Палач
Шрифт:
Два месяца оказались насыщены событиями больше, чем весь предыдущий год. Жизнь вышла на новый виток, и она всеми силами старалась не потеряться в водовороте чувств.
Чувства. Сильное слово, которого Ванесса долгие годы осознанно избегала. На многое ей пришлось взглянуть по-другому, и груз серьёзных ошибок сейчас казался непосильным. Оглядываясь назад, Ванесса понимала, сколько натворила, и что исправить прошлое невозможно. Зато она могла изменить настоящее, и не только своё.
Она упустила момент, когда основная цель отошла в сторону. Возможно, это случилось, когда она узнала об аварии,
Гром грянул с приездом Рэйвена. Он прилетел без предупреждения и появился в её номере после встречи с Демьяном. С выражением триумфа на ухоженном смуглом лице, он рассказал о разговоре с Демьяном. Ванессе стоило немалых усилий остаться невозмутимой при упоминании Палача.
Рэйвен довольно ухмылялся, намекая на своевременный приезд и на то, что оказал Демьяну неоценимую услугу. Он чрезвычайно гордился собой и заочно праздновал победу, Ванесса же чувствовала себя опустошенной. Джордан поставил бы Демьяну подножку при первой возможности, а пока довольствовался удачным началом сотрудничества. Не только и не столько это беспокоило её. Она понимала, что Демьян раскусит Рэйвена ещё на подходе, но мысли о Палаче не давали спать спокойно.
Ванесса боялась представить, что случится, если Демьян узнает об их с Джеймсом разговоре. У неё не хватило храбрости сразу рассказать ему, а сейчас было уже поздно. Скажет ли она сама, или же его исполнители — ничего не изменится.
Демьян звонил ей каждый день, и всякий раз Ванесса взволновано вздрагивала и отгоняла предчувствие беды. Стоило ей услышать внимание и интерес в его голосе, как все тревоги отступали. Она наслаждалась общением с ним, и мысленно молила Бога, чтобы он ничего не узнал. Снова и снова, от звонка до звонка.
В один из вечеров Демьян не позвонил, а на следующий день прислал за ней машину. Ванесса собиралась на встречу, заранее зная, что она может оказаться последней. Она уговаривала себя, что это всего лишь глупые страхи, но руки все равно дрожали. Привычная укладка не получалась, и вместо полутора часов она провела перед зеркалом все три. Когда Ванесса закончила макияж, отражение смотрело расширенными от волнения глазами незнакомой женщины. Той, что боялась потерять дорогого мужчину.
Водитель молчал, и она не заговаривала тоже. В Москву пришла настоящая весна и город расцветал яркими красками. Не только природа, но и люди. Город, такой неприветливый раньше, теперь стал для неё родным. Ванесса жадно впитывала все ощущения, запоминала каждый жест. Улыбки на лицах, суета, сигналы машин.
Они встали в пробку, и она разглядывала других водителей. Мужчина что-то ожесточенно кричал в телефон, а потом бросил его на соседнее сиденье. Молодая девушка красила губы, развернув зеркало заднего вида и вытягивая шею. Отчаянно спорила пара в «Ситроене» справа.
Водитель привез её в парк и подал руку.
— Я вас провожу.
Солнце припекало, сражаясь с холодным пронизывающим ветром. Ванесса расстегнула плащ, но тут же снова запахнула обратно: её бросало то в жар, то в холод. Несмотря
— Сюда, пожалуйста.
Блики солнца играли на водной глади пруда. В зеркальном отражении застыла обратная сторона мира: деревья кронами вниз и ясное небо под ними.
Демьяна Ванесса увидела сразу. Он сидел на одной из лавочек в тени. Неподалеку маячили телохранители, но к их молчаливому присутствию Ванесса привыкла.
— Здравствуй, — волнение и радость встречи смешались воедино. Она села рядом и потянулась к его руке, но Демьян поднялся.
— Пойдем.
От резкого тона Ванесса вздрогнула. Удивления холодным приемом не последовало, только обреченная покорность. Случилось то, чего она боялась.
Ванесса поднялась, вглядываясь в его лицо. Демьян выглядел похудевшим и бледным, а в глубине его глаз снова застыла свинцовая тяжесть. Он смотрел на неё так, как в их самую первую встречу. Будто видел впервые, вот только сейчас в этом взгляде не было даже мимолетного интереса.
В молчании они шли по дорожке, вдоль воды, и Ванесса впервые в жизни не знала, как начать разговор. Все варианты казались жалкими оправданиями. Она смотрела то на проходящих мимо людей, то на пробегающую под порывами ветра рябь, то на Демьяна. Он же ни разу не взглянул на неё, как будто гулял один.
Телохранители следовали за ними, как тени.
— Когда я собиралась в Москву, думала, что все будет иначе, — признание вырвалось неожиданно и вместе с ним пришло облегчение. Для себя Ванесса решила, что останется откровенной до конца. — Мне казалось, что все получится легко и просто. Потом я встретилась с тобой и поняла, что один неверный шаг — и я потеряю все, за что боролась. Мне стало по-настоящему страшно, Демьян. Я привыкла держать все под контролем, но в Москве сама оказалась пешкой. Он позвонил, и я подумала, что Джеймс Стивенс будет мне полезен. Он из тех, кто никогда не сдаётся. Имя убийцы Филиппа — всё, что я надеялась получить от него.
Ванесса замолчала, но Демьян не проронил ни слова. Он шел рядом, глядя прямо перед собой.
— Мы разговаривали дважды, — спокойствие в голосе граничило с обреченностью. — Первый раз, когда я только приехала в Москву, второй — после покушения. Я сходила с ума от неизвестности, Демьян. Я не могла до тебя дозвониться, и…
— Это место сейчас известно, как Чистые пруды, — он безразлично перебил её, — а в семнадцатом веке называлось Поганые болота. Неподалеку был рынок, и сюда торговцы сбрасывали все нечистоты. Сложно представить, правда?
Демьяну безразлично все, что она сказала.
Он сравнивал поступок с теми самыми болотами, или её саму?
— Сложно, — эхом повторила Ванесса.
Демьян развернулся, и телохранители расступились, а после направились следом, словно связанные с ним пуповинами марионетки.
Молчание становилось невыносимым. Они дошли до машины — черная «Мицубиси Паджеро», как та, что пострадала в аварии.
Дверцу ей открыл не Демьян, а один из его сопровождающих.
— Садись, Ванесса, — жестко и равнодушно произнес он, и сердце сжалось.