Пака. Книга сапфировая
Шрифт:
— Пламенная речь, paloma, — улыбается, Кочерыжка! — Кстати, прекрасно выглядишь.
Оценивающий взгляд по моему телу сверху до низу и обратно. Ой, Стива, мне и соблазнять тебя не надо, ты прекрасно соблазняешься сам!
— Спасибо, я знаю. Говорили и не раз. Если ты еще помнишь, меня даже шейх похитил, сбрендив от моего совершенства, — я ехидно уставилась на Стивку, — И еще… не надо меня целовать без моего на то позволения. Если подобное повторится, я расскажу отцу и буду совершенно права. Он тот, с кем ты заключил контракт и имеет право знать, как ты поступаешь с его дочерью, точнее с «объектом». Я, как сторона заинтересованная, плевать хотела на твои провокации о моей собственной несостоятельности и неумении предпринять что-либо самостоятельно.
Что, Стива, получил по сусалам?! Ой, посмотрите, даже в глазах пламя полыхнуло!
— Кариньо, разве это был поцелуй? Сдается мне, тебя никогда и не целовали, либо делали это крайне неумело, — прекрати немедленно о поцелуях говорить, гад!
— Не провоцируй, ок? И, потом, ты сам отказался слушать мои истории о брюнетах. Вот и не начинай! Ступай в бордель, Стива, и за поцелуями и за рассказами, — молодчина, Пака!
Он еще и улыбается!
— Время идет, paloma, ныряй уже, — с огромным удовольствием!
И нырнула. Господи, как же здорово! Я плавала, как свихнувшийся дельфин, только сейчас начиная понимать, как тяжело мне находиться в замкнутом пространстве яхты, хоть и болтается она посреди бескрайнего моря! А Кочерыжка стоял на откидном мостике и наблюдал за мной. Что, боишься утону? Фиг тебе!
Потом, следуя знаку Стивы, я выбралась на мосток. Отжала волосы и вздохнула облегченно. Как мне не хватало воды! Я будто все с себя смыла, и кочерыжкины оскорбления, и муть, которая была и есть между нами, и панику от того, что меня могут поймать и вернуть шейху.
— Как водичка? — Стива стянул с себя футболку, стоя ко мне спиной (смотреть на мою красоту больно, да??), и я ОЧЕНЬ старалась не глазеть на него.
Ничего не вышло… Он повернулся ко мне… Господи, вот это экземпляр! Сплошные мышцы, кубики, жгуты! Пресс каменный, тело рельефное и кожа гладкая там, где не было шрамов….
Стива, дорогой мой, как же тебя так?!
На спине шрам от левой лопатки вниз. Под левой грудью шрам, долгий и широкий. На правом плече шрам, зигзагом до локтя. И это не считая мелких попилов!
Он, поняв, почувствовав мой взгляд, произнес.
— Что, не нравлюсь? — и ждал ответа, клянусь!
— Ты очень красивый, Стива, — голос мой дрогнул, — Я все же повторю — можно «прочесть» тебя?
Я не ожидала от себя ни этой горечи от его прошлой уже боли и ран, ни своей повторной просьбы, особенно после его наездов на эту тему.
Стива прикрыл глаза на секунду, вздохнул тяжело и ляпнул, прикрывая, видимо, свое…смущение? Он тронут? Что это за эмоции на твоей морде, такой красивой сейчас????
— Пака, у меня нет купальника, как у тебя. Если хочешь, смотри, но предупреждаю, купаться я намерен абсолютно голым.
Он думает, что я покраснею от его наготы? Ха!
— Купайся. Смотреть я не стану. Буду на носу яхты. Там и обсохну.
С тем и ушлепала. А, жаль…. Там, уверена, еще есть на что посмотреть!
Не знаю, когда он выплыл и куда делся после этого, но поняла, что видеть он меня не хочет. Вздохнула, и пошла по делам, которых было много.
Мы снова шли полным ходом к Гудали.
Приняла душ, надела очередной сарафан, приобретенный Нитой, приятного желтого цвета, с оборками и целомудренный, как и вся другая одежда, кроме гаремного наряда. Зачем ты его купила, даху????!
Обед приготовился сам собою. Так бывало всегда, когда мысли меня одолевали.
Стива…как же тебе было больно… Мне жаль, поверь, мне очень жаль, что тебе пришлось многое пережить, вынести. И, не смотря на это, тебе удалось остаться сильным мужчиной. Не все трудности закаляют, делают сильнее. Чаще всего, люди просто ломаются и превращаются в животных, уничтожая себя алкоголем, наркотиками… Ты не сломался, напротив, карабкался вверх и достиг очень многого. Дистэто! Даже я слышала о них. А ты еще и командир всего этого отряда монстров.
Сервировала стол, стараясь сделать ему приятно. Даже украсила кое-что из закусок. Смейся, Стива, если хочешь! Но, полагаю, я имею право отчасти вернуть тебе долг за всех жителей Империи, тех, кого ты защищаешь ценой собственной жизни.
— Стива! — кричала я, высунув голову из двери салона, ведущей на палубу, — Иди есть! Ведёрко прихвати!
Вон, шаркает, горе мое! Или счастье? Ой, Пака, не начинай! Реально, втрескаешься по самые уши и что дальше?
— А нужно ли ведёрко, кариньо? Может ты с обедом облажалась? И все будет не так вкусно, как обычно? — ага, жди.
Уселся напротив меня и уставился на блюда. Хорошо, что я постаралась!
— Приятного аппетита, Стива, — я уткнулась носом в тарелку, иначе просто разрыдалась бы, вспоминая его шрамы и свои мысли по этому поводу.
— Спасибо. И тебе, paloma, — он попробовал гаспачо и снова офигел, — Как тебе это удается? Нет, честно? Уже который раз я офигеваю от твоих этих кулинарных выкрутасов. Реально, найду ведро.
Ой, как приятно….
— А я подарю тебе ремень побольше. Только, когда вернемся, — услышав это, Стива как-то странно на меня посмотрел.
— Алена, я не уверен, что мы увидимся там, дома.
— Стива, мы, что в каменном веке живем? Вышлю почтой. По электронке направлю уведомление. Даже открытки буду присылать к праздникам. Есть еще видеосвязь, мобильная связь, курьеры и мой дар! Стану сниться тебе ночами и болтать что- нибудь забавное, — я не хочу думать, что мы не увидимся!
— Ты и это можешь? — его заинтересовало мое заявление, и он…напугался?
Кочерыжка ничего не боится! Точно говорю!
— Я и половины не знаю из того, что могу. Все время сюрпризы. Кстати, напоминаю, ты в кругу избранных. Так или иначе, видеться будем. Проверено на близких, и не один раз, — и правда, чего это я позабыла об этом?