Пара-норма
Шрифт:
– Вот и хорошо… А чего ты вина не взял? К такому-то столу можно было бутылочку шампанского.
– Вина? – вытаращился Семен. – А я… я вообще в нем не разбираюсь. Но если ты хочешь, я схожу.
– Не надо, обойдемся. А ты совсем не пьешь, да? – с удивлением спросила Варька.
– Конечно! У нас это нельзя.
– У вас? – удивилась Варя. – А где это?
Семен как-то смутился, отвел глаза, а потом просто объяснил:
– На работе. Нам запрещают. Чтоб организм не портился.
– Здорово! И вы вот так все… не портитесь? – вытаращила глаза Варька.
– Конечно.
– Да вот кто бы знал! По телевизору столько раз говорят о вреде этого пьянства, а нашим мужикам все по барабану. Ты скажи, а у вас нет свободного местечка. А? А то бы я своего соседа к вам устроила. Ну ведь пьет каждый день, зараза такая. А потом начинает из него дурь всякая лезть.
– Нет. Варь… ему к нам никак не получится… – качнул головой Семен. – Ну чего – мы садимся?
Они навалились на еду, будто не ели сто лет. И снова Семен подкладывал Варьке самые вкусные кусочки.
– Ешь, ты такая худенькая.
– Это у меня физиология такая… а ты что – худеньких не любишь?
– Я всяких люблю, – отшучивался Семен. – Мне вообще здесь у вас нравится все.
– Да где у нас-то?! – не выдержала Варька. – Ты что – сам не здешний?
И снова Семен смущенно захлопал глазами. Правда и в это раз вывернулся достойно.
– Я, понимаешь ли, немножко в другой области живу. Не здесь.
– А к нам как? В командировку?
– Можно считать, что в нее…
– А где ты живешь? – уставилась на него Варька. Ей было интересно знать про него все.
– Это засекреченная информация! – шутливым шепотом рявкнул парень, сделав Варьке страшные глаза. – Об этом никто не должен знать!
– А я знаю! – тоже шепотом ответила Варька. – Ты живешь в подвале! Бомж! И не надо этого стесняться!
– Я потом узнаю, что есть бомж… – пообещал Семен. – И если это не прекрасный странствующий рыцарь!..
– Вот-вот, – закивала Варька. – Именно странствующий!
– Тогда… Варь, ну ты уже наелась?
– Давно! Сейчас музыку включу.
Варька подскочила и нажала клавишу старенького, допотопного магнитофона. Раздалась бурная, веселая музыка и сидеть уже не было сил.
– Вставай! Ну чего сидишь? – кричала Семену Варька, четко отбивая ритмы старенькими тапочками. – Ты что – танцевать не любишь?
– Танцевать? Да я… очень люблю!! Но не умею.
– Тут ничего не надо уметь, двигайся как тебе нравится! Слушай музыку и двигайся. Вставай!
Он встал рядом с Варькой, некоторое время с восхищением смотрел на ее движения, а потом неуверенно начал ей подражать. Сначала у него получалось смешно и неуклюже, Варька даже отвернулась, чтобы не смущать парня, но очень скоро Семен уже двигался сам. И смотреть на это было жутко интересно. Варька еще ни разу не видела, чтобы так танцевали. Семен двигался с закрытыми глазами, лицо у него было отрешенное, будто он слушал то, чего обычному уху не было доступно. И движения его были необычны. Под молотящее диско он танцевал не быстро, а очень медленно, тем не менее, ритм не нарушался, каждый взмах руки попадал четко в такт, ноги удивительно пластично скользили
– Семка!! Ты такой молодец!! – не удержалась Варя. – А говорил – не умеешь!
Семен открыл глаза и тут же сбился. Остановился и сел в кресло.
– Ну чего ты? – не поняла Варька. – Правда же – хорошо получается!
– Слишком много энергии тратится.
– А куда тебе ее беречь? Между прочим, все говорят, что танцы полезны.
– Я знаю… только танцы танцам рознь.
– Хорошо, – по своему поняла Варька, лукаво усмехнулась и включила медленный танец. – Пойдем, здесь не надо много энергии. Кстати, энергия и в самом деле – лишнее!
Она щелкнула выключателем, остались гореть только маленькие красные лампочки от магнитофона, утянула его в центр комнаты, обняла и… и музыка закружила голову. А может быть голова пошла кругом от близости Семена. От его запаха свежести, от его теплых рук и немного удивленных глаз…
– Я сейчас умру… – тихо проговорил он, и легко поднял ее на руки.
А потом была ночь. И залитая лунным светом комната… и его руки – теплые, осторожные и нежные… и его губы, от которых Варька падала в сладкую пропасть, и сердце замирало, и захватывало дух… и его глаза – от которых она сходила с ума! И страсть, и нежность, и бесконечная любовь…
– Где ты был? – шептала ему на ухо она уже под утро. – Где? Где ты был?
– Я есть… – шептал он ей в пахучие, спутанные волосы. – И буду с тобой. Всегда.
– А почему ты говоришь об этом так горько? – чуть настороженно отстранилась она.
– Горько? – немного шевельнул он бровями. – Горько… ну да, горько! Горько!!
И он снова приник к ней горячими, жадными губами.
– Это такой специальный тактический ход, – объяснил он, лукаво сверкая глазами, – Ход сработал!
– Ты будешь со мной всегда? – не успокаивалась Варька. – Но… тебе же на работу, ты же здесь только в командировке. Значит, уедешь?
– Варя… Варя… Варенька… – не собирался ей отвечать Семен, тихонько играя ее волосами. – Варенька… моя Поземка… Почему у тебя такая фамилия – Поземка?
– Да это мне в детдоме дали, – отмахнулась Варя. – Когда меня нашли где-то под деревом, поземка мела, вот так и назвали… А у тебя какая фамилия?
– Онежский. Только меня на Онеге не находили, это у меня от мамы, – пояснил Семен. – Я столько не перетерпел, сколько ты.
– Ну и что! Зато теперь все мои злоключения кончатся, – весело сморщила носик Варька. – Ты же со мной! Значит… мы будем жить долго-долго, счастливо – счастливо! Как в сказках!
– Да, любимая… как в сказках… – скрипнул парень зубами.
– И чего? Опять тактический ход? – затормошила его Варька. – Чего – опять горько?
– Заметь, не я это сказал!! – прорычал Семен, и снова Варька задохнулась от его жарких поцелуев. Утром Варька проснулась от яркого солнца. Луч плясал по лицу девушки, и она старалась спрятать глаза, чтобы поспать еще чуть – чуть. Заворочалась во сне, стала натягивать одеяло, поправлять подушку и вдруг рука наткнулась на что-то непривычное.