Пальцами по воде
Шрифт:
Гости шокировано начали перешептываться чуть громче, бросая взгляды то на Катину, то на Лу. Кларк напоролась на строгий взгляд матери, который так и вещал: «Я тебя предупреждала.»
— Я что-то не понял, — вдруг сказал Уилл, который, оказывается, стоял всё это время рядом с Кларк, но чуть за спиной. — Ты сделала сестре ребенка, а она переспала с этим парнем?
Луиза провела ладонями по лицу, рвано выдохнув через плотно сомкнутые зубы. Ребенок-ребенок-ребенок. Черт возьми!
И до Кларк вдруг всё разом дошло. Всё то, что сейчас ей сказала Катина. Всё то, что
— Она не сестра мне, — начала Лу, бросив взгляд на Трейнора. — Она безграмотная оборванка, а я заплатила ей, чтобы она выносила моего ребенка!
Теперь шок был в квадрате. Джейсон что-то начал мямлить о том, что он папашей будет, не обращая внимания на всеобщий хаос вокруг. Катина опустила голову. Уилл вскинул брови, а Луиза почти начала рыдать.
— Я это заслужила, — подтвердила Катина, снова поднимая глаза, полные слез.
Белочка сглотнула, наблюдая за тем, как со всех сторон на неё смотрели гости. Оливер отрицательно покачал головой, думая о том, что Кларк в какой-то мере перегнула палку, хотя и была права.
— Как ты могла так поступить?! — глотая резко хлынувшие слезы, воскликнула Луиза. — Как ты могла?! Я доверяла тебе! Я заботилась о тебе! За что ты так со мной?!
Кларк резко провела рукой по лицу, смахивая слезы и не водостойкую тушь, в то время как сама Катина разрыдалась пуще самой Лу.
Только делала она это тихо. Потому что признавала свою вину. Потому что расхлебывала сейчас слишком многое.
Луиза резко развернулась вокруг себя, тыкая пальцем в грудь Трейнора.
— Поэтому я тебе и не звонила, Уилл! Ведь по-твоему всё это гребанный эгоизм! Это примочки богачей! Это черт знает что!
Кларк впервые так себя чувствовала. Преданной. Брошенной. Обманутой. Одинокой. Она вылетела из веранды, хлопнув за собой дверью, и, отключив телефон, сняла номер в мотеле.
Луиза первый раз в своей жизни проплакала всю ночь.
***
Агентство Моррисон Роббинсон стояло на ушах. И не удивительно. Поскольку такого в их практике ещё не было. Кларк собралась с силами и решила довести это дело до конца. Так что им пришлось сделать ДНК-тест на материнство.
И дело дошло до судебного разбирательства по делу опеки над будущим ребенком. Разумеется, все чеки, которые Лу успела отправить Катине, были возращены ей. Но Катина и так их не обналичивала, а попросту разрывала, как только Кларк отдавала ей их в руки.
До слушания им запретили находиться рядом, поскольку Лу испытала сильнейшее психическое расстройство, ввиду чего ей приставили месячный курс психотерапевта и таблетки, чтобы успокоить нервы и нормализовать сон.
С Катиной пришлось поступить иначе.
— Я сняла тебе номер до тех пор, пока всё не выяснится.
Они сидели в машине у мотеля, не глядя друг на друга. Лу сверлила глазами обод руля, а Катина то и дело порывалась что-то внятное и искреннее сказать, но…
— Значит, вот так, да? Вот и всё?! Я больше тебе не нужна? Пойдешь искать себе другую утробу?! — выпалила Белочка, сжимая губы в тонкую полосу.
—
Она больше не пойдет. Не станет, нет. Одиночество? Ладно. Без детей — значит, без детей. У Луизы не было эмоций. В основном это был побочный эффект таблеток, но доктор сказал, что лишь одна эмоция будет пробиваться вперед — гнев.
— Думаешь, ты лучше меня?! — всё ещё скандалила она.
— Уверена, — тихо продолжила Лу. — Уверена, что я лучше тебя, Катина.
Катина почти взорвалась, хотя не в её интересах было сейчас такое устраивать.
— Вот так значит, да?! На чистоту? Ладно, тогда слушай! Я могу родить ребенка, а ты нет! Вот ты и бесишься!
— Вон из моей машины! — внезапно прорычала Луиза, чувствуя, как по щекам сами собой покатились слезы. — Вон!
Катина неуклюже вылетела из неё, громко хлопнув дверью. С того момента, жизнь Луизы Кларк снова пыталась вернуться в прежнее русло.
Белая полоса жизни, и без того короткая, исчезла вовсе, а бразды правления снова взяла в свои руки черная.
В агентстве по усыновлению Кларк снова отказали, ссылаясь на то, что возраст не подходящий, а статус «одинокая» — тем более.
Уилл Трейнор не звонил. Катина окончательно съехала через сутки с момента их разговора в машине, полностью избавив дом Лу от своих вещей.
Кларк сидела дома в полном одиночестве и смотрела какую-то бессмысленную телепередачу сутки напролет. Она не выходила из стен здания, не брала трубку.
Не отвечала на сообщения родных и друзей. Не впускала в дом Оливера, потому что тот ей рассказал, что всё знал примерно полгода.
Луиза Кларк сломалась.
Её начальник Чарльз дал ей две недели выходных, но от этого легче не становилось. Кларк буквально не вставала с дивана, впав в своего рода депрессию. Питалась китайской кухней и пиццей, заказывая всё по телефону и оплачивая картой, чтобы не общаться с людьми.
Первое время таблетки не помогали.
К концу первой отведенной на выходные недели успокоительные начали действовать, хотя не так хорошо, как хотелось бы. Но, по крайней мере, она начала ходить по дому и выбираться в другие комнаты.
Луиза сложила все купленные детские вещи в коробку и, собравшись с духом, попросила Оливера отнести их на чердак. Швейцар долго извинялся над своим поведением, но Лу просто закрыла перед его носом дверь, поскольку считала, что таблетки не так сильно пока помогли ей. И просто надо время.
В воскресенье вечером она приняла ванну, выпила двойную дозу таблеток и отправилась спать. Наутро всё произошедшее показалась ей плохим сном.
Луиза снова надела свой строгий костюм, завязала волосы в хвост и надела туфли на невысоком каблучке. Она вышла на работу на неделю раньше отведенного ей срока.
Эмоций не было. Не было ничего. Была пустота и мнимое ощущение наполненности, поскольку она продолжила заниматься любимым делом.
Ну, до того момента, когда их магазин открылся. Чарльз приобнимал её за плечи, стоя возле входа и успокаивая, и говорил, что этот магазин — её детище.