Панцирь
Шрифт:
– Пора! – оглашает хранитель. – Бой начинается!
Андрея касается тревога. Откуда голос? Он точно был, но далекий и неясный, сквозь музыку… Наверное, от избытка впечатлений показалось…
Кто-то сзади снимает с него наушники, звонкий и веселый голос Маши:
– Андрей, пора на лекцию!
Андрей оборачивается.
Маша возвышается над ним, сверкает улыбкой, по пружинкам локонов блики бегут от малейшего качания, в светлой зелени глаз живые огоньки. Маша вся яркая и солнечная, в небесного цвета джинсах и лимонной футболке, будто
– Пойдем, – озорно мотает головой к дверному проему, руки в кармашках.
– Уже проснулась? – говорит Андрей растерянно.
Маша усмехается.
– Я похожа на спящую красавицу?
– Нет.
– Ха! Значит, я уродка?
– Нет, я… не это, в смысле…
– Ладно, – смеется Маша, взъерошивает Андрею волосы. – Идем уже, чудо.
Убегает в комнату, наверное, за сумочкой.
Андрей выключает ноут, шагает вслед за Машей заторможенно, словно проснулся только что, взгляд потерянный…
– А ты говорила, тебе нужно доделать доклад к сегодняшнему семинару. Как будешь выкручиваться? Попросишь отсрочку?
– Уже доделала. Надо еще заехать на работу, сдать проект и распечатать реферат.
– Какой проект?
– Ну, тот самый, для той бизнес-дамочки, помнишь?
– Он же не закончен!
– Закончен.
– Как?!
– Как обычно, – пожимает плечами Маша.
– Погоди…
Андрей хватается за голову, мысли врассыпную, как крысы с «Титаника».
– А что за реферат?
– По мелкодисперсной химии.
– Ты и его доделала? – почти шепотом выговаривает Андрей.
– Да, а что?
– А когда ты все успела?
– Сейчас. Встала, в порядок себя привела и сделала.
Андрей проваливается в задумчивость, вязкую и мрачную, как болото…
За два часа выдавил из себя три строчки текста.
А Маша проснулась на час позже, но закончила реферат, доклад и проект… И, наверное, еще гору дел.
– Андрей, ну что с тобой?
Маша возникает перед ним, его голова оказывается в чаше ее ладоней.
– Маша, как ты все успеваешь? – искренне спрашивает Андрей.
– Не знаю.
Маша задумывается.
– Просто делаю. Подряд.
Звонок в дверь.
– Открою.
Маша исчезает быстро, как призрак.
Хрустальный дворец, что Андрей возводил только что, рухнул, изобилие разбитых иллюзий похоронило под собой хозяина, померкло и давит, давит, мешает дышать, хочется осесть. Андрей тащит себя за Машей, взгляд погружается в себя, мутнеет, лишь заметны в полумраке коридора пружинки волос и желтая спинка: Маша щелкает замком.
В дверях возникает широченный высокий силуэт.
Андрей вздрагивает. Это же тип с топором, который во сне зарубил Андрея! Сходство ужасающее: такой же огромный, а рожа, пусть не в шлеме, а под черной бейсболкой, столь же звериная, улыбка похожа на оскал.
Андрей бросается к двери, загораживает Машу, кожа будто покрывается ледяной коркой…
– Добрый день! – говорит гигант приветливо. Как гопник, просящий закурить. – Здесь живет Небывалый Андрей Витальевич?
– Да, вот он, – невозмутимо чирикает Маша из-за Андрея, тыча в него носиком.
– Вам уведомление из городской администрации.
Громила достает из сумки на плече бумажку, вручает Андрею.
– Нужно явиться до конца недели.
– А по какому вопросу? – спрашивает Маша слегка растерянно.
Андрей косится на листочек, но старается не упускать из виду громилу, словно тот может в любой миг выхватить из-за спины топор.
Гигант лыбится как шакал, которому на помощь примчалась вся его стая.
– По вопросу выдачи нового жилья.
– То есть?
– Это здание признано аварийным, скоро его снесут.
Андрей идет по тротуару в квест «Лекция», ведет Машу под руку, она разговаривает по телефону, рев машин заглушает слова.
Авто несутся как стадо гигантских разноцветных жуков: красные, желтые, синие, черные, в серебре… От потрепанных бобиков и жигулей до сверкающих тойот и ниссанов, от миниатюрных дамских матизов до танков, что грязи не боятся… Везде мелькают вывески и рекламные щиты, не менее пестрые, чем машины, вооружившись красивыми фэйсами от Карнеги, наперебой зазывают войти и купить автомобиль, он Ваш верный товарищ и член семьи, у нас новая партия из Италии и Германии, прямо с выставки, огромный спектр марок и моделей, заходите или хотя бы задумайтесь, вот наши телефон и мейл… И таких ментальных ловушек столько, что если бы бродяге за их обезвреживание давали опыт, он бы прокачался до бога.
Такое солнечное цветастое бурление обычно заряжает жизнью, но сейчас краски слегка размытые, звуки приглушенные, Андрей словно в вакууме, под куполом мрачных мыслей.
– Андре-е-ей! – тормошит Маша. – Выйди из астрала, солнце мое! Ну чего скис? Из-за квартиры, что ли?
– Нет, – вздыхает Андрей, – волнуюсь, что курс иены упал по отношению к доллару. И как после этого жить?
– Да брось, Андрюш. Мы не на «Титанике», путь эвакуации есть.
– Ну, хоть на том спасибо. И что за путь?
– Квартиру же не отбирают какие-нибудь черные риэлторы. Нас переселяют в другую. В новую! В целую, крепкую, с нормальным отоплением и санузлом. Радуйся!
– Да понимаю, просто неожиданно.
– Есть такое. Звонила сейчас в администрацию, сказали, что такие дела вообще-то быстро не делаются, жильцов оповещают за месяц или даже за полгода до переселения, а потом еще тянут со сносом. Но из-за трагедии в Иксовске…
– А-а, та многоэтажка, что обрушилась?
– Да, три десятка погибших, десять чудом выжили, но у всех раны критические, могут и не выкарабкаться. Кремль постучал по головам губернаторов, те постучали по головам мэров, некоторые головы побрили и выдали полосатые робы, и так по цепочке. В общем, по всей стране переполох, комиссии каждый день забраковывают дома, либо совсем древние, либо построенные как попало этими…