Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна
Шрифт:
Ирейн тоже изменилась. Раньше дорогущие киото смотрелись на ней чуждо, дворфьи драгоценности выглядели не вполне органично, а в самом облике мелькало что-то неправильное, отчего она все же казалась скорее девочкой, без спросу примерившей мамино платье, чем княгиней.
Время изменило это. То не были какие-то очевидные перемены, все было глубже: иная осанка, наклон головы, немножечко по-другому сдвинута выбившаяся из традиционной драконьей прически прядка пшеничных кудрявых волос, браслеты выбраны так, чтобы подчёркивать запястья, наряды сидят, как влитые,
Даже сквозь зеркальную гладь, притупляющую чувства, Мстислава чуяла: сменился ритм, в котором билось средоточие ментальной магии княгини, стали более целостными потоки. Ведьме оставалось только восхититься талантом и силой неведомого мастера, с которым Ирейн проводила три дня в декаду — ну и, конечно, её волей. После всего, что некогда сотворили с её магией, овладение ментальным даром не могло быть ни лёгким, ни увы, безболезненным.
Тем не менее, результат того стоил. Она стала куда спокойнее…
— Убью придурка чешуйчатого!
… ну, по большему счету.
— Что он натворил на этот раз? — уточнила Мстислава, заинтригованная: Ирейн, привыкшая к выходкам своего, прямо скажем, слегка излишне взбалмошного супружника, так отреагировать могла только на совсем уж дивные дива.
— У нас будет обор женихов, — сказала Ирейн устало.
— Атавизм, однако… Для кого, интересно?
— Для Веты.
Фло покосилась на сковороду со все возрастающим пониманием.
— Для нашей Веты? Твоей двухлетней дочери?
— Можешь себе представить! Она, мол, человек, люди живут недолго — так давай же искать ей нелюдя в пару, чтобы вечностью поделился! Жениха потом — в утиль, а Вета — вот она, с длинной жизнью!
Фло потёрла переносицу.
— А что думает по этому поводу Казначей?
— Дословно: "Это все несколько чересчур эксцентрично". Что с казначейского на человеческий переводится примерно как: "Вы спятили". Но Тира не переубедить, ты же знаешь, каков он — если уж меня, человека, парой решился признать, то что о каком-то отборе говорить. Тьху!
— Кхм, — кашлянула Мстислава. — Ну, все, что я могу тут сделать — подсказать тебе рецепт успокоительного на моровых травах. Роскошный состав…
Интерлюдия 5: О усталости и любви
— Господин? — Шу встревоженно смотрел на Казначея. — Длинный день?
— Безумно, — тихо сказал дракон, позволив себе обессиленно прикрыть глаза. — Я так устал…
Ар почти физически ощутил охватившую помощника тревогу. В целом, неудивительно: в последний раз он проявлял перед подчиненным слабость в тот памятный день, когда его чуть не выпотрошили демоны-наёмники с лёгкой руки неизвестного (точнее сказать, вполне себе известного Главы Тигров, но, поскольку они ныне союзники, а доказать ничего не удалось — пусть и далее остается неизвестным).
— Я в перчатках. Позволите прикоснуться к вам? — спросил слуга тихо.
Ар кивнул, привалившись спиной к стене. Оборотень осторожно взял его за руку и повёл за собой, приговаривая:
— Я приготовил вам успокаивающие ванны и горячий суп махари. Не самое полезное варево, но он поможет уснуть без сновидений. Даже дракону.
Ар криво улыбнулся.
— Ты что, всегда держишь его под рукой на случай, если у меня в очередной раз сорвёт крышу? Эдакая предусмотрительность.
— Не говорите глупостей, господин мой, — хмыкнул лис. — На моей памяти вы нуждались в такого рода средствах всего трижды, считая этот раз. Я подготовил его, потому что ветры у серой скалы вели себя особенно люто. Подумал, что вы, возможно, слегка не в духе.
— Ты так хорошо меня знаешь… не предавай меня подольше, ладно? — слабость и пошлость, конечно — все предадут, вольно ли невольно, да и просьбы такие абсурдны. Но дракон чувствовал себя слишком уязвимым и утомленным, чтобы сожалеть о сказанном.
— Я всегда буду на вашей стороне, господин, — сказал Шу серьёзно. — Мне не позволят предать магические клятвы. И, что важнее, мне не позволю я.
Ар мгновение пристально всматривался в его глаза, потом недоверчиво покачал головой, но ничего не сказал. Роскошная купальня, наполненная мерцающей водой, не вызывала ни капли энтузиазма, но он знал — смыть ментальный груз прошедшего дня просто необходимо.
— Принеси это свое варево, — приказал он. — Завтра я должен быть в форме.
Шу отвернулся и бесшумно скользнул к выходу, но у самого порога остановился.
— Могу я узнать, что произошло?
— Госпожа Ми Ледяная Обрела свою пару, господина Ри Алого, — пояснил Ар холодно. — Потому, будь так добр, вычеркни её из числа тех, кого можно принимать в любое время дня и ночи. Само собой разумеется, в списке тех, кто может брать Малую Печать Рода, она тоже больше не значится.
— Принято, — сказал Шу тихо и выскользнул прочь.
Когда слуга вернулся, Ар уже лежал в специальной чаше, предназначенной для человеческой ипостаси (традиционно основной бассейн делали достаточно большим для того, чтобы дракон мог в него окунуться и в зверином обличьи), и позволял травяному аромату вымывать усталость и грусть.
Шу проскользнул рядом серой тенью и присел, устанавливая зеленоватое варево, чуть светящееся в полумраке, на столик.
— Присоединишься? — предложил Ар, которому совершенно не хотелось оставаться в одиночестве. — Ты можешь занять соседнюю чашу.
— Спасибо, господин, но это слишком уж нарушает субординацию.
Дракон хмыкнул.
— Да, ты прав.
Лис едва заметно запнулся, а после все же выдал:
— Господин, позволено ли мне будет высказать свое мнение?
— А как же субординация, Шу? — не мог не съехидничать дракон.
— О, ну, все не так плохо, раз к вам вернулось ваше чудесное и искрометное чувство юмора, — закатил слуга глаза. — Оставлю вас.
— Стой, — оставаться наедине с самим собой Ару отчаянно не хотелось — больно уж неприятная была бы компания. — Говори, что хотел.