Папа в окне напротив
Шрифт:
На самом деле, мы, скорее всего, все равно встретимся, только чтобы придумать, что делать дальше. У нас же редко бывает проблемы у одного. Кто-то защищает, кто-то лечит, кто-то решает финансовые вопросы, кто-то всех организовывает.
– Спасибо. Давай к делу. Вопросов пока больше, чем ответов.
Я уже, в письменной форме, рассказываю все, что видел. Видео с регистратора не помогли, номер, как будто специально, залеплен снегом. Есть только цвет машины и модель. А таких машин в городе тьма.
– Егор, смотри
– Совпадение.
– Нет. Мы нашли ее телефон. Онеже написали сообщение с незнакомого номера. По времени как раз, когда она должна была перейти дорогу. Кто-то специально ее отвлек. Потом сообщение было удалено. Номер остался. Мы сейчас проверяем, на кого он был зарегистрирован. И мои умельцы пытаются восстановить удаленную переписку.
– Вот дьявол. Она хотела забрать заявление, но не успела.
– Теперь уже поздно. Будем так выкручиваться. Искать того, кто был за рулем. А через него на заказчика.
– Чем я могу помочь?
– Ничем, правда. Береги Онежу, чтобы больше не было покушений.
– Да отец уже с охраной в больнице договорился.
– Юрий Александрович, можно?
– В дверях появляется молодой старлей.
– Заходи.
– Восстановили то сообщение, стертое.
– Отлично, что там? Показывай.
– У меня есть информация из клиники, где лечится ваш отец. Есть доказательства, что сейчас его будут специально залечивать психотропными препаратами, - Юра читает вслух и поднимает на меня глаза.
– Подожди, они с Валом туда ездили недавно. Валера их там расшевелил всех. Пригрозил иск в суд подать, за их халатное отношение.
– Думаешь, это мог быть врач?
– Проверьте эту версию тоже. У них есть мотив избавиться от Онежи. Чтобы потом избавиться от отца, и не лечить его полгода бесплатно.
– Вот как мать-одиночка смогла столько врагов нажить, причем таких влиятельных?
– Пожимаю плечами в ответ.
– Ладно, мы проверим эту версию тоже. Но кто-то много о ней знает, раз известно на что давить, чтобы она, через дорогу шла, и не думала ни о чем.
Выхожу из прокуратуры и понимаю, надо подумать. Как-то же можно зацепиться. А если и вправду врач из той клиники? Они его поставили в такие условия, что ему проще избавиться от девушки, а потом и от отца? Онежа-Онежа… Как тебя защитить от них, ото всех…
Я заезжаю в больницу, один. Без Кати. Мне тяжело видеть Онежу такой, ребенку и подавно. Хотя бы пару дней потяну. Может скоро станет лучше.
– Я смотрю по состоянию параметров.
– Комментирует за спиной Вал, когда стоим у двери в реанимацию.
– У нее сильное сотрясение, внутренние органы повреждены. Так лучше сейчас.
– Зайти к Онеже нельзя?
– Это ей не поможет, а хуже сделать может. Поэтому, пока нет. Вовка, кстати,
– Давай их к моим завезем, а сами посидим, в баре, где-нибудь. Надо обсудить еще раз все, что происходит и заодно отметим дни рождения ваши.
– Как родители к Кате отнеслись?
– Они ее уже во внучку записали. Носятся с ней. Я бы устал от такой гиперопеки. Я, если бы и захотел, уже не смог бы Катю бросить.
– Я вот про Вовку тогда также думал, поэтому усыновил. При живом отце. А сейчас не представляю, как бы я без него был. Кто бы меня постоянно подначивал на разные авантюры? Как скучно бы я жил.
Так и хочется спросить про Еву, но я молчу. Знаю, что он не любит эту тему. Или даже стесняется, скорее. Думает, что мы осудим его, если бы дал шанс. Иначе, почему так и не попробовал ни с кем больше, а полностью растворился в работе и своем ребенке…
– Катя пришла сегодня ко мне ночью, ей страшно было.
– Усмехаюсь, вспоминая.
– Рядом уложил. Понимаешь, не к маме или к Варе пошла, а ко мне. Хотя кто я ей? И мне кажется, я пока вижу, только оболочку. Все самое интересное и вкусное скрыто от меня.
– С детьми нелегко порой. Это сто процентов. Характер свой показывают и тебя проверяют на рамки дозволенного. Но без них, как будто делаешь-делаешь что-то, а для чего? Кого порадовать? С кем поделиться? Родители, конечно, есть. Но у них, все равно уже, отдельная семья. Они рады за меня, конечно, но кому оставить потом все, что я создам. Кого научить тому, что умею сам? Это бесценно.
– Да ты философ.
– Мне кажется, я просто старею.
– Смеется в ответ.
Спустя час возвращаюсь домой.
– Мам, это я.
– Громко говорю, потому что меня никто не встречает.
– Егор, привет. Есть будешь?
– Буду, где Катя?
– Разуваюсь, снимаю куртку.
– Я отправила их с отцом на горку.
Подхожу к окну и проверяю, все ли у них нормально. Детей много, поэтому сначала выцепляю фигуру папы, потом Кати. Может, после операции и не стоило бы так напрягаться, но вроде бы все под контролем. С майором в отставке можно и расслабиться.
Мою руки и слышу звук мобильного в кармане. Опять незнакомый номер.
– Да, - тут же отвечаю.
– Егор, здравствуйте. Это Александра. Подруга Онежи.
– Да. Слушаю.
– Егор, мне надо увидеть Катю. Могу я приехать туда, где вы сейчас живете?
– А что такое?
– Понимаете, пока она в больнице, документы на опекунство девочки есть только у меня. Я вам доверяю, но мне надо точно знать, что у Кати достойные условия. Мне предложили стажировку, на неделю, за границей. Я не хочу отказываться, но и Катю оставить не могу.
– Хорошо, приезжайте. Сами у нее спросите. Я скину адрес.