давай, продолжай, — подбодрил я её, когда она вдруг замолчала.