Палач. Смертельное оружие I, II, III
Шрифт:
Палач отложил арбалет, быстро закрепил на раме крана карабин альпинистского троса, рывком передвинул из-за спины автомат и, схватившись левой рукой в перчатке за трос, скользнул вниз. Тем временем «Понтиак» остановился.
Как только подошвы его сапог коснулись асфальта, Палач рванулся к микроавтобусу, стреляя на ходу в бегущие наперерез фигуры. Рывком открыл правую дверцу, вскочил внутрь, ударом ноги вышиб мертвого водителя наружу и перебрался за руль. Завел двигатель; и «Понтиак» рванулся с места. Теперь по нему стреляли все — и люди Франкони и те, кто перехватил у них груз. В одно мгновение машина превратилась в решето, накренилась на бок, с левого переднего колеса слетели ошметки расстрелянной покрышки. Палач развернул руль вправо, стараясь удержать машину, уже потерявшую скорость. В этот момент кто-то на ходу открыл правую дверцу и втиснулся в кабину. Не глядя, Палач повернул в его Сторону ствол и нажал спусковой крючок. Автомат молчал: одна из пуль попала в затвор и узи заклинило. Человек влезший в машину, несколько раз выстрелил в бок Палачу. Тот застонал, швырнул бесполезный узи в лицо нападающего, рука метнулась к сапогу и через мгновение стилет уже торчал в горле противника.
Поняв, что на такой машине, он далеко не уедет, Палач вывернул руль, направил «Понтиак» в море и вытянув рукоятку подсоса выпрыгнул из машины. Петляя побежал к темному складу. Теперь он был почти безоружен, если не считать пистолета, который Палач сжимал в руке, и из которого выстрелил в кого-то, внезапно выросшего на пути. Но этот некто тоже успел выстрелить. Пуля, выпущенная в упор, попала в грудь. Палача отбросило. Скрипя зубами он поднялся и, сдерживая стоны, бросился во тьму.
Тяжелый армейский бронежилет, который держал с десяти метров винтовочную пулю, опять выручил его. Это был уже третий бронежилет. Не один десяток раз жилеты спасали ему жизнь, он выбрасывал старые, истерзанные пулями и одевал новые. По всей видимости этот жилет тоже вскоре придется сменить. От выстрела в голову Бог его пока миловал, если не считать шрама на щеке от срикошетившей пули. И шрама на шее, правда уже от ножа. Раны Палач прижигал каленым железом и
потом долго не выбирался на свет, не решаясь пугать людей страшными ожогами.
И теперь, нещадно избитый пулями, он будет некоторое время отходить в своем убежище. Хорошо, если еще целы ребра. Однажды пуля выпущенная из М-16 в упор угодила ему под сердце. Бронежилет выдержал, но дыхание перехватило, из глаз посыпались искры, заломило в груди. Врач соседнего штата, куда, кусая губы он добирался на мотоцикле, констатировал перелом ребра и две недели Палач валялся на больничной койке под чужим именем.
Сейчас, кажется, переломов нет, но боль жуткая. Сипло дыша, Палач свернул за угол склада. Только бы добраться до припрятанного мотоцикла, а уж куда ускользнуть, он знает.
К утру порт уже кишел полицейскими. Подъехал туда и Роджер с напарницей.
— Ну что? — Роджер подошел к лейтенанту, задумчиво следившему за водолазами, которые пытались зацепить крановые крюки за что-то на дне.
Лейтенант вздохнул:
— Черт знает что! Настоящая война! Мы ничего не знали. Видимо, была очень большая партия, раз такая заваруха разразилась. Здесь трупы людей из семьи Франкони и других местных семей. И еще… угадай чьи?
— Аквалангисты. Я видел.
— Это японцы. Или корейцы, я не различаю. Позже выясним. Раненый матрос-механик с баркаса рассказал, что неподалеку от порта к ним подошла шхуна, на ней включились прожектора, и в мегафон сказали, что это полиция и чтобы на баркасе глушили мотор. Пока хозяин, капитан и охрана груза столпились у одного борта и решали что им делать, с другого полезли аквалангисты. А с этого, якобы, полицейского катера, подошедшего совсем близко, начали стрелять, взяли на абордаж. Аквалангисты действовали ножами и сюрикенами,
— Чем-чем? — спросила Саманта Ливи.
Роджер и лейтенант одновременно посмотрели на нее, потом переглянулись между собой. При этом во взгляде лейтенанта мелькнуло удивление, а Роджер извинительно усмехнулся уголком рта. Саманта смутилась:
— Я могу спросить, если не знаю?
— Конечно, мэм, — лейтенант сделал два шага к штабелю ящиков и выдернул из одного из них, на уровне головы металлическую звездочку с остро отхоженными лучами и дыркой посередине.
— Сюрикен. Восточное холодное оружие, по-моему, японское — метательная звездочка с заточенными лучами.
— Угу, — Саманта серьезно кивнула. — Я такие в кино видела.
Роджер и лейтенант опять переглянулись. Лейтенант бросил звездочку в море. Саманта проводила ее глазами:
— Там могли быть отпечатки пальцев.
— Нет. Они все — я имею в виду узкоглазых — работали в перчатках… Так вот, баркас они захватили за пару минут, покидали трупы за борт. А когда пристали, началась основная мясорубка. К этому времени японцы, видимо, уже замочили почти всех часовых Франкони. Похоже, что семья Франкони объединила силы для этой операции с другими семьями города. А эти,? лейтенант кивнул на лежащий неподалеку труп аквалангиста в черном гидрокостюме, — их подрезали.
Водолазы, наконец, зацепили крюками утонувшую машину. Трос натянулся и дрожа пошел вверх.
— А где наркотики? — спросил Роджер.
— А хрен его знает! Может в этом фургоне, который мы цепляем, а может япошки увезли. А может наши мафиози отбили. Но если бывают чудеса, то героин, конечно, в фургоне… Теперь я хочу тебя спросить: ты-то что тут делаешь?
— А хрен его знает! Может быть и ничей). Но по идее. Палач не мог пропустить такой случай. Здесь при погрузке мог быть Франкони и его можно было бы пристрелить.
Вода вспучилась и из-под нее показалась корма «Понтиака». Машина медленно поднималась из воды, изо всех щелей вытекали грязные ручьи, один из них, у кабины, был чуть розоватым.
— А есть у тебя какие-то доказательства, что Палач был здесь или только голые умозаключения? — спросил лейтенант.
Роджер достал очередную пластинку жвачки, сложил и зашвырнул ее в рот:
— Одни голые предчувствия. Только голые предчувствия. Целый стриптиз предчувствий. Но, если бывают чудеса. может быть доказательства я найду в фургоне.
Лейтенант вздохнул:
— Нет, столько чудес сразу не бывает.
Стрела крана повернулась, и машина повисла над причалом. Внезапно распахнулась правая дверь и оттуда вместе с потоком воды вывалился труп японца. Из его груди торчала длинная узкая рукоятка.
— Вот что я ищу! — торжествующе воскликнул Роджер, показав пальцем на клинок.
— И всего-то, — усмехнулся лейтенант. — Зачем он тебе?
— А я их собираю, — весело сказал Роджер. — У меня уже три таких есть.
— И ни одного отпечатка пальца?