Пальцами по воде

Vi_Stormborn

— Как ты?

Луиза потерла лицо ладонями и чуть привстала на локтях, чтобы приподняться выше. Тогда она и поняла, что лежит в бледно-голубой постели и бережно укутана одеялом.

— Стыдно. Упала в обморок у всех на виду в родильном отделении.

Трина улыбнулась, скрещивая руки на груди. Они всё ещё были в больнице, Лу поняла это по запаху хлорки, который доносился из коридора. Дверь в палату была открыта.

— Оливер привезет тебе вещи, — улыбчиво сказала она, потрепав сестру по голове.

А ещё мама приехала.

Луиза кивнула. Не хотелось говорить, хотя чувствовала она себя сейчас хорошо. Очень даже хорошо.

— Да, и ещё кое-кто зашел к тебе поздороваться.

Трина прошла к двери и выглянула из палаты, жестом приглашая кого-то войти. Она не удивилась, когда увидела волнующегося Уилла.

Он медленно подошел к ней, усаживаясь на колени возле кровати, и трепетно поцеловал в лоб, прикрыв глаза. После несильно отстранился и провел рукой по её волосам, пропуская их между пальцами.

— Ты меня напугала, — выдохнул он, коснувшись ненадолго лбом прохладной простыни. — Но больше меня твоя Катина напугала. Звонила мне каждую минуту и орала, чтобы я быстрее к тебе шел.

— Да, и мне звонила, — добавила Трина, которая — черт! — всё ещё стояла рядом, наблюдая за этой милой картиной.

— Ох, Катина, — резко вспомнила Лу. — Как она? Как ребенок?

Уилл улыбнулся, поднимаясь на ноги и засовывая руки в карманы брюк. Он уже был в другой одежде. Успел забежать домой и переодеться, прежде чем стремглав примчаться сюда.

— Она в порядке, — заверил её Трейнор. — Дочка просто красавица…

— У неё дочь, — кивнув, просияла Лу, когда в палату несильно постучали.

Уверенным шагом с легкой улыбкой на лице к ним вошел средних лет врач с документами в руках и в пол оборота встал к ним.

— Утро доброе. Как вы? Позвольте мне с Луизой поговорить наедине.

Трейнор снова легко поцеловал Лу и, на мгновение сцепившись с ней рукой, вышел следом за Триной из палаты.

Сестра Кларк пошла проведать волнующуюся маму, а Уилл остался возле стекла по ту сторону, потому что боялся снова оставлять Луизу одну.

— Что ж, — начал док, — ваши анализы готовы. У вас небольшая анемия, от того и обморок. Есть слабость, но это от недостатка сахара в крови. Но это нормально в вашем положении.

Он говорил всё так, словно всё было в порядке вещей. Проглядывал бумаги, удовлетворительно кивал, когда просматривал результаты ещё каких-то тестов.

Лу нахмурила брови.

— Каком положении? — не поняла она, дернув головой.

Врач поднял глаза, наблюдая за её удивленным выражением лица.

— Так вы же беременны, Луиза. Вы не знали?

Она ошарашено смотрела на него. Чего? Чего-чего. Что за чушь? Это наверняка какая-то ошибка. И врач понял по выражению лица Кларк, что та не знала.

— Ох, в таком случае, поздравляю, —

засмеялся доктор, легонько похлопав Лу по плечу.

— Постойте, — приподняла руку Луиза, всё ещё не принимая его слов. — Это же невозможно.

— Восемь недель. Очень даже возможно, — мягко прервал он, снова просмотрев записи.

Она вскинула брови, буквально подавившись воздухом.

— Но мне пришлось заплатить не одну тысячу долларов, чтобы убедиться в том, что я бесплодна… Как же это… Мне говорили, что шанс — один на миллион, — всё ещё пыталась протестовать Кларк, периодически жестикулируя.

— Вам бы лотерейные билеты покупать, — заулыбался доктор и, попрощавшись с Кларк, вышел из палаты.

Луиза в удивлении приоткрыла рот, поворачивая голову в сторону окна. Ещё было чуть позднее полудня, но небо было бледно-серым, а грузные облака опускали на землю хрустальные снежинки.

Они то плавно падали, то резко взмывали ввысь, поддаваясь порывам вьюги. То вспыхивали под сенью включенных зачем-то фонарей, то пропадали из виду, сливаясь в единое целое полотно с остальными товарищами.

Луиза вдруг подумала: как? Как судьба вдруг решила повести её новой дорогой? Она же давно поставила красное клеймо — черная полоса. Почему же сейчас всё пошло именно так?

И Лу нашла ответ на собственный вопрос в снежинках за окном. Ведь её жизнь и была ими. Она шла размеренно, медленно. Плавно. Словно по течению. А вьюгой её жизни стала Катина.

Она нарушила её стабильную целостность, разбросав всю суть в разные углы, но потом… Вот же оно.

Снежинки снова падают, но иначе. Они колышутся из-за ветра, их становится то больше, то меньше, но в итоге…

В итоге они образуют белые поля, сугробы, горы. Образуют единство, цельную сущность. И чтобы этого достичь — им нужна вьюга. Им нужен ветер.

Так же, как и ей, оказывается, восемь месяцев назад была нужна такая вьюга, имя которой было Катина.

— Уилл! — окликнула она Трейнора, который стоял по ту сторону окна её палаты. — Уилл, я беременна!

Он расширил от удивления глаза, опуская руки на стекло, и придвинулся ближе, оставляя на нем запотевшее от дыхания место.

— Что?!

— Я беременна!

И Уилл, закатив глаза, исчез где-то внизу. Медсестра, которая подоспела к нему в ту же секунду с нашатырным спиртом, сквозь смех сказала, что у него обморок. И Лу, кажется, стала почему-то в несколько раз счастливее.

Оливер, как и обещал, привез одежды. Он постучал в дверь и, виновато опустив голову, прошел внутрь с пакетом и пачкой орешков в глазури. Он знал, что Кларк их любила.

Он уже приготовился было извиняться, но Лу — которая уже была в состоянии ходить, потому что чувствовала себя отлично — просто обняла его, заставляя замолчать.