Паладины
Шрифт:
Человек, ранее называвшийся Конрадом, а теперь откликающийся на имя Рудольфо, говорил по-французски со старомодным акцентом. Испанец ответил с секундной заминкой:
– Да. Я нашел прекрасный образец полного конного доспеха пятнадцатого века. Милан. Отличное состояние. Даже золотая инкрустация кое-где сохранилась. Сталь дышит историей. – В голосе испанского антиквара проскользнули восторженные нотки. – За смешные деньги. Всего восемьдесят тысяч.
– Мы договаривались на сорок, мистер Каллистикко.
– Это антиквариат. Тут нельзя быть уверенным в ценах. Рынок узок. Возможно, я смогу подыскать что-либо подешевле… Скажем… в течение года?
Испанец давил наверняка: клиенту важны сроки.
– На доспехах клеймо Миссаглиа [109] . Не Томмазо, но тоже весьма неплохо. Для Миссаглиа это не цена, месье Рудольфо.
Человек, называвшийся Конрадом, а позже Рудольфо, усмехнулся:
– Миссаглиа, говорите? Забавно… Хорошо. Когда я смогу получить доспех?
109
Миссаглиа – известное семейство миланских оружейников.
– Он уже у меня, месье. На такую редкость всегда есть покупатели. Не вы, так арабы или ребята из LA. [110]
– Завтра я буду в Барселоне. Если раритет действительно так хорош, то завтра я его и оплачу. Потрудитесь получить разрешение на вывоз этого железа.
Испанец на дальнем конце провода довольно усмехнулся:
– Не старайтесь меня обидеть, мистер. Когда вы увидите доспех, вы поймете, что восемьдесят тысяч – не та сумма, в которую можно оценить это совершенство. А разрешение уже есть. Жду вас завтра. Скажем, часикам к двум. Подойдет?
110
LA – Лос-Анджелес.
– О’кей, мистер Каллистикко. До завтра.
– Ола, месье Рудольфо.
Поговорив с испанцем, человек, не кладя трубку телефона, выругался по-русски и набрал номер в городе Тула. Ответили сразу:
– Здравствуйте, Дмитрий.
– А! Здравствуйте-здравствуйте, Сергей Константиныч.
Ответивший на звонок был хозяином небольшой мастерской, специализирующейся на изготовлении сложных единичных изделий из металлических сплавов. В основном, конечно, подарочных кинжалов и наградных сабель.
– Помню наш разговор. Ну что, приступим к работе?
– Да, Дмитрий Семенович. Послезавтра я у вас с доспехом.
– Металл я обеспечу, да и в графике у лучших мастеров как раз окно образовалось. – Хозяин мастерской замялся. – Вот только сроки… На хорошую работу больше времени надо.
Конрад-Рудольфо-Сергей Константинович улыбнулся:
– Я оплачу сверхурочные и добавлю за спешность.
– Тогда ладно, Сергей Константинович. Ладно… Думаю, мы уложимся.
…До ночи он успел подтвердить заказ на покупку пары двухлетних арденнов [111] , оплатил через тот же литовский банк уйму лекарств и прививок, подтвердил интернет-магазину заказ на длинный список книг по истории, медицине, химии и геологии.
111
Арденн – порода лошадей.
Уже глубокой ночью он набрал нью-йоркский номер:
– Привет. Это я. Как дела?
– Нормально, хотя могли быть и лучше. – Ответивший на звонок голос был бодр, как может быть бодр человек, чей рабочий день только приближается к середине. – За пару сабель покупатели устроили на аукционе настоящее сражение. Солиды идут на ура, византийские цехины, безанты и арабские дирхемы – похуже. На все требуют акты экспертизы, а это – время… А вот с марками, по-моему, мы обрушили рынок. Больше двух тысяч уже не предлагают.
– Заканчивай побыстрей. Нам надо еще тысяч сорок. Через полтора месяца можно будет отправляться.
Человек на другом конце провода хмыкнул:
– Да меня от этого сарацинского городка уже коробит.
Конрад-Рудольфо-Сергей Константиныч сочувственно вздохнул и, сдерживая зевоту, поддержал собеседника:
– Терпи, дружище. Скоро домой.