Папина дочка, или Исповедь хорошего отца

Чемберлен Диана

Когда мы кончили, мы долго лежали обнаженные, обнявшись. Тревис неожиданно рассмеялся.

— Забудем о Джордан-Лейк и останемся здесь, — предложил он.

Это были его первые слова с того момента, как он вошел в квартиру.

— Да, да! — согласилась я.

— У нас будет пикник прямо здесь, на полу.

— Да, — снова отозвалась я. Но есть мне не хотелось. От одной мысли о сэндвичах с сыром и индейкой, приготовленных пару часов назад, меня подташнивало. Я никак не могла отдышаться. Я лежала тихо, ожидая, пока пройдет тошнота. Мне не хотелось, чтобы Тревис знал, как мне плохо. Мне не хотелось испортить то, что только что произошло.

— А, черт! — Он хлопнул себя ладонью по лбу.

— Что?

— Презервативы. Я оставил их в машине. Я не ожидал, что ты так на

меня набросишься. — Он снова засмеялся. — Как думаешь, это ничего?

Я хотела сказать, что все в порядке, но у меня не хватило дыхания, чтобы выговорить эти слова. Тупая боль пробиралась в мою грудь, запуская длинные пальцы в спину. А к этому еще и тошнота! Я чувствовала, что меня сию минуту вырвет.

— В ванную, — проговорила я, пытаясь сесть.

Я почувствовала, как рука Тревиса обняла меня, и это было последнее, что я запомнила, прежде чем провалилась в темноту.

Я очнулась в машине «Скорой помощи». Это было знакомое мне ощущение, не первый раз меня везли в больницу. Выла сирена, и кто-то прижимал к моему лицу кислородную маску. Мне показалось, что рядом со мной сидит Тревис, я видела расплывчатые очертания его бледного лица. Я приподняла к нему руку, но кто-то выжал всю жизнь из моей груди и легких, и мир снова исчез, прежде чем я успела его коснуться.

Много дней спустя отец сидел у моей постели. Глаза мои были закрыты, но я знала, что он здесь. Он осторожно убрал волосы с моего лица, и я почувствовала, как любовь стекает с кончиков его пальцев. Когда я открыла глаза, он наклонился и, обхватив мою голову своими большими руками, поцеловал меня в лоб.

— Привет, детка, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?

Я пожала плечами, я не знала, как себя чувствовала. Меня опутывало столько проводов и трубок, что мне казалось, все то, что в меня через них вливали, не давало ничего чувствовать.

— Я надеюсь, ты понимаешь, почему я запрещал тебе видеться с Тревисом, — сказал он. — Это было не из жестокости, Робин. Он не понимал, насколько ты хрупкая. Он тобой пользовался. Теперь ты понимаешь?

Я кивнула, потому что это было легче всего. У меня не было сил для борьбы. Он говорил так тихо. Так спокойно. Если отец и был на меня сердит, он этого не показывал. Я подумала, что он уже излил весь свой гнев на Тревиса. Одна из сестер мне все рассказала — как он угрожал убить Тревиса на пороге приемного покоя. Он назвал моего возлюбленного насильником и сказал, что обратится в суд, если тот не отстанет от меня. Мысль, что отец знал, что связывало нас с Тревисом, казалась мне унизительной. Без сомнения, все его угрозы — просто пустые слова доброго человека, опасающегося за свою дочь. И все же, лежа там, слабая и опутанная проводами, я думала о том, как мы сможем возобновить наши отношения. Отец будет следить за каждым моим шагом. Выйдя из больницы, я написала Тревису по электронной почте, что мне лучше. Чтобы он ни в чем не обвинял себя. Я отправила письмо и стала ждать. Целые часы прошли без ответа. Часы перешли в день. День — в два. Два — в неделю. Когда неделя превратилась в месяц, я поняла, что потеряла Тревиса. Я пыталась ему позвонить, но он сменил номер, а нового в справочнике не оказалось. Быть может, он решил, что я не стоила того беспокойства, которое ему причинила? Или он боялся моего отца? В любом случае я его не осуждала. Я знала одно: его нет, и в моей жизни образовалась огромная пустота, которую никому никогда не заполнить.

