Паладины звездной империи. Ч. 1 - Оковы для медведя
Шрифт:
Постепенно боль прошла, нервозность первых дней сменилась деловой обстановкой и вскоре Максим Первенцев прибыл на Славию, где первым делом встретился с космос-адмиралом Левейдаром Дареном Таниром, решившим не только дождаться его, но и лично проследить за тем, как будет проходить модернизация флагмана военного космофлота Ардии — линкора «Меганатр». Ему сказали, что новая космоверфь будет построена всего за четыре месяца, а на модернизацию уйдёт и вовсе шесть стандартных месяцев, если славийским корабелам никто не станет указывать, что и как они должны делать. На взгляд Хмурого Деда это прямо говорило, что «Меганатр» отправится на ходовые испытания не просто модернизированным, а очень сильно видоизменённым. Ардиец внутренне уже был готов к тому, что славийцы предложат ему утвердить очень большие изменения.
Не те это были люди, чтобы не улучшить хоть чьё-либо создание. На протяжении
Когда Хмурый Дед посетил первую же космоверфь на спутнике Славии, который назывался Любовь, то вытаращил глаза от увиденного. Каждый рабочий был облачён в удобный лёгкий боескафандр и что самое удивительное, на шлеме, плечах и даже руках были установлены камеры видеоконтроля. Буквально все операции были автоматизированы, работали на космоверфи в основном роботы, но самые ответственные виды работ выполняли почему-то люди. Вскоре космос-адмирал узнал, почему. Всё объяснялось очень просто, они являлись псиониками и их псионические чувства были на порядок точнее любой измерительной аппаратуры. Вообще-то рабочих на космоверфи не было ни одного. Каждый человек был, как минимум — биройном, а то и вовсе теуройном, то есть учёными второй и третьей ступени и высшей квалификации. Поэтому не смотря на высокий уровень автоматизации славийские боевые звездолёты были по сути кораблями ручной сборки со своими индивидуальными особенностями, хотя расхождения были видны только глазу самих славийцев.
Самым первым желанием космос-адмирала Танира было немедленно накачать всех своих космолётчиков экспандминдом, но славийцы ещё во время полёта планете рассказали ему о процедуре особого вида форсированного пси-стартинга всё и потому он ограничился одним только возвращением им естественного биологического облика без карингфорса, усилиями славийских целителей. После этого они должны будут отправиться на одну из «тяжелых» планет Зелёного Архипелага Славии и пройти там курс предварительной подготовки. Индивидуальный для каждого ардийца. Уже очень скоро Хмурый Дед понял, что если чего ему и следует ждать от славийцев, то одних только чудес и потому заранее решил ничему не удивляться, чтобы сохранить свой фирменный бренд — вечно нахмуренную физиономию. Так ему было гораздо легче держать подчинённых в тонусе.
Максим быстро сошелся с ним во взглядах, вместе с Борисом Невским. Как и командующий ардийским космофлотом, они также старались не выказывать перед подчинёнными своей радости лишний раз и тоже в педагогических целях. Временами они отправлялись втроём на рыбалку и вот там-то им уже ничто не мешало хохотать, носиться сломя голову по берегу и с разбегу «бомбочкой» прыгать в воду, соревнуясь, кто больше поднимет брызг. С Земли уже прилетели три «волны» космолайнеров с переселенцами, работа по реставрации разрушенных памятников истории шла полным ходом, а на Любе со дня на день должна была ступить «ардийская» космоверфь. Гейнуор и Джулай отправились в тренировочный лагерь на Хоунар, а это означало, что как минимум два года они не будут никого доставать, но после возвращения этой Сладкой Парочки следовало ждать каких-то новых демаршей, которым будет придан вид политических инициатив. Пока это время не пришло, Максим мог спокойно работать, что он и делал начиная с восьми утра но в половине десятого раздался звонок:
— Макс, ты занят чем-нибудь срочным? — спросил его Олег Майский, первый заместитель бога Марса по артиллерийской части — А то я хочу предложить тебе прошвырнуться на Большое стрельбище.
