Пансионат «Графские Развалины»
Шрифт:
– У всех дети, как дети, – сказал он. – А у меня одна дочь, и та – дура.
Я не ответила.
– Она нашла проходимца, который бросил ее, как только появилась какая-то ответственность. А я должен расплачиваться! Но не тут-то было! Не на такого напали! Найдите мне телефон какого-нибудь приюта! Пусть приедут, заберут ребенка, когда он родится.
– Надеюсь, у этого ребенка хватит ума появиться на свет не в нашем пансионате? – подумала я про себя.
В течение
Однажды вечером, на исходе третьей недели, красивый молодой человек зарегистрировался в пансионате. Я не обратила на него никакого внимания, но Мэтт сказал мне: «Готовься, будет шоу!» Я не успела спросить, что он имел в виду, как из столовой показалась Аня. Молодой человек сидел в холле, ожидая, когда освободиться его номер. Аня прошла к лифту, не заметив его. В то время как он не спускал с нее глаз. Когда она скрылась, он подошел ко мне и сказал:
– Простите, девушка. Я передумал. Пожалуй, я остановлюсь в деревне. У друга.
Я опустила глаза. Передо мной лежал его паспорт. Павел Ильченко. Секунду я колебалась. Потом мне вспомнился Макс, и я решила, что не позволю виновному избежать ответственности.
Я мило улыбнулась в ответ.
– Сожалею. Но я уже провела платеж. Мы не можем его вернуть, – нагло солгала я.
– Что же делать? – он выглядел растерянным.
– Вы оплатили эту ночь. Останьтесь до утра.
Он колебался.
– Ладно, – сказал он, наконец. – Я могу заказать ужин в номер?
– Конечно, – я снова улыбнулась.
После ужина, когда Аня и ее родители сидели в холле, я сняла трубку телефона и набрала номер комнаты, где остановился Павлик.
– Господин Ильченко! – сказала я, – Вас беспокоят из приемной. У нас возникли проблемы с вашей картой, вам звонят из банка. Будьте любезны, спуститесь, пожалуйста.
– Хорошо, – недовольно буркнул он.
– Ты спятила, какой еще банк? – гневно прошептал Мэтт. – Тебя уволят и правильно сделают!
– Посмотрим! – ответила я.
Павлик вышел из лифта и направился к стойке, и в эту секунду Аня заметила его.
– Павлик! – истошно крикнула она и, вскочив с кресла, бросилась к нему. Родители удивленно наблюдали за ней. Она обняла жениха за шею, заплакала, он растерянно обнял ее в ответ.
Мы с Мэттом наблюдали
– Ну, здравствуй! – сказал он. – Ты заберешь ее?
– Куда? – не понял Павлик.
– Она говорила, что ты женишься на ней. Посмотри на нее!
Аня продолжала громко всхлипывать.
– Давайте обсудим это после, – нашелся Павлик, – мне звонят из банка!
Он поднял на меня глаза, ожидая поддержки.
– Они уже повесили трубку, – я улыбнулась.
– Так ты заберешь ее?! – крикнул Дружинин.
– Куда я ее заберу?! —закричал в ответ Павлик. – Я ей ничего не обещал! Я предлагал избавиться от ребенка! Она сама не захотела! Оставьте вы меня в покое, наконец!
Дружинин захохотал
– Вот, смотри! – сказал он Ане, – Вот какой у тебя жених!
– Прекратите! – крикнула Аня сквозь слезы, – Хватит! Вы оба хотите избавиться от меня, лучше мне умереть!
Внезапно она вскрикнула, положила руку на живот и испуганно посмотрела на меня. Мы молчали.
– У вас есть врач? – уже тихо спросила она.
Мэтт кинулся к телефону, звонить, а я бросилась к ней. Я оставила стойку и помогла Ане подняться в номер. Ее родные остались внизу.
– Не уходите, не бросайте меня, мне страшно! – попросила она. – Подержите меня за руку.
Я села рядом и взяла ее за руку.
Раздался звонок телефона. Это был Матвей.
– Врач уехал. Денис поехал в город за другим. Будут не раньше, чем через три часа. Держись, брат.
– Хорошо, – ответила я.
– Что он сказал? – спросила Аня, когда я повесила трубку.
– Что скоро будет врач. Не волнуйтесь. Все будет хорошо.
– Я хочу умереть.
– Это неправильно. Вы молодая. Вы будете жить. Не бойтесь.
Потом приехал врач. В пансионате царил переполох, и надо заметить, что Павлик и родители Ани немало ему способствовали.
– Я прошу, позовите полицию, – просила жена Дружинина. – Пусть они заберут этого ребенка и доставят в приют.
– Она права, – поддакивал Павлик.
Мэтт взглянул на меня.
– Рано, – сказала я. – Ребенок еще не родился.