Парадокс Ромео
Шрифт:
– У меня его украли несколько дней назад. Я только новый купил.
– А чего старый номер не восстановил?
– Новую жизнь начал.
Белая хохотнула. Азартно так. С аппетитом. И обернулась.
Они сидели на небольшой площадке посреди двора. Она была обнесена бордюрчиком, к которому парковались машины. На площадке старые качели, прорытая до земли песочница. И четыре лавочки. Площадка хорошо отовсюду просматривалась. Из арки, от дороги, от каждого подъезда.
Белая обвела взглядом периметр и снова прильнула к Всеволоду.
– А чего ты дома сидишь? – канючила она.
Подъезды. Арка. Улица. Она кого-то ждет.
– Холодно, – категорично произнесла рыжая. – Чего ты нас звал, если домой не пускаешь?
– Да ладно тебе, здесь посидим… – еще пыталась выправить ситуацию белая. В локоть Всеволода она вцепилась мертвой хваткой.
От противника всегда ожидаешь оригинального хода. Здесь за оригинальность отвечать было некому.
Трое вынырнули из арки. На мгновение остановились.
– Ой, мы так рады, что видим тебя, – несла редкостную чушь белая.
– Милая Наташа, – посмотрел на рыжую Всеволод, – дело в том, что я тебя никуда не приглашал. Поэтому и не звонил.
Теперь надо было сказать самое главное, но дыхание вдруг сбилось. Троица нашла того, кого искала. Соколов не стал утруждать себя длинным обходом – легко перепрыгнул через низкий заборчик.
– Ну, что? – Он шел мягкой походкой готового к драке человека. Даже как будто слегка встряхивался по дороге.
Десять шагов. Пять шагов.
Соколов – это понятно, но как-то слишком просто. Что он будет делать с Соколовым? Говорить?
– Ой, какие люди! – протянула белая.
– А я говорил! – звонко выкрикнул Соколов.
– Ты зачем пришел? – Рыжая встала. Она собирается его останавливать?
– Тебя забыл спросить! – грубо отодвинул ее Соколов.
– Он пришел, потому что ему позвонили, – тихо произнес Всеволод, и хватка на локте тут же ослабла.
– А я предупреждал, – криком накручивал себя на драку Соколов.
– Она тобой пользуется! – Всеволод встал с лавочки. В этой драке он не имел никаких шансов. Оставалось только говорить.
– Да пошел ты.
– Она подстроила эту встречу.
– Не слушай его! – заверещала белая, отбегая.
– Ты чего? – удивлялась рыжая.
– Осталось выяснить зачем.
Всеволод хотел повернуться к белой, посмотреть ей в глаза, поговорить – у нее могли быть свои очень убедительные причины устраивать весь этот цирк.
– Да пошел ты! – повторил Соколов и коротко ударил Всеволода в живот.
Боль полоснула по телу, убила дыхание.
– Не трогай его! – завопила рыжая. – Не трогай! Ты!
Она налетела на Соколова и со всего маху врезала ему мыском гриндерсов по голени. Соколов вскинулся и тут же получил локтем в горло. Стоящая неподалеку группа поддержки молча сорвалась с места. Один схватил тонкую рыжую за талию и встряхнул, лишая ее возможности нормально замахиваться. Но она месила ногами воздух и орала, работая как хорошая сигнализация. Второй склонился над Соколовым, кивнул его словам и отошел. Андрей рывком поднялся.
– Защиту себе нашел? – прошептал он.
– Что… тебе… от меня… нужно? – Боль не позволяла выпрямиться, и говорить получалось мучительными короткими репликами.
– Чтоб ты сдох, – выплюнул из себя Соколов. Он снова насадил Всеволода на кулак. Что-то хрустнуло. Воздух резким толчком вышел из легких.
– Она тебя подставила, – вылетело с воздухом.
– Плевать!
Соколов бил, и Всеволод уже не понимал, куда ему попадают. Визжала рыжая. Оба пацана занимались только ею, потому что сдаваться рыжая не собиралась.
– Убей его! Убей! – орала на одной ноте белая. – Он гад!
Очередной удар опрокинул Всеволода на лавочку. Жесткие рейки отсчитали ребра.
– Твою Японию! – вскрикнули в поднебесье. И тут словно эти самые небеса распахнулись, окатывая холодом.
– Отошел, пацан, – рявкнул на кого-то Соколов.
– Я вызываю полицию, – отозвались спокойно. Пискнули сигналы соединения. Раз, два, три.
– Только попробуй.
Всеволод приподнялся, чтобы увидеть кого-то темного, в куртке, светлая змейка провода падает из-под волос на плечо.
– Алло! – громко крикнул темный в телефон. – Пушков! Быстро! Это Сидоров! Драка во дворе пятого дома по улице…
– А ну! – прыжком метнулся к нему Соколов.
– Знаю! Я всех их знаю! