Парад нескромных декольте
Шрифт:
Теперь Петр Антонович уже перебрал. Кто-то в нем явно проснулся, но точно не артист. Он встал и сказал простенько:
– Володя… Вовка… Вовка-морковка… внук… Я, конечно, могу тебе прочитать стих про зайку… А Катерина споет «В лесу родилась елочка», потому что плясать она уже никак… Но, Володя, признайся, тебе оно нужно? Какой это, к черту, подарок, правда?
Клавдия пылала от гнева, точно доменная печь, – выходит, они заявились и вовсе без подарка!
– Я предлагаю, – продолжал Петр Антонович, размахивая
– Подарок… – зашипела Клавдия.
– Ага! Тогда предлагаю тебе, Вован, самому выбрать от нас подарок. Вот так вот завтра пойдешь в магазин, выбери себе самую дорогую вещь и купи! Это от нас!
– А деньги? – пискнул кто-то из гостей.
– При чем здесь деньги? Что, у него денег нет? – обиделась Катерина Михайловна за именинника. – Володя, иди и купи! И главное, не экономь, ни в чем себе не отказывай! Ты же знаешь, мы никогда не скупимся!
Под бурные аплодисменты Петр Антонович уселся на место, а Клавдия передохнула. Что ж, старик достойно выкрутился. И главное, подарок может получиться дорогой, и для семьи не накладно. Теперь и уйти можно. Только тихонько, чтобы старички следом не потянулись…
В это время в доме Распузонов с треском проваливался сеанс гипноза. Нет, Жора доставил бабу Фросю в цельности и сохранности. Причем умудрился не опоздать. Акакий Игоревич, со своей стороны, тоже приложил массу усилий – протер везде пыль и даже расчесал Тимку на прямой пробор.
Баба Фрося оказалась женщиной весьма раскрепощенной – немедленно попросила портвейна для процедуры гипноза и сушеной трески, скинула с себя грязную фуфайку, кой-какую другую одежонку и, напевая себе под нос что-то лирическое, отправилась в ванную. Как она сообщила – принять душ.
– Жора, а у нее что, дома душа нет? – удивлялся Акакий такой подготовке.
– Да есть, наверное… кто ее знает…– пожимал плечами Жора. – Ну так ведь она как хирург. Там тоже обязательно мыться требуется.
– Ну да… Сразу видно – сильный специалист…
Пока ждали Ирину, Жора успел сгонять в ларек и купить портвейна. Он даже что-то изобразил на столе из закуски, и бабу Фросю из ванны сразу повел к столу. Та разрумянилась, сладко жмурила глазки и блаженно куталась в новый банный халат Клавдии Сидоровны.
– Дык чаво хотели-то? – в сотый раз уточняла женщина, опрокидывая уже который стаканчик.
– Вам надо загипнотизировать женщину. Она замуж собралась, и от счастья у нее завихрения в голове случились. Вот и надо выяснить, сама она головой мучается или надоумил кто, – терпеливо разъяснял Жора. – Потому что из-за тех завихрений ее замуж могут не взять. Помочь женщине надо. Ее надо усыпить и приказать, чтобы она все вспомнила и рассказала.
– Про деньги! Про деньги пусть узнает! – суетился Акакий.
–
Ирина Адамовна заявилась не сразу. Она позвонила в дверь, когда бутылочка портвейна была со вкусом распита гипнотизершей, а мужчины уже начали нервно выглядывать в окно.
– Акакий Игоревич! Вы только подумайте! – скинула Ирина шубку и принялась прихорашиваться возле зеркала в прихожей. – Еле добралась – гололед…
– Да вы проходите, в комнату идите, – заманивал Акакий, странно улыбаясь и пятясь.
– Так я и говорю – я чуть в «мерс» не врезалась. Вы не помните про страховку, мне деньги выплатят, если я врежусь? Или только когда в меня? А где Клавдия? Она мне мастера обещала… Ой, а этот чего здесь? – ткнула она наманикюренным пальчиком в Жору.
Она еще живо помнила, как Клавдия ввалилась к ней домой с этим странным молодым человеком, который облизал Ирине все двери, за что Клавдия хотела сдать его психиатрам.
– Будет вам мастер! – во весь рот скалился Жора. – Самого высшего класса!
– А вы чего в психушке не остались? Вы же именно туда собирались с Клавдией Сидоровной. Сбежали, что ли? – напрямик спросила Ирина у Георгия.
Все веснушки Жоры потонули в багряном румянце досады. Выручил Акакий.
– Да вы, Ириночка, не волнуйтесь, у него еще дела, а вот сделает дело и пойдет гулять смело… хи-хи, в психушку. Кстати, Жора, а ты что, в самом деле на голову больной? Вот послал бог напарничка…
– Не! Жорка не больной! – вдруг прорезался голос у бабы Фроси, и она заговорила, слабенько клюя носом. – Эт я вам… ик… как специалист говорю! Нормальный он мальчонка… всегда… был…
– Вот! А то – в психушку, в психушку… – довольно забубнил Жора.
– Он нормальный, – еще раз подтвердила баба Фрося. – Токо в кровать прудил.
– Ну, ба-а-аб Фрося! – задохнулся бизнесмен. – Это ж не я в кровать! Это ж Лешка Малой! Вы чо, забыли?
– Ага, забыли… А давайте споем! «Ап! И тигры все ноги мне съели! Ап! И снова в глаза мне глядя-я-ят…» – заголосила баба Фрося.
– Баб Фрося! Хорош тоску нагонять! Давай приступай к делу, усыпляй! Давай, тряси руками, как ты там делаешь-то…
– А где мастер? Где Клавдия-то? Ничего не понимаю! Давайте уже, Акакий Игоревич, вы меня проводите, а потом уж тут одни про тигров пойте, – косилась на подозрительную компанию Ирина.
– Акакий! Не выпускать объект! – всполошился Георгий.
Акакий растопырил руки и пошел на гостью меленькими шажками.
– А мы таких тетенек не отпуска-а-аем! Ириночка! А вы с нами побудьте…
– Акакий Игоревич! Вы что раскорячились-то? – таращила глаза Ирина. – Да пустите, в самом-то деле!