Папа в окне напротив
Шрифт:
– Спасибо. Если она очнется - это будет лучший подарок.
– Все будет хорошо. Показатели в норме. Хотя в больнице еще надо будет полежать.
Вал мне все объясняет и оставляет нас одних. А я подтягиваю стул и сажусь рядом с кроватью.
Переплетаю наши пальцы, а в ответ- ничего. Ее едва теплые, похудели за эти дни. Подношу их к губам и касаюсь кожи. Пахнет больницей.
– Так скучаю по тебе. А ты спишь и никак не просыпаешься. Катя скучает по тебе очень тоже. Каждый день спрашивает как ты? Почему нельзя к тебе. Ей хорошо у меня. Мама с ней возится. Кашки ей варит, гуляет. Но тебя никто не
– Усмехаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать в губы.
– Катюша спит теперь со мной. Так прижмется и обнимет, что… я вдруг понял, как сильно хочу себе дочку. Они такие нежные, ласковые. Все мужики хотят сына, а я хочу дочку. И она уже у меня есть. Вы у меня есть. Нам теперь нельзя порознь, Катя только поэтому и говорить начала, что я сказал, что ее папа. Пусть и не родной, но мне кажется, я ей нравлюсь. Она меня целует перед сном, обнимает и мы засыпаем, вместе
Слышу шумный выдох и тихий взволнованный голос.
– Катя где?
– Онеж, слышишь меня?
– сжимаю сильнее руку и улыбаюсь.
– Катю не бросай.
– Как будто не слышит меня и про что-то свое бубнит.
– Катя у меня, с ней все в порядке.
– Не бросай ее только, - говорит это все как в бреду. Глаза не открывает и пугает этим.
– Я сейчас врача позову. Секунду подожди.
Вскакиваю со стула и иду к выходу.
– Не бросай нашу дочь.
– Берусь за ручку двери и дергаю на себя.
– Должна была сказать раньше…
Останавливаюсь и оборачиваюсь.
– Что сказать?
– спрашиваю громко, но она уже тяжело дышит, а потом дыхание замедляется.
– Да что сказать, Онеж?
– сжимаю руки, но она не реагирует.
Страшно оставить ее одну, поэтому звоню Валу и зову сюда.
– Она говорила, бредила, наверное, не знаю. А потом замолчала.
– Рассказываю ему все спустя пару минут.
– Успокойся. Она отходит от медикаментозной комы. Такое может быть. Что говорила?
– Про Катю, чтобы не бросал. В конце не понял. Сказала, «не бросай» и «надо было сказать раньше». Она сказала так странно «нашу дочь». Мы с ней никогда не говорили про Катю, как про нашу дочь.
Вал смотрит на меня молча, а потом отводит глаза.
– Что?
– Гор, у меня есть предположение, о чем Онежа говорила, но я не уверен.
– Ну, говори, - киваю ему.
– Мы когда были… - Валеру прерывает звонок моего мобильного. Отвечать не собираюсь, но решаю взглянуть кто это. Варя. И время как раз то, в которое она должна забрать Катю. Может в саду заблудилась…
– Подожди секунду, Вал, я отвечу, это важно.
– Вы говорите, я к себе пойду, у меня обход, зайди потом.
– Да, Варь, привет, - киваю Валу и поднимаю большой палец вверх.
– Егор, Кати нет.
– Десятая группа, Варь. Найди уже.
– Да в десятой я, ты не понимаешь.
– Часто дышит и голос дрожит.
– Варь, что случилось?
– Нет ее. Воспитатель сказал, что ее забрали. У нее мать в больнице, опека девочку уже несколько дней ищет. Как только Катя объявилась в саду, так заведующая сразу и сообщила, куда надо.
– Твою мать. Когда забрали?
–
– Они ее доведут, что опять перестанет говорить. Я же обещал ей, что не брошу.
– И, получается, не сдержал слово.
– Варь, узнай, куда Катю увезли. И быстро мне звони. Надо ее забрать оттуда.
Оборачиваюсь к Онеже, понимая, что если бы она проснулась и это услышала, то у нее бы точно еще один приступ случился. Но она снова уснула. Крепко. Сейчас меня это даже радует. Быстро подхожу к кровати, склоняюсь над девушкой и нежно целую.И только после выхожу из палаты.
Иду к выходу. Хочу по дороге заглянуть к Валу, но вижу, как к нему заходит пациент. Ладно, пусть работает. Потом поговорим.
Варя перезванивает, когда я сажусь в машину.
– Я узнала адрес детского дома, Егор. Забери меня, я с тобой поеду.
– Время потеряем.
– Двадцать минут ничего не решат.
– Ладно. Давай выходи к цветочному, там тебя подберу.
– Возле нашего двора цветочный один. Как раз там, где работала Онежа. Соглашаюсь. Может, вдвоем мы будем более убедительными.
Руль крепко сжимаю и пытаюсь понять, как так получилось. С чего вдруг про Катю вспомнили? Она чуть ли не неделю у меня живет. Она же вроде как на больничном. Откуда про Онежу узнали? Если бы Валера передавал такие данные, мне бы он точно сказал и предупредил.
Разве что… соседка эта. Она что ли исполнила свою угрозу? Дура! Я-то разберусь, когда это все закончится. И, если это она, я ей устрою.
Сейчас главное Катю вызволить.
Набираю на дороге скорость и превышаю даже, чтобы скорее забрать сестру. Это просто невероятно. Как быстро так все организовали?! Моментально. Приехали, забрали, даже не стали разбираться. Зеленый уже моргает, а я набираю скорость, чтобы проскочить. Заканчиваю проезд перекрёстка уже на красный.
Обгоняю машину, перестраиваюсь в другой ряд, как меня также подрезает черный мерс и заставляет сбавить скорость и немного притормозить. Ремень безопасности впивается в грудную клетку от резкого движения вперед.
«Притормози», - сам себе говорю и больше не разгоняюсь. Так мою Русалочку точно никто не вызволит из заключения. Да и машину недавно отремонтировал.
Дальше еду медленней, соблюдая правила. И через десять минут забираю Варю всю в слезах там, где договаривались.
– Куда ехать?
– Вот, я маршрут построила.
– Держит мне телефон, и шмыгает носом.
– Да успокойся ты, еще раз расскажи, что случилось. Ты точно не перепутала?
– Нет, - они такие довольные были. Сказали, что девочка находится с посторонними людьми и ее забрали в приют.
– Откуда они узнали?
– Я не спрашивала.
– Надо было спросить, Варь.
– Надо было думать, что такое может случиться и не отводить ее в сад.
– Тебя не спросил.
– Сам виноват.
– Кричит в ответ и отрезвляет.
– Ладно, прости. Ты не виновата.
Дальше едем в тишине. Я не хочу говорить с ней. Она тоже молчит. Знаю, что не виновата, но такая злость на всех. Что хочется просто поругаться с кем-то.
Через полчаса находим, наконец, этот забытый всеми уголок. Обшарпанное, серо-зеленое здание с пластиковыми окнами только на одном этаже. Почему я даже не удивлен на чьем.