Большим стрельбищем называлась система колец вокруг Сварога, семнадцатой планеты планетной системы Рода. Это была по сути слишком горячая для стандартного периферийного газового гиганта мегапланета, но она уже была через чур холодна для «нормального» коричневого карлика. Масса Сварога составляла семьдесят восемь масс Юпитера, но термоядерная реакция в его недрах практически завершилась и он быстро остывал, хотя слово быстро в данном случае означало ещё примерно сто пятьдесят тысяч лет. Сварог не имел для людей совершенно никакой ценности, так как взять с него, кроме раскалённого до восьмисот градусов метана в атмосфере, взять было нечего. Зато он имел огромную, в десять раз больше, чем у Сатурна, систему колец, состоящих из объектов размером от песчинок в пятьдесят микрон, камешков до метра и более, а также скал с поперечником в пять-десять километров. Все они были преимущественно каменными и также ни на что, кроме как на мишени не годились. Если Олег звал Максима на Большое стрельбище, значит речь шла о чём-то очень интересном и жутко секретном, а потому он ответил:
— Конечно хочу, Олежка. Куда лететь?
— Я скоро сам за тобой прилечу, Макс. — ответил главный конструктор всего стрелкового вооружения — Можешь уже выходить. Форма одежды — боескафандр повышенной защиты, в него ты облачишься на борту Борькиного «Пегаса».
В это же самый момент в дверь кабинета космос-адмирала Танира кто-то требовательно постучал, после чего она открылась и флаг-офицер командующего сказал:
— Адмирал, за вами прибыл флаг-офицер Янко Каваль Третий.
— Так почему я вижу тебя, а не его? — проворчал Хмурый Дед.
— Простите, адмирал, но он ждёт вас в рубке тяжелого космобота «Пегас», спецборта адмирала Невского. — улыбнулся флаг-офицер, который совершенно не реагировал на неласковый вид космос-адмирала Танира, так как знал его, как облупленного.
Командующий ардийским космофлотом быстро поднялся из-за пульта и, направляясь в монтажную камеру, бросил через плечо:
— Лютьер, если меня будет кто-нибудь спрашивать, скажешь, что я улетел в Миарой на Софию и со мной нет связи.
Первое, что сделал Хмурый Дед, когда после боевых испытаний славийской ракеты «Булава» на поражающую силу и крейсера «Слава» на неуязвимость, принял решение лететь на Славию, связался с Ардией и приказал всему женскому контингенту главной базы флота садиться на первые же подвернувшиеся космолайнеры, которые разрешил взять штурмом, и лететь на Славию. Поэтому недостатка в партнёршах для секса не было. Девушки прилетели очень быстро и остались довольны тем, как их встретили на этой гостеприимной планете. Поэтому ссылка на Миару была очень уважительной. В монтажной камере роботизированное устройство сняло с космос-адмирала повседневный чёрный-космокомбинезон, одело на него «поддоспешник» и собрало на теле боескафандр хотя и среднего класса, по прочности не уступающий тяжелому. И это тоже была новейшая славийская разработка, сделанная в дополнение к классической ардийской схеме энерго-броневой защиты личного состава экипажа линкора.
В новом боескафандре адмирал Танир чувствовал себя не в пример лучше, чем когда-то в старом. Да, и носимый запас воздуха в нём был впятеро больше, но сейчас он вышел с открытым забралом и быстрыми шагами направился к выходу. Капсула пневмотранса доставила его прямо к бронированной, гранёной черепахе тяжелого адмиральского космобота, настоящего летающего бункера длиной в сорок метров. Как только он поднялся на борт «Пегаса», флаг-офицер, который был ещё и личным пилотом его друга, моментально покинул борт линкора «Меганатр». Всем ардийским линкорам и крейсерам было не только разрешено спуститься к самой поверхности планеты, но и найти для стоянки самое живописное место. «Меганатр» изображал из себя морской линкор и как бы стоял на якоре в Финском заливе Балтийского моря всего в паре сотен метров от берега напротив города, называвшегося Санкт-Петербург.
Такое место выбрал для стоянки линкора сам Хмурый Дед, заядлый рыбак, как и все ардийцы, а рыбы в Балтийском море водилась прорва и вся очень вкусная. Правда, находясь в тамбуре он не увидел толпы полуголых космолётчиков, сидевших с удочками на всех выдвижных пилонах. Космос-адмирал и сам не отказывался порыбачить не сходя с борта корабля, а рыбалка в заливе была славной, но пока что не ему удалось выудить самую громадную рыбину. Робот личный пилот и флаг-офицер его друга сразу взял курс на Москву, что Левейдар Дарен Танир определил чуть ли не мгновенно. Войдя в рубку, ардиец едва не вздрогнул, увидев в ней помимо робота, сидящего в кресле пилота погрузив максимеровые руки в подлокотники, ещё и Олега Майского, которого ему однажды представили, как главного конструктора чуть ли не всего славийского оружия. Тот тоже был облачён в боескафандр. Кивнув ему, славиец весёлым голосом сказал: