Паника
Шрифт:
Фло наградила молодого человека сердитым взглядом:
— Мне очень понравилось у вас в парке. Дин! Вы — научный работник? Или проводник сафари?
—Ни то ни другое! Старший егерь! И даже не из Парка Крюгера, а из Парка Царо. В Кении. Просто Сэм — мой хороший друг. И я не мог отказать ему в просьбе. И нисколько не жалею!
И улыбнулся так заразительно, что даже Рохан не смог удержаться от ответной улыбки. Достав из бумажника карточку отеля, он надписал собственное имя и вручил ее Райноу.
— Мы будем там еще несколько дней! — сказал молодой человек.
Он так никогда и не понял, почему сделал это. Возможно, ангел Рохана нашептал на ухо своему подопечному.
— Какой приятный мужчина! — сказала Фло, когда они уже находились в кабине самолета тысячью футами выше желтой плоскости бушвельда.
— Пожалуй, — согласился Рохан. — Как думаешь, сколько ему лет?
— Лет? — удивленно спросила Фло. — Не знаю. Много.
— Он какой-то странный! И слишком интересовался моим именем!
— Не думаю, что он догадался о том, кто ты! И не думай, что твой отец — такая большая шишка, что каждый егерь в Африке подозревает в каждом американском парне сына мистера Хамстера!
— Этот Райноу похож на африканского бога! — сказал Рохан.
— Он же белый!
— Ну тогда — на Санта-Клауса!
— Вот теперь ты попал! — Фло с удовольствием поглядела на своего друга. — Именно! На Санта-Клауса! Только без бороды!
— Как я понял, — произнес молодой человек, — тебе понравилось в заповеднике?
— Я бы с удовольствием провела здесь недельки две! Это не слишком дорого?
— Не слишком! — заверил Рохан. — Раз в двадцать дешевле, чем в «Парадизе».
— Ты сам его выбрал! — сказала Фло. — Моими условиями были только ванна и кондиционер! А этот егерь почти так же не соответствует своей фамилии, как и ты! Скорее он похож на гепарда. Мне кажется, когда нужно, он очень быстр.
Фло обняла своего спутника, положила голову ему на плечо.
— Какой дикий край! — проговорила она с восхищением. — Только представь — сто веков назад здесь все было так же! («А как насчет алмазных копей!» — подумал Рохан.) Зебры, акации, туземцы. Они выглядят такими… естественными!
— У этих естественных туземцев весьма жестокие обычаи! — заметил Рохан. — Тоже — естественные! И еще более жестокие боги!
— Как будто боги эллинов или твоих кельтов были добрее? Ты, Рохан, порицаешь здешних богов только потому, что в тебе — кровь европейца!
«Интересно, малышка, почему ты так упорно „забываешь“ о моем прадеде-африканце?» — подумал Рохан.
Впрочем, кое в чем Фло была права: кельтская кровь в нем доминировала. Может, оттого, что о клане О'Дейнов он знал куда больше, чем о роде Тенгу? Видит Бог, последние три года он старался уравнять шансы!
— Мой дед, — сказал Рохан — был, в отличие от меня, чистокровным кельтом! Но ты послушай, что он писал! Голос флейты остер и тонок, Кудри бога — в смоле! Помолись за меня. Мадонна! Страсть мою пожалей!
Голос флейты упруг и резок! Щеки бога в пыли! Потрудись за меня, Железо, Если мало молитв!
Рохан откинулся немного назад, искоса взглянул на девушку. Раскатись барабанной пляской, Будто по полю — град. Ноги бога в безумной пляске Мнут тугой виноград!
Голос флейты — нездешний голос! Прочь, зверье, из берлог! Вон идет золотой и голый, Пьяный радостью бог!
Не отринь же меня, Спаситель! Се — Твое колдовство!
Выше сердце мое несите: Это голос — живой!
Бог идет по траве бессонниц, Не сгибая колен. Помолись за меня Мадонне И хмельного налей!
Голос флейты — над полем битвы! И над полем любви! Будь же Счастье моей молитвой, Лучше прежних молитв!
Фло слушала, закрыв глаза, а когда он кончил, спросила:
— Твой дед был верующим католиком?
— Глубоко верующим!
— Жаль, что ты не пишешь стихов! — сказала Фло и вздохнула.
— Жаль! — согласился Рохан. — Зато я их читаю. Эй, потолок поднимайте Выше, плотники, выше! Входит жених, подобный Арею! Выше самых высоких мужей!
Это — Сафо, о моя более дорогая, чем золото!
— Я знаю! — сказала Фло.
Рохан развел руками:
— Что бы я не намеревался высказать…
— «Если бы твой язык не намеревался высказать ничего дурного, то стыд не заволакивал бы глаз твоих… — процитировала девушка.
— О, это не стыд, моя милая, это — скромность! — парировал Рохан. — Я полагаю, мы идем на посадку?
«Он похож на своего деда! — подумал Дин Джибс, чей самолет как раз в этот момент остановился в конце полосы. — Зайду, к нему завтра. Надо присмотреть за мальчиком! Как бы он не угодил в неприятность в этой чертовой стране? Хм! „Парадиз!“ Однако, с деньгами у паренька все в порядке! Или — у его девушки? Славные дети! Нет, я непременно проведаю их!»
И, довольный принятым решением, Джибс встал и направился к выходу навстречу палящему солнцу.
— Эй! — проворковала Фло. — Мы ищем твоего дядю или у нас медовый месяц? Может быть, мы поспим часок-другой?
— По-моему, это была твоя идея! — засмеялся Рохан.
Свесившись с кровати, он налил полный бокал сока и протянул девушке. Фло выпила примерно треть, а остальное выплеснула себе на живот и размазала ладошкой.
— Шиза! — обреченно констатировал Рохан.
— Сам ты — шиза! Хочу, чтобы от меня пахло грейпом!
Рохан отобрал у нее бокал, начал наливать себе. Фло толкнула его в спину, и он выронил пакет. Густое желтое пятно расползлось по ковру, как маленькое солнце. Рохан чертыхнулся.