Глава 18 Эрин

Я никак не могла сосредоточиться на группе «Отец Харли и друзья», потому что, когда я сидела на своем обычном месте с чашкой кофе, мой взгляд то и дело устремлялся на дверь. Последнюю неделю Белла и Тревис приходили в кофейню каждый день, и дело дошло до того, что потом весь день я думала о них. Кроме Кэролайн, я никогда еще не видела ребенка чудеснее. Эти глаза! Последние пару дней Белла стала со мной разговорчивее, хотя раньше я в ней такой склонности не замечала. Иногда мне удавалось вызвать у нее улыбку или даже смешок. Тревис каждый день читал ей все ту же потрепанную книжку, которую она уже знала наизусть. Я видела на ней только два костюма — синие шорты и рубашку в белую

и голубую полоску и коротенькие штанишки защитного цвета и розовую кофточку. Была ли у нее еще какая-нибудь одежда? Тревис был всегда в джинсах и рубашке, в сумке он носил теплую черную куртку. Приходя в кофейню, они первым делом отправлялись в мужской туалет и проводили там долгое время. Тревис выходил оттуда свежевыбритым, а Белла — с покрасневшими щеками, как будто он натер ей лицо. Потом Тревис ставил свой телефон заряжаться. Я подумала, что все это свидетельствует об отсутствии у них дома, и это внушало мне тревогу. Особенно из-за Беллы. Я знала, что дело с работой, приведшее Тревиса в Роли, провалилось. Каждый день он подбирал газеты, оставляемые другими посетителями на полу и на столиках, и просматривал списки вакансий. Я была уверена, что предложений работы по его специальности там было немного.

Я взглянула на часы на моем айпаде. Почти половина десятого, и моя чашка кофе почти пуста. Где же они? Я выглянула в окно. Мне хотелось надеяться, что они не придут. Это означало бы, что он нашел работу и кого-то, кому можно доверить Беллу. С одной стороны, это было бы чудесно, с другой стороны, это означало, что я больше не увижу Беллу, — осознавать это было мучительно больно.

Со своего места я не видела на столиках ни одной местной газеты. Одну я купила, и, пока расплачивалась у стойки, где собралась небольшая толпа, я заказала еще и кофе без кофеина. Заказ приняла молоденькая девушка-бариста, явно смущенная и растерянная, работавшая под руководством Нандо. Кофе мне совсем не хотелось, но мне нужно было чем-то заполнить время ожидания. Я не намеревалась уходить, пока не увижу Беллу.

Тревис с Беллой вошли, как раз когда взволнованная и смущенная девушка выполняла мой заказ и еще полдюжины других. По дороге в туалет Тревис помахал мне, и я добавила к своему заказу бутылочку апельсинового сока для Беллы. Я улыбнулась про себя и отошла к концу стойки дожидаться вместе с другими своего заказа.

Нандо улыбнулся нам всем, ставя на стойку чашки.

— У нее все прекрасно получится, — сказал он, кивая в сторону девушки. — Через месяц она тут будет заправлять всем.

Я ответила ему своей обычной бледной улыбкой и понесла кофе и газету к своему столику. Я быстро просмотрела списки вакансий в газете. Выбор невелик. Сегодня явно неудачный день для поисков работы. Я вдруг вспомнила о сайте в Интернете. Может быть, Тревис там сможет что-нибудь найти? Есть ли у него компьютер? Я в этом сомневалась, вспомнив, каким жалким завистливым взглядом он буквально впивался в мой айпад. Одолжу ему планшет, чтобы он посмотрел объявления.

Я чувствовала себя почти счастливой в ожидании возвращения Тревиса и Беллы из мужского туалета. Но, сделав глоток кофе, я чуть его не выплюнула. По вкусу он был как… как я не знаю что. Мыло? Соль? Заставив себя проглотить его, я чуть было не поперхнулась. Сняв с чашки крышку, я увидела внутри какую-то молокообразную смесь. Это точно не мой кофе без кофеина. Я встала и вернулась к стойке. Там уже стояла одна посетительница, пожилая женщина в розовом костюме. Она жаловалась девушке-баристе, что ей подали не тот кофе.

— Мне кажется, мы поменялись чашками, — сказала я.

— Я, наверно, перепутала заказы, — ужасно смутилась девушка.

— Нет проблем. — Нандо похлопал ее по плечу. — Эти две милые дамы подождут, пока мы исправим положение.

Он взял наши чашки и невозмутимо начал процесс снова.

— Что это было? — спросила я женщину в розовом, указывая на чашку, которую Нандо взял у меня.

— Мой любимый кофе с шоколадом по-баварски, — сказала она.

— Это… это совсем другое, — возразила я, и она засмеялась.

Я снова села. Тревис с Беллой выходили из туалета.

— Привет, Эрин, — сказал Тревис, когда они подошли ко мне.

— Привет, Тревис. Привет, Белла. Я уже думала, что вы не придете.

— А мы тут как тут. — Тревис не стал садиться, а Белла вскарабкалась на диван. Розовая сумочка болталась у нее на руке. Свою овечку Белла прижимала к груди. Тревис положил руку ей на головку.

— Посиди здесь, пока я принесу наш завтрак, Белла.

— Я купила ей апельсиновый сок, — сказала я.