Пантера - ярость и страсть
Шрифт:
– За кипятком, куда же еще, - удивленно ответила я.
– Сейчас наберу ковшик и буду тебя поливать, пока не поверишь...
– Постой, дура!
– в ужасе воскликнула связанная Зойка.
– Я верю, верю, только сядь на место!
Довольная, я вернулась за стол. Зойка сидела бледная, глаза горели, носик заострился, губы подрагивали.
– Не вздумай меня уродовать, слышишь?
– тихо произнесла она, и голос ее дрогнул.
– Не хочу быть уродиной, не смогу...
– Она уронила голову.
– Ладно, подавись своим Валериком и его бабками. Будем считать, что ты выиграла в честной борьбе.
– О чем это ты?
– опешила я.
– Какие еще деньги? Он же нищ...
– Не прикидывайся дурой!
– с горечью воскликнула она.
– Ты все прекрасно знаешь. Иначе зачем тогда замуж собралась за этого пентюха? Уж с твоей-то внешностью можно и получше найти. Черт, а ведь я уже почти все сделала! И все уже почти получилось!
– Она посмотрела на меня с ненавистью.
– И откуда ты взялась на мою голову?
– С неба. Слушай, я честно ничего не понимаю. О каких деньгах идет речь? Поверь, я не в курсе.
Зойка не поверила.
– Заливай мне еще, - усмехнулась она.
– Какого же хрена ты тогда не сбежала, а сюда за Валериком приперлась? Уж сам по себе он абсолютно никакой ценности не представляет.
– Она презрительно скривилась.
– Братик называется. Дал же Бог такого теленка!
Мне показалось, что я ослышалась.
– Брат? Он что, твой брат?
– переспросила я удрученно.
– Что, не похожи? И слава Богу. Я бы повесилась, если бы это было не так.
Тут я поняла, что нужно немедленно менять тактику. И еще почувствовала себя дурой, которую провели на мякине. Все мои логические построения этого простого дела рассыпались в прах. Я видела глаза Зойки и знала, что она не врет. Значит, врала Виктория Романовна и врал Валерик. Но зачем?! Мне необходимо было это выяснить, чтобы знать, как себя вести дальше. А то, может, стоило бросить здесь Валерика и бежать отсюда, пока притихшие за стеной звери не разбушевались и не изрешетили меня из своих пистолетов...
– Слушай, Зойка, давай по-своему, по-бабьи поговорим, а?
– Я подалась к ней через стол.
– Мне не нужны никакие деньги, я правда ничего не знаю. Расскажи мне все, а? Умоляю! Ты такая загадочная девчонка, меня прямо ужас берет. Кто ты, скажи?
Она сразу приосанилась, подняла красивую головку и самодовольно произнесла:
– Да ты описаешься от зависти, если расскажу. А я правда... красивая?
– Безумно!
– искренне заверила я.
– Даже в дрожь бросает. Давай, прогони своих кобелей, пусть идут водку пьют, а мы посидим, побалакаем, в баньке попаримся. А то у тебя все одни мужики да мужики - поговорить-то небось не с кем. Ну, согласна?
Что-то прикинув в уме, она нагнала на глаза тоску и печаль, скромно кивнула и тихо произнесла:
– Ты права - поговорить не с кем. Только развяжи меня, а то париться неудобно будет. Не бойся, я ничего тебе не сделаю. Ты мне понравилась, честное слово. Я таких девчонок еще не встречала, кроме себя, естественно. Ну как, развяжешь?
– Она умоляюще посмотрела на меня.
– Конечно, - улыбнулась я.
– Только сначала скажи своим парням, чтобы убирались в дом и не мешали. А Валерика пусть в предбаннике оставят вместе с Толяном. Давай, моя хорошая, а я в окошечко посмотрю, как они выйдут.
...Через пять минут мы с ней уже сидели перед початой бутылкой "Токайского" и пили за знакомство из хрустальных бокалов.
– Так ты не невеста его?
– спросила после третьего бокала Зойка.
– Нет. Случайно познакомились.
– Слава Богу. Надеюсь, мы станем подругами. Знаешь, у меня никогда настоящей подруги не было - все больше мужики вокруг вертятся, вернее, кобели.
– В ее красивых глазах мелькнула грусть.
– А они все такие тупые...
– А у меня есть подруга, - похвасталась я.
– Валентиной зовут. Классная баба, скажу я тебе. Простовата немного, зато честная и преданная, ни за что не предаст.
Зойка с завистью посмотрела на меня.
– А эти кобели - все подлецы и трусы. Уж я-то знаю, поверь. Они только в постели хороши, а в жизни - полное дерьмо.
– Что ж ты с ними связалась?
– А, не спрашивай, - махнула она рукой.
– Ладно, идем париться, а то мне что-то холодно стало.
– Ты иди, а я посижу немного, допью. Пожав плечами, она ушла в парилку, покачивая стройными бедрами. Теперь, когда мы немного поговорили, она мне уже нравилась. Я н испытывала к ней той злости, как прежде, и готова была отказаться от своих планов мщения, если меня убедят, что Валерик виноват во всем сам. Впрочем, решать это не мне, а боссу. А пока нужно продолжать играть свою роль.
Допив вино и предприняв кое-какие меры безопасности, я отправилась вслед за ней. Вскоре нам уже не нужны были никакие мужики, деньги и Валерики мы от души парились, непринужденно болтали, словно были знакомы сто лет, и вообще забыли обо всем. По крайней мере я хотела так думать. В основном болтала Зойка, а я больше слушала.
