Пагода журавлиного клёкота
Шрифт:
Павел Игнатьевич продолжал ещё говорит, но я его почти не слушал, а думал о том, что в общем-то он говорит правильно, но всё равно в его речи есть что-то такое, с чем я не согласен. И это что-то вызывает во мне враждебную реакцию. Да, он довольно симпатичный и развитый молодой человек, но и во всём его виде, в манере поведения есть что-то такое, что настораживает, и это что-то не очень доброе. Он похож на тигра, которого постоянно нужно опасаться. Я попытался дистанцироваться от ревности и понять, что мне в нём не нравится. С точки зрения даосизма в нём ощущался первоначальный «Жёлтый росток». Это – когда есть один изначальный ингредиент эликсира бессмертия, когда отрицательная энергия взаимодействует с положительной в её аспекте недоразвитости, означаемой триграммами «огонь и «вода». Такие первоначальные ростки зарождаются в людях с тигриными наклонностями, но не всегда получают своё развитие из-за недостатка одухотворённости, так как их таланты мешают развитию их ума. Их семь земных сил и энергий иньской души «по» приземляют тигра, делают его интересным и симпатичным, но только не одухотворённым. Я же, являясь представителем людей типа драконов, напротив, обладал избытком «Белого снега», или как называли его мудрецы «сладкой росой», когда в результате соединения зрелых энергий Инь и Ян в процессе высшего одухотворения тремя янскими душами «хунь» при сочетании «неба» и «земли» мог довольно легко противостоять тигру. Но всё равно столкновение тигра и дракона на арене ревности не обещало ничего хорошего. Мы оба были соперниками и боролись за одну женщину, и я не был уверен, что Лиза не оставит меня и не уйдёт к нему. Хоть «жёлтый росток» и носил отрицательный потенциал, но он становился золотой россыпью. А «Белый снег» и «Сладкая роса», являясь жидким серебром, могла привлечь к себе только одухотворённую натуру. Поэтому вся моя задача заключалась в том, чтобы дотянуть Лизу в её духовности до своего уровня. Только тогда я мог одержать победу. В сравнении с тигром я жил в другом мире координат, и у меня были свои векторы движения, поэтому мне нужно было в общении с Лизой постараться хоть как-то оторвать её от земли и поднять в небо, чтобы она забыла свои тигриные инстинкты и приобрела способности дракона подниматься в небеса и совершать путешествия со мной в дальние дали. Только так в это борьбе я мог победить тигра. Я понимал, что это была нелёгкая задача, потому что женщина олицетворяла собой прежде всего землю. Когда-то легендарный император Фу-си, первопредок китайцев, обрисовывая прежденебесный порядок, выявил четыре основные стихии – огонь, воду, дерево и металл. Все эти стихии были крепко связаны со стихией «земли», и вне её никакие миросозидающие превращения были невозможны, потому что земля содержала в себе всегда обе энергии Инь и Ян, и поэтому ей были причастны все стихии. Но так как тигры находились к земле ближе, чем драконы, витавшие в небесах, то чаще всего женщины предпочитали связывать свою судьбу с тиграми, видя в них настоящих самцов, которых легко можно было приручить и подчинить себе, чем драконов – философов и поэтов, постоянно витающих в облаках. И так как существовало три начала: Небо, Земля и Человек, то каждый из этой триады имел свои три истока. Для неба это были солнце, луна и звёзды. Для Земли – вода, огонь и земля, а для человека – семя, или его эссенция и сущность, а также его энергия или пневма и дух. Мне предстояло для удержания Лизы возле себя использовать все эти начала и истоки.
Поговорив с тренером ещё какое-то время, я записался в его секцию и обещал быть на ближайшей тренировке. Выйдя из Центра восточных единоборств, уже в который раз я отправился в автоцентр, погрузившись в раздумья.
Идя по оживлённым улицам, я припоминал места из комментариев монаха Вэйя и сам текст «Глав о презрении истины». Как там говорилось? «Энергия тела подобна свинцу, возлюбивший духовную телесность как бы облекается в мысль о поисках неведомого. Тем более сомнительно, когда за это дело берутся так называемые наставники, с помощь которых легковерные растрачивают своё время. Земные души «по» погружены в свой микрокосмос, а небесные души «хунь» – в своё собственное небо, но дракон и тигр всегда скрываются перед возвышенностью Дао-пути. Это демоны и духи восславляют весомость дэ-блага своих учеников. Лишь тот долголетен в свое вечности, кто приравнен к Небу и Земле. Никакая суета мирская не смутит его сердце».
