Палитра и шпага
Шрифт:
Он начал рисовать второй портрет, стараясь что бы тот получился не хуже первого. Девушка улыбалась широко и красиво. Она явно старалась подать себя в выгодном свете. Себастиан рисовал, пытаясь не думать о молодом вельможе, а только о том как сделать портрет прекраснее.
– Браво,-сказал незнакомец,- надеюсь, что красками у вас получится так же великолепно. Мне нравится ваш стиль. Вам удаётся передать нечто не передаваемое и неуловимое. Портрет словно живой. Смотрю и жду когда заговорит.
– Извините меня синьор,-сказал Себастиан,-но я не смогу принять ваше щедрое предложение. Я и так задержался в этом городе.
Он не желал иметь дел с этим красавцем. Не всё в мире продаётся. Душевный покой дороже золота. Оставаться здесь дальше он не хотел.
– В этом городе вы час и уже бежите отсюда? Похоже у вас действительно срочные дела. Не стану задерживать. Счастливой дороги. А вас, моя дорогая,- незнакомец обратился к девушке,-мне бы хотелось угостить чем-то необычным и необычайно вкусным. В этом трактире вы всё попробовали, но на моём корабле повара из Италии и Турции. Обещаю вам ужин как у султана.
На Себастиана он не смотрел, словно того здесь уже не было.
– Но отец не отпустит меня к вам на корабль,-возразила девушка.
– Как я его понимаю. Но не о чем беспокоиться. Блюда принесут сюда, я закажу отдельный кабинет. К вашим гитаристам добавим моих скрипачей и лакеев. Вечер будет незабываемым.
Себастиан встал из-за стола, взял тубус с бумагой и направился к выходу. Он не хотел ничего слушать о незабываемом вечере. Он вывел из конюшни осёдланного мула и направился прочь из города.
Когда он отъехал миль пять от Коста-Брава, стало смеркаться и Себастиан услышал за спиной лошадиный топот. Похоже его преследовали. Себастиан развернул мула. Навстречу скакали трое идальго, из тех что были в трактире.
– Далеко собрались, сеньор рисовальщик?-крикнул один из них.
– Не дальше дороги,-ответил художник.
– А дальше и не получится. Здесь останетесь.
– Вы меня здесь оставите?
– Оставим в гордом одиночестве и без денег.
– Деньги я не отдам.
– Как будто мы просим.
Идальго извлекли шпаги и не спеша двинулись на Себастиана. Художник извлёк свою. Идальго старались наехать одновременно с трёх сторон. Себастиан направил мула к ближайшему, к тому что справа и нанёс удар. Противник парировал. Двое других налетели одновременно спереди и слева. Себастиан успел отбить их удары, но понял, что проигрывает. Он сражался гораздо лучше стоя на земле, чем верхом.
– Может сойдём на землю, синьоры,и там сразимся за мой кошелёк,-предложил он.
– Мы кавалерия, а не пехота,-рассмеялся один из нападающих.
Себастиан быстро оказался в центре треугольника, при чём двое из нападающих были у него за спиной. Тогда он направил мула влево и выехал из треугольника, но враги знали своё дело и снова окружили его. Стало понятно, что это схема использовалась ими многократно. Себастиан как мог крутился в седле, отбивая и нанося удары. Он никого не достал, но и сам не получил ни царапины. Долго так продолжаться не могло. Рубящий удар слева, из-за спины сбил с его головы шляпу, тут же спереди ударили шпагой в живот. Жилет из толстой кожи выдержал, но сзади последовал второй рубящий удар по незащищённой голове.
Очнулся Себастиан только утром. Солнце светило прямо в глаза. Он с трудом встал на ноги и потрогал слипшиеся от крови волосы. Череп выдержал, кость оказалась крепкой. Удар был дозированный, убивать его не хотели, но кошелёк забрали.
Впрочем ничего кроме кошелька не взяли. Сатрап пасся в сторонке, шляпа и шпага лежали рядом, но денег не было. Ни одной, самой мелкой монеты.
– Чёртовы кавалеристы. Увидели, как тот щёголь сорил дублонами, вот и погнались за мной. Канальи. Но ничего. Земля круглая, Бог даст свидимся при других обстоятельствах. Пешими и поодиночке.
Себастиан был уверен, что по одиночке он бы расправился с каждым из троих грабителей. Фехтовальщик он был от Бога, даже лучший чем живописец. Об этом ему постоянно твердил его дядя Алонзо Санчес.
Дядя Алонзо поседел и облысел в войнах с французами. Своей семьи он не завёл, зачем семья солдату, но всегда помогал семье своего старшего брата Диего -отцу Себастиана. Возвращаясь после каждой кампании он приносил в семью деньги и снабжал ими брата-торговца кожей. Денег было немало. Дядя Алонзо был удачливым мародёром, но однажды он сказал себе: хватит. Довольно испытывать судьбу, мало кому из тех кто ушёл на войну в юности удалось дожить до седины и лысины. И Алонзо вернулся в родной дом, в Картахену, в семью брата. Сразу по возвращении он пошёл знакомиться с окрестными вдовами и дегустировать местные вина. У брата было трое сыновей и в перерывах между пьянками Алонзо обучал их фехтованию. Его приёмы отличались от дуэльных, поскольку на войне главное выжить. Благородные доны так не дерутся, но Алонзо и не был благородным доном, а был обычным головорезом-пехотинцем и приёмы его были грязные. Часть из них Алонзо придумал сам, он оказался весьма изобретательным бойцом, а часть показали товарищи по оружию. У каждого ветерана найдётся два-три личных приёма, которыми они владеют особенно хорошо. Всеми своими знаниями Алонзо делился с племянниками. Себастиан оказался лучшим из его учеников и овладев всеми приёмами дяди стал придумывать свои. Со временем он стал сражаться гораздо лучше Алонзо, которого в начале считал непобедимым. И даже старый вояка признал, что ему самому есть чему поучиться у племянника. Но главным увлечением Себастиана была живопись. А твёрдая рука и хороший глазомер одинаково пригодились и в рисовании, и в фехтовании.
Себастиан подобрал шпагу и шляпу и подошёл к мулу. На дороге появились первые повозки. Крестьяне везли продукты в Коста-Брава. Художник провожал их взглядом. Оставаться без денег не хотелось. Можно вернуться в город и разыскать того богатого вельможу. Объяснить, что обстоятельства изменились и он готов выполнить заказ и чёрт с ней, с гордостью. Гордость не накормит. Будет ещё гордым, даже высокомерным. Когда-нибудь. Он отряхнулся от пыли, сел на Сатрапа и поехал в Коста-Брава.
Глава вторая
В трактире "Золотой лев" Себастиан к своему огромному удивлению повстречал ограбивших его идальго. Те, как ни в чём не бывало, сидели за столом и ни в чём себе не отказывали. Стол был заставлен. Увидев Себастиана они ни мало не смутились и на его взгляд ответили взглядами трёх невинных ангелочков.
– Синьоры, не займёте ли пару монет? Пообедать не на что,-обратился он к идальго.
– Мы не банк, что бы снабжать синьоров деньгами,-ответил один.
– Спросите возле храма, на паперти. Обычно там спрашивают,-добавил второй.