Paradisus
Шрифт:
Неужели надеется, что ее пощадят и не спихнут с Поезда? А, может быть,
она рассчитывает на меня? Что я буду караулить? О, дьявол.
Какое странное лицо у этой самки… Бледное и чистое, не обветренное, не
изрезанное шрамами, не обожженное дождем. Она совсем не похожа на игрока.
Рыжая повела плечом. Засопела. Я отвернулся. Не хватало еще, заметит,
что смотрю на нее.… В Джунглях это не принято.
Но
шмыгнула к спящей. Ага, приметили.
– Не трожь,- бросил я.
Тень колыхнулась. Я достал заточку – луна блеснула на кончике лезвия.
– Ты чего, подлюга? – глухой, словно из-под земли донесшийся голос.
– Не трожь.
Игрок, вполне законно собиравшийся столкнуть уснувшего пассажира с
Поезда, отодвинулся, вполголоса матерясь. И было от чего материться. Тот, кто,
казалось бы, олицетворяет закон Джунглей, вдруг нарушает его. Ведь я игрок,
игрок до мозга костей. У меня срезан кусок кожи с головы, морда окаменела от
радиоактивной воды, на теле не счесть шрамы от зубов и заточек. Я умею убивать
за мгновение, я могу убить сотню, если понадобится. Я первый, я самый сильный
игрок в Джунглях! Я – закон!
«Ты - закон? Почему же ты не врезал палкой по горбу тому хиляку?»
Зябкий ветер всколыхнул мои волосы, я поежился. К черту. Не рассуждать.
Поезд летит, я сел на него…
Предрассветный холод заставил игроков жаться к печи. Не обошлось без
стычки, и Поезд покинула еще пара пассажиров. Между тем я с радостью отметил:
пальцы на раненой руке начали шевелиться – хороший знак. Вот если бы к печке
– тепло излечило бы меня.… Но там правят одноглазый и остролицый…
Кусочек солнца вынырнул из-за горизонта и окатил леса чем-то багровым.
Терпеть и ждать. Мне нельзя ввязываться в свару, я еще слишком слаб…
– Мост взорван!
Сердце подскочило в груди и затрепетало где-то в горле. С головы поезда
снова донеслось:
– МОСТ ВЗОРВАН!!!
Черт подери! Сколько надежд, сколько усилий! Проклятье…
– Что случилось?- рыжая ошалело осматривалась. Глаза покраснели, губы
припухли от сна.
– Мост взорван.
Самка пошевелилась, собираясь встать.
– Лежи,- крикнул я, и сам что было сил, ухватился за выступы на крыше.
Поезд дернулся, как раненый бык. За визгом тормозов не было слышно
воплей игроков, не вовремя вскочивших на ноги. Вот теперь, пожалуй, можно… Я
приподнялся, глянул вперед. Первые три вагона уже висели над бездной, и нас
неумолимо подтягивало к ней.
Одноглазый игрок пронесся мимо меня и спрыгнул с поезда. Я успел
заметить, как земля разломала его, словно глиняного человечка.
Еще два вагона въехали в пропасть, с них горохом посыпались люди.
– Я сейчас прыгну.
Я взглянул на рыжую – глаза расширены, подбородок дрожит.
– Прыгнешь - сдохнешь!
Она поняла и, уцепившись руками за деревянную балку, глядела на меня. А
я смотрел вперед, туда, где пропасть втягивала в себя вагоны Последнего
Поезда.
До пропасти три вагона – оставшиеся на них игроки в спешке спрыгивают,
земля ломает их, мнет.
Два вагона… Вагон…
– Прыгай!
Земля приняла меня, ударила в бок, по голове и, затем, перевернув на
спину, добавила по затылку. Но резкой боли я не почувствовал, значит, обошлось.
Рыжая спрыгнула почти одновременно со мной.
Вагон медленно – так мне показалось - сполз с обрыва. Через несколько
мгновений раздался взрыв, со дна пропасти поднялся багровый язык, лизнувший
небо и скрывшийся в каменной пасти. Все смолкло.
Тишина была недолгой. В воздухе раздался, усиливаясь с каждой
секундой, стрекот вертолета. Стрелки!
– В укрытие!
Рыжая стояла неподвижно, как завороженная. Глядела в бледное небо, где
росла черная точка. Я подскочил к ней, схватив за руку, дернул, увлекая за спину
могучего дерева. Через пару секунд над лесом пронесся желтобрюхий вертолет.
– Ты что, оглохла?
Не ответила. Ну и черт с тобой.
Я поднялся.
Вертушка кружила над лесом, немного погодя к ней присоединилась вторая.
Мешкать нельзя, скоро стрелки спустятся вниз.
– Вставай,- Рыжая все еще сидела на земле, дрожа: не игрок она, не игрок! –
Надо идти.
Не слышит.
Что мне с того, если ее продырявят стрелки?
– Не хочешь идти – оставайся.
Я выкарабкался из укрытия. Вертушки кружили в отдалении, едва не
задевая кроны деревьев ржавыми подбрюшьями.
Пригнувшись к земле, я побежал и скоро уперся в овраг, на дне которого в
разноцветных водах речушки сгрудились вагоны, а вокруг – тела игроков. Черт