Паноптикум Умус

Лазарев Александр Иванович

Положил насовсем,

Ради нашей судьбы,

В счастье жили чтоб мы -

Девяносто ребят,

Девяносто солдат, -

Защищали страну,

Что катилась ко дну…

Был открыт перевал,

Продан кем-то, давал

Командир приказания

Приготовить

изгнание

Тех, кто дерзнул опять

Покой-мир расшатать,

Но проход получив,

И кого подкупив, -

Всё же встретить отпор

Суждено среди гор

Было им от Руси, – на века,

Что войдёт в память, как

Бой за высоту 776,

Где число это, – 6,

Оказалось, увы,

Смертельным, и сшес

Твие духа было, нет, не спроста, -

Потому высота, не была, нет, взята,

Бог что парням сдюжить помог, -

Он забрал их к себе, – тех, кто долг

Отдавал своей жизнью – России служить,

– Это значит даже умереть, а не жить…

Так в Козельске когда-то сражались, теперь

Время вроде иное, но увы, тоже ширит потерь

Список павших в боях за Россию-страну,

За неё, за родную, за неё лишь одну.

…Говорят, народ Ноя особый народ,

Он любит свободу, он железных пород;

Как же так получилось, что увы, – из него

Вышло это сплошное зёлёно-наёмное,

Что решило устроить в округе террор,

Захотев даже эхо присвоить у гор,

– Отстрелом рассветных очередей увещая

Пропустить банду боевую к воротам рая?

2500 вольнонаёмных ртов,

2500 раскалённых стволов,

2500 пар рук и ног налегли

На Россию внезапно, жгли

Её снарядами, кололи в рукопашную,

Кричали на своём невиданное, страшное,

Пытались запугать своим преимуществом,

Желали показать своё над Россией могущество.

Но дух сильнее чисел, плоти,

И сучок имеет свойство колоть,

А десантный строй шире, чем иные,

Потому в нём служат самые сильные,

Самые смелые, те, кто не сдаётся,

Те, кто даже, если очень придётся

Туго – всё равно горой станут друг за друга,

И даже в моменты, быть может, испуга,

За сердце, что билось рядом, не вскрикнут: «назад!»

Десантник навеки другому не только друг, или брат, -

Он особым образом связан кровным духом – родством,

– С небом было у всех ведь у них сватовство.

…Разве могут слова всё сполна передать,

Как катилась волна из атак, убивать

Где каждый умел, и хотел, – был готов,

Кто, быть может, замешан в отрезании голов?

И что нужно и важно сказать мне, – и как?

Разве я имею понятье и право? Мол, слово враг

– Такое понятное, такое содержательное, так,

Всем должно быть всё сразу ясно, и знак

Я должен поставить восклицательный

При дальнейшем слове повествовательном,

Но я хочу поставить знак креста в этом месте,

И минуту помолчать… и вы со мной вместе

Тоже, прошу, перекреститесь, ведь здесь

Сражалось русское мужество за славу-честь,

За страну, проливала не мало что слёз,

Ради правды и мира, завещал как Христос,

(Крест тяжёлый народ где столетия нёс)

Где стоят обелиски по всем городам, и во все времена,

Ведь память народа – не просто слово: война,

А гибель близких – сынов и мужей, отцов, и поверь,

У каждого в России есть свой герой, и тогда, и теперь.

Общее небо, как и Земля – должно быть свободно,

Можно многое говорить о проблемах, и сколь угодно

Рассуждать о том, что случится должно, и что будет,

Но я не об этом сейчас, а о том, что народ не забудет

Тех, кто стоял до конца, кровь свою проливая за нас, -

Кто живёт спокойно и мирно сейчас, в этот час,

Кто спит, и видит сны счастливые, и фраз

«Гоблин на прицеле» – быть может даже не слыхал…

Дай Бог всем мира и любви, – той самой всесвятой,

Которой Он нас в вечности создал.

Помню, кто-то сказал,

<