– А что мне оставалось?
– говорила она, вздрагивая под ударами веника, которым я нещадно ее хлестала.
– Естественно, пошла на вокзал ишачить - жить-то как-то надо. Городок у нас маленький, и я там со своей красотой просто не помещалась, задыхалась я, тесно мне было, на простор тянуло, в Москву, в Париж, в Америку - там мое настоящее место. А на вокзале все-таки поезда, люди все время новые, рассказывают обо всем. Так иногда лежишь под кем-нибудь, а он тебе про Амстердам травит или как в Африку ездил в командировку. Здорово так! Будто сама за границей побывала. Мать заездила совсем: учись да учись. А на хрен кому сегодня тот диплом нужен, правильно говорю? Ну вот я и научилась тому, что лучше всего к моей внешности подходит. Мне ведь это красивое тело даром досталось при рождении. Кто-то во дворцах рождается, а я вот в этом теле. Значит, и должна использовать его на всю катушку. Ко мне очереди стояли, ей-Богу!
Не поверишь, но из других городов мужики приезжали, чтобы еще раз меня заполучить. Дураки они все-таки. Их так легко обмануть - прямо смех берет иногда. Ну вот, думала, что так и проживу, пока страшной не стану. А тут вдруг мамаша сообщает, что отец, которого я даже в глаза не видела и который жил где-то в Москве, умер и оставил мне наследство, представляешь? Я ошизела прямо, чуть в обморок не шарахнулась, ушам своим не поверила. Меня поверенные отца как-то отыскали и сообщили, что мне сберкнижка полагается с совершенно бешеной суммой. То есть такой бешеной, что до конца дней уже могу с мужиками бесплатно спать. Так что, когда мне двадцать один год исполнился, я пошла в сберкассу и стала богачкой. Что ты! Все сразу как налетели, коршуны! Знакомые и незнакомые, друзья и враги - все слетелись на халяву, сволочи! Но я не дура, не стала в своем городе пылить - меня ведь там уже только как проститутку знали, так что особо не развернешься. А тут еще юрист один знакомый подвернулся, Сашка, он из клиентов моих бывших. Я его наняла, чтобы узнал, куда можно выгодно деньги вложить. Он уехал в столицу, потом приезжает и говорит, что нужно земли скупать в Подмосковье по дешевке или в аренду брать, я уж не знаю всех тонкостей Сашка всем занимается. Скоро, говорит, закон о частной собственности на землю выйдет, тогда вся эта земля автоматически твоей будет, а это ой какое богатство! Вот я и приобрела эту деревню со всеми угодьями за бесценок. Собрала в своем городе на Волге знакомых уголовников, которым уже терять в этой жизни нечего, положила им зарплату хорошую, чтобы меня охраняли, и переехала сюда, ждать, когда закон в Думе выйдет. А Сашка предложил охотничий курорт для иностранцев здесь построить. Тогда бы вообще был полный улет. Но деньги уже кончались, нужно было где-то искать на строительство, а где? Сашка попробовал спонсоров подбить, так рэкетиры сразу понаехали из Долгопрудного. Примчались, козлы, грозить начали, подонки вшивые, денег требовали...
– Она усмехнулась. Потом волки их кости по лесам растаскивали. У меня мальчики что надо, их на понт не возьмешь. Они за меня в огонь и в воду, только плати вовремя. Им тут лафа, вот они и держатся за меня. А что, здесь спокойно, властей нет, стреляй, сколько хочешь. Моя земля, в конце концов, что хочу - то и ворочу, правильно говорю?
– Конечно, Зоенька. Ты все правильно делала.
– Ну вот, тогда я и вспомнила про папашу. Откуда, думаю, у него такие денежки взялись? Может, еще что осталось? Послала Сашку в Москву. Тот все разузнал, приезжает и говорит, что у меня есть брат Валерик, живет с матерью и, судя по всему, понятия не имеет, что папаша ему кучу денег оставил, потому как ведет нищенский образ жизни. Видать, мамаша все себе захапала, не знаю. Папаша у нас секретным академиком был, свои открытия продавал за границу, а деньги на книжку складывал. Меня он хоть не видел никогда, но знал, что я есть, поэтому и оставил мне половину своих сбережений. Такой же придурок, наверное, был, как и Валерик. Я его как сегодня увидела, так меня чуть не стошнило. Тьфу, прости Господи, а не брат! Ну вот, стали мы думать, как себе оставшиеся денежки прикарманить. Ну не ждать же, в конце концов, когда братик сам окочурится? А деньги мертвым грузом на книжке лежат. Если брат и его мамаша умрут, то по закону все мне достанется, потому что отец перед смертью меня своей наследницей признал, так-то. Сашка все про Валерика разузнал, где работает, то да се, и предложил неплохой вариант. Он у меня знаешь, какой умный? Всех московских профессоров за пояс заткнет. Короче, сделали мы вид, что Валерику угрожают письмами из-за работы, чтобы потом, когда он умрет, все подумали, что его конкуренты прихлопнули. Гениально, правда? Обо мне тем более никто и не догадывался. В общем, все сделали, а сегодня мои гаврики поехали, чтобы его прикончить, и вот вернулись с живым да еще тебя прихватили. Они решили, что ты его жена или невеста и побоялись, что вы уже как-то свои отношения оформили. Тогда бы вся наша затея рухнула. На всякий случай привезли сюда вас обоих, чтобы все выяснить.