Прежде всего мне нужно было успокоиться и смотреть на измену своей супруги, как на неизбежность. Конечно же, можно было с ней расстаться, найти другую женщину и полюбить. Но кто гарантирует мне, что и с ней не повториться то же самое. Ещё Эмиль Золя в своём романе «Мадам Баварии» говорил, что в каждой женщине живёт распутница. Видать все женщины созданы так, что не способны блюсти верность одному мужчине. Но я люблю Лизу и не хочу с ней расставаться. Поэтому я должен завоевать её опять, вернуть себе и начать с ней свою жизнь по-новому. И мне нужно быть предельно осторожным сейчас, чтобы не оттолкнуть её, и чтобы она опять не очутилась в объятиях этого тигра с бицепсами, подобными свинцу, возлюбившего духовную телесность, облекающего свою мысль в поиски неведомого. Тоже себе наставник, охотящийся за бабочками! Наставник, оттачивающий свои семь земных душ, чтобы соблазнять чужих жён. Посмотрим, смогут ли его семеро душ выстоять перед моими тремя небесными душами, и кому из нас первым откроется Дао-путь. Тигр желает, чтобы дракон стал его учеником. Какое нахальство! Как он расписывал передо мной своё искусство и своё учение. Воистину говорят. Что демоны и духи восславляют весомость дэ-блага своих учеников. Но вот Лиза стала его ученицей, и мне стоит подумать над тем, как её опять перетянуть к себе, как приручить её и притянуть к моим жизненным ценностям. Поэтому я должен приравнять себя к Небу и Земле, чтобы сделать нашу любовь долговечной, и чтобы мирская суета не смущала наши сердца.
Добравшись до автосервиса, я осмотрел мою машину. Старенький «москвич» оставался таким же неказистым, как и раньше на фоне дорогих и новых иномарок. Но он был мне чем-то ближе, в нем в какой-то степени была упрятана моя душа, и он всё ещё сохранял статус моего верного друга вот уже в течении последних десяти лет. Кода-то я впервые посадил в него Лизу, тогда ещё юную девушку, и в нём было столько моментов нашей близости, о которых я помнил всегда с восхищением. Поэтому мой «москвич» был дороже мне самой продвинутой иномарки. Я завёл мотор, он работал немного мягче, значит, механики что-то в нём починили. Тронулся и выехал на улицу. Из-за большого количества транспорта движение было оживлённое. Я выехал из города и направился на восток, туда, где продавалась одна из дач. По дороге я продолжал думать, что мне нужно обязательно выбрать то место, которое бы подходило для медитации. Оно должно отвечать многим требованиям. В том месте мне предстояло вместе с Лизой взрастить наш совместный начальный жёлтый росток, так называемую основу эликсира бессмертия, и создать совместными усилиями белый снег – сладкую росу при слиянии любовного напитка мужского и женского начала. К этому должен был располагать пейзаж и местонахождение дачи.
У меня опять всплыл в воображение образ тренера йоги. Такой живёт только для себя, и вряд ли когда он достигнет бессмертия, подумал я. Вышел в свет, положил взгляд на понравившуюся женщину, и она уже в его постели. Наскучила ему одна женщина, сменил её на другую. Какая же по счёту была у него Лиза? Нет, с таким подходом к жизни невозможно быть правильным. Ведь взыскующий должен действовать только в соответствии с глубиной дэ-блага, как писалось в «Главах». И это относится не только к женщинам, но и ко всем благим начинаниям. Всё самое прекрасное и совершенное в этом мире сродни земле. А земля является прообразом женщины. Как там сказано? Небо, земля и человек имеют свои истоки: Небо – солнце, луну и звёзды; Земля – воду, огонь и землю; Человек – семя (эссенцию, сущность), пневму и дух. И эти три начала Человека не могут оторваться от воды и женщины. Людям трудно определить, когда они обретают духовное совершенство. Когда же они это определяют, то понимают, что покончено с мраком Инь, и нет больше посягательств бесов и демонов. И я вдруг понял, что к этим «Главам о прозрении истины» нужно подходить, как к тайному наставлению, в котором никто из окружающих не понимает ни звука кроме посвящённых, потому что в глубине всего изложенного в них смысла скрывался другой смысл, а тот другой смысл прячет в себе ещё более сокровенную тайну. В этом трактате было нечто, что охватывало собой весь мир как внешний, так и внутренний, где были покой и движение, движение и покой.
Я выехал за город и уже мчался по шоссе, пролегающему между лесными массивами. Весна незаметно переходила в лето. Деревья уже распустились, а травы цвели. Но все они пролетали мимо меня с бешенной скоростью. И я подумал, что мир кажется нам таким прекрасным потому, что в нём всё есть, и всё настолько гармонично связано, что оно не может обходиться без другого. Всё разделено и всё объединено друг с другом. В том трактате говорилось, что «деревья и травы также равно делятся на иньные и янные. Если одного из них не достаёт, то не будет аромата. Если распустились вначале зелёные листья, значит, прежде господствует ян. А затем раскрылись красные цветы, значит, скоро последует инь. Постоянный Дао-Путь так действует день за днём. Кто же познает, что истинный исток тому противоположен»? Автор трактата советовал всем благородным мужам, изучающим Дао, не предпринимать вредных действий, пока не познаны Инь и Ян. Читая «Книгу перемен», я обратил внимание на странное объяснение: «Один раз Инь, один раз Ян – это и есть Дао». Вроде бы простая фраза, но она имела определённый смысл, через который можно было понять всю нашу жизнь, понять то, что мы постоянно проходим через чреду изменений, и в нас самих всё постоянно меняется от одной противоположности к другой. Это чередование и взаимообусловленность Ян и Инь творили саму нашу жизнь. От ненависти мы могли перейти к любви, от преданности – к измене. И я вдруг понял, что Лиза, изменившая мне, стала мне ещё дороже. Ненавидел или я её? Да, увидев её с другим мужчиной, я её возненавидел, но вместе с тем и полюбил ещё сильнее. Ревность только разожгла мою любовь. Я понял, что мне нужно вернуть её любыми путями. Да, в данный момент, возможно, её привлекает этот тигр, но когда она поймёт его основательно, то вряд ли в ней сохраниться прежняя привязанность. За женщину нужно сражаться каждый день, если ты её любишь, проявлять себя всесторонне, быть для неё интересным, а это значит, что каждый день необходимо совершать какие-то чудеса, такие, от которых бы у неё захватывало дух. Обыденность и привычка может убить любовь даже между очень близкими людьми. Поэтому мне нужно постоянно удивлять чем-то Лизу. Но чем? Мне пришли на ум слова средневекового философа Чжоу Дунь-и из его трактата «Разъяснение схемы Великого предела», который был нумерологом и принадлежал к оккультной школе «Книги перемен». Он говорил: «В Беспредельном и Великом пределе происходит следующее: Великий предел движется и рождает Ян, покоится и рождает Инь. Покой доходит до предела и вновь переходит в движение. Движение доходит до предела и вновь переходит в покой. Один раз движение, один раз покой, – они коренятся друг в друге. Произошло разделение на Инь, разделение на Ян и два ряда формы проявления установились». Как глубоко это сказано! Одно всегда находится в другом. Вот я сейчас сижу в машине и несусь куда-то с бешенной скоростью. Моя машина олицетворяет собой движение и силу Ян, в то время как я спокойно в ней сижу и олицетворяю состояние покоя Инь, но мысли в моей голове тоже несутся с бешенной скоростью и олицетворяют силу Ян. Однако они находятся в моём спокойном теле, вернее, в голове, которая остаётся на месте и тоже олицетворяет собой покой Инь. Вот как в мире всё взаимозависимо и заключено друг в друге. Как говорил Чжоу Дунь-и, всё в природе относится к пяти стихиям, которые сами по себе являются модальностями энергий Ян и Инь. А это значит, что покой может реализовать любые действия, также, как и любые действия могут привести к покою. Пять стихий – это тоже одно из них Ян, а другое Инь, и это тоже Великий предел, коренящийся в Беспредельном. В зависимости от той или иной энергии вещь относится к той или иной стихии. Соответственно, всё сущее, включая травы и деревья, относятся к минусу или плюсу, обладая соответствующей энергией. И даже чередование сезонов – это тоже чередование Ян и Инь, порождающих одно другое. Весна и лето относятся к Ян, а осень и зима – к Инь. То же самое, что происходит в мире, происходит и в нашем теле, от этого меняется наше настроение, меняемся мы сами. От того, какой энергией мы себя заряжаем, зависит и продление нашей жизни. Нужно постоянно переворачивать любую ситуацию с ног на голову, и тогда процесс начинает как бы течь в обратную сторону. Он возвращает течение перемен посленебесного космоса к прежденебесному. То, что направлено к смерти и дезинтеграции вдруг начинает идти к обновлению и новому строительству. Это выворачивает обыденный процесс перемен наизнанку. Огонь направляется вниз, а вода – вверх. Если от тебя ждут гнева, а ты отвечаешь спокойствием и добротой, то это полностью меняет ситуацию, и вместо разрыва, может наступить переосмысление, и дать толчок новому импульсу, который приведёт всю ситуацию к гармонии. Вот именно так мне нужно поступать с Лизой. Инь поменять местами с Ян, а Ян привести к положению Инь. Лиза считает тренера сильнее меня, значит, мне нужно показать ей моё тотальное превосходство над ним. Женщину любят сильных, и мне нужно стать сильным. Если же женщина любит слабость, то то, что я очутился в положении обманутого мужа, делает меня слабым, но не смерившимся с положением. Здесь мне нужно сыграть чем тоньше, тем лучше. Её раскаяние и жалость ко мне на какое-то время могут быть моими помощниками, но не долго. Поэтому мне нужно овладеть более совершенным оружием, чтобы положить её кумира на обе лопатки. И этим оружием должно стать Дао. Я должен до конца постигнуть природу Ян и Инь и не смущаться парадоксальностью характера их внутреннего взаимодействия, а в действительности погрузиться в более глубокое понимание их сущности. Прежде чем что-то предпринимать, мне нужно было сделаться даосом, чтобы проникнуть глубоко в суть доктрины перемен.
Я добрался до дачи и встретился с её хозяином. Ещё утром перед экзаменом я позвонил всем трём владельцам дач и договорился с ними о моём посещении и осмотре их владений. Я распределил время наших встреч так, чтобы осмотреть за вечер все три дачи.
Эта дача располагалась на берегу реки. До воды было метром двадцать-тридцать, не более. Я осмотрел её очень тщательно, чтобы иметь представление о месте, где я собирался обрести бессмертие. То, что была рядом река, это придавала даче определённую ценность. Река олицетворяла собой воду и время одновременно, но что качается времени, его могло заменить небо, по которому проплывали облака и двигались светила: солнце, луна и звёзды. Но дача располагалась на ровном месте, и это был её минус, потому что не только не хватало обзора, но и нарушался один из принципов единства пяти элементов: не было гор, огня, камня, металла, из чего как бы выпадала одна из составных частей энергии Инь, где мог жить тигр, мужское начало, олицетворяющий собой свинец, золото, запад, осень, чувства. Но зато в избытки были деревья, так нужные женскому началу, дракону, энергии Ян, ртути и земле. Здесь были и берёзы, и осины, и даже сосны. Дом посреди дачи стоял добротный, обычный, деревенский, где можно было даже зимовать.
– За сколько вы продаёте дачу? – спросил я хозяина.
Он назвал сумму, которой у меня не было и половины.
– Почему так дорого? – удивился я.
– Потому что место здесь престижное. Многие хотят купить дачу в этих местах. Земля хорошая, близко около воды, рядом дорога пролегает через туристические места. Местность красивая.
Я не стал с ним спорить, потому что вряд ли такому человеку докажешь что-либо, когда у него свои представления о ценностях вещей. Не думаю, что он знает о взаимообращённой взаимообращённости Сокровенного, так как вовсе он не похож на человека, любящего пестовать лотосы. На его даче отсутствовал запад, отвечающий за мужское начало. Как бы я в своей медитации мог гнать белого тигра назад домой, для того, чтобы его вскормили, если бы не знал, где находится запад. И как бы могла родиться светлая жемчужина при полной луне в такой местности, где нужно тщательно следить за своими мыслями, за тем, чем ты занимаешься во время медитации, и что проходит через твой мозг и твоё сердце, когда ты погружён в свои мысли в период горения внутреннего огня. Здесь бы я не смог со спокойным духом следить за небесной естественностью. Если нет запада, то и Инь не уничтожится, и не созреет эликсир, и невозможно будет освободиться, чтобы, вырваться из клетки и обрести бессмертие.
«Как бы я ему всё это объяснил? И понял ли бы он меня? Наверняка, он принял бы меня за сумасшедшего, думал я, уезжая от дачи и направляясь на юг. Но это были мои основные требования к местности, где я собирался придаваться своей медитации. Все ценности в мире человек устанавливает произвольно. В мире нет ничего ценного. Даже золото – это простой металл, такой же, как железо или медь. Это мы наделяем всё какой-то своей замороченной ценностью, исходя из своих нужд или представления о прекрасном, которые на поверку, если сравнивать их с самой природой, всегда оказываются фикцией и человеческой глупостью. Но у каждого из нас есть свои представления о ценности, которыми мы руководствуемся. А мы руководствуемся всегда какими-то идеями, которые на поверку тоже могут оказаться миражами, но для нас они определяют наше кредо, потому что всему мы придаём какой-то смысл. Человеку, проживающему долгую жизнь, обычно не хватает умственных способностей, чтобы понять, для чего он живёт в этом мире, и поэтому он всеми силами старается продлить свою жизнь, чтобы что-то понять. Может быть, из-за этого и возникла у древних даосов тяга к бессмертию. Но главное, что человек ищет в свое жизни, пусть даже несознательно, это – какую-то ценность, нечто сокровенное для себя. В том и состоит цель его жизни. Смог бы я объяснить всё это хозяину той дачи? Нет, не смог бы. Он бы меня не понял, обычные люди привязаны совсем к другому. Да и вообще, ищут ли они что-то сокровенное в своей жизни? В «Дао дэ цзине» сказано: «Вновь сокровенное становится сокровенным» (Сюань чжи ю сиань). Это как вечный переход Сокровенного Дао в мир вещей, его постоянное обнаружение в космосе и новое возвращение к самому себе, к своей изначальной Сокровенности, вновь являющейся в вещах. Интересно, тот хозяин дачи, живя в ней, что искал или находил сокровенного своей жизни? Или он механически сажал редиску на грядках, поливал её, смотрел на небо и думал, будет дождь или нет, стоит поливать землю или нет? Когда смотрел на лес, то, наверное, думал, появились ли в нём грибы и ягоды, иногда ходил на речку купаться, и, возможно всё. Наверняка, он не думал ни о чём том, о чём думаю я. А в конце концов, когда ему это наскучило, то решил продать её подороже. А может быть, нуждался в деньгах, чтобы купить какой-нибудь навороченный внедорожник. Всё может быть. С его желаниями ему было везде хорошо, и всё его устраивало. У таких, как он, не бывает некой неподвижной точки состояния равновесия на грани Сокровенного и явленного, которую Лаоцзы называл «вратами полноты тайны», за которыми лежит Сокрытие или место рождения всех вещей. Эти врата дважды растворились мне: один раз в физическом мире, когда я впервые проник в Лизу, а второй раз – это когда в духовном мире я встретился с монахом Вэйем и открыл неведомую мне обитель бессмертных. Я как бы попал в средоточие мира, где соединялись два мира: духовный и физический, где происходило круговращение: бесконечное взаимопорождение и взаимопреодоление Инь и Ян. Разве когда-нибудь думал хозяин дачи о взаимообращаемости, и уж, наверняка, не пытался зачать в своём теле бессмертный зародыш. Я думаю, что он даже не пытался огнём питать и размножать лотосы, как делали некоторые глупцы, чтобы достичь бессмертия. Я думаю, что он даже ни о чём таком не подозревал. И если бы я стал ему что-то говорит, то он всё рано бы ничего не понял. А ведь нам, мужчинам, в жизни всегда приходится очень сложно, не то, что женщинам. Их цель – рождение ребёнка. Всё ясно и просто. А мы всегда остаёмся у них на подхвате, как принято говорить. Нам нужно откровенно признаться себе, что мы слабее и бесполезнее женщин в жизни и в нашем мире. Поэтому и постоянно ищем смысл в нашем существовании и ставим перед собой цель – рождение Истины. Но наша истина, на поверку, оказывается и не какой ни Истиной, а так всего лишь заблуждением или миражом. Мы не создаём ничего вещественного, в этом стоит нам признаться, так можем ли мы сами внутри себя создать истинного себя. Или мы бессильны? Даосские мудрецы считали, что процесс зачатия бессмертного зародыша в себе возможен, и что мужчина может забеременеть также легко как женщина, но только женщина родит ребёнка, а мужчина способен родить только самого себя, но только обновлённого. И сделать он может это из «светлой жемчужины», которую создаст в себе за счёт возгонки сублимации, определённых энергетических потоков. Но родить самого себя – это, конечно же, сложно. Это не то, что родить женщине ребёнка. Для этого требуются не только определённые знания, но ещё и напряжённые усилия. Это нужно свою отрицательную Инь-пневму, олицетворяющую Белого тигра, загнать домой, в жёлтый двор – «хуан тин», где он и порождает бессмертный зародыш. Простому человеку эти слова не понятны. Из светлой жемчужины рождается полная луна, это – вся целостность и целокупностью зрелых и незрелых отрицательных пневм. Да, я ищу такую дачу, где белый тигр способен с зелёным драконом сочетаться в жёлтом дворе на природе, чтобы из уравновешенных Инь и Ян зачался киноварный зародыш. Но для этого нужно добиться свершившейся целостности. Необходимо, чтобы Лиза стала полностью моей, а я сам стал самим собой. Но прежде всего, мне самому себя нужно привести в порядок. А это значит, чтоб я – иньная пневма, как тигр и свинец стал «государем», а янный дракон с его ртутью стали бы моим подданным. Мне необходимо получить светлую жемчужину у дракона, его расположение, нежный взгляд, любовь и ещё что-то такое, чего я пока не знаю. Ведь светлая жемчужина – это драгоценность дракона. Может быть, это – его любовь? У китайцев часто можно видеть, как дракон играет с этой жемчужиной. Хотя сама по себе жемчужина и связана с символикой Инь, но её соотнесённость с драконом придаёт ей определённый отблеск Ян. Так и есть, наконец-то я понял. Светлая жемчужина есть ответная любовь. Это то, что мы любим, и что отвечает нам на нашу любовь. Без неё родившийся ребёнок будет несчастным. Поэтому подходить к влюблённости и взращивать любовь нужно очень осторожно, оберегая её от перегрева и остужения. Где-то я упустил тот момент наших любовных отношений с Лизой, и наша любовь охладилась.
Нет, я сам любил Лизу по-прежнему, но вот она изменилась ко мне, если завела любовника. И в этом виноват только один я. Может быть, я уделял ей мало времени. Но мы ведь жили вместе, как я мог ей уделять мало времени, когда мы каждый день проводили вместе? Но может быть, я её любил не так, как нужно было? Почему между возлюбленными происходит охлаждение? Возникшая любовь была для нас обоих любовным бессмертным зародышем. Этот зародыш одновременно жил в ней и во мне. Любовь никогда не умирает, если даже кажется, что она прошла, это не так. Просто изменилась техника его нагревания и созревания. Даосы после образования в них бессмертного зародыша развивают его осторожно при помощи дыхательно-медитативных упражнений, полагаясь только на периоды растущего Ян. Это происходит с января по июль с полуночи до полудня, точнее с одиннадцати часов вечера до часа пополудни. Так мы с Лизой и делали, когда занимались сексом. Но потом зародыш утвердился, и мне нужно было изменить тактику, и любить Лизу не только вечером и утром, и иногда ночью, когда ей хотелось спать. Мне нужно было проявлять к ней больше внимания в часы Инь, во время склоняющегося солнца к горизонту, то есть, я должен был отказаться от жёсткой схемы, сообразуясь с «небесной спонтанностью» и «естественностью», учитывая, как янные периоды времени, так и иньные. В любви есть тоже свои тонкости, которые нужно учитывать также, как и в продлении жизни, о котором говорят даосы. Например, они считают, что наиболее благоприятным для занятия дыхательными упражнениями являются часы с полуночи до полудня. Даос Гэ Хун говорил, что практиковать регуляцию пневмы следует только во время живой пневмы. Бессмертные принимают внутрь шесть пневм, и делают они это днём и ночью каждые сутки, но только в отведённое время, и не во время мёртвой пневмы. И любовь похожа на дыхание. После полудня я должен любить Лизу также, как даосы занимаются дыхательными упражнениями. Вместо насыщения ею, мне нужно ласкать её, лелеять и дышать не неё теплом, как на ранний весенний цветок, согревая её своим дыханием, а не похищать её энергию, которой в эти часы ей самой не хватает. И это уже будет не мощное раздувание мехов, а мягкое дыхание сердца, близкое к зародышевому дыханию. Только так, освоим это галантное ухаживание за ней, я смогу удержать её возле себя, исключая полностью иньное дыхание, и тогда наша любовь вновь оживёт в новом бессмертном теле из чистой янной пневмы, и мы с ней обретём новое, высшее, сверхмирское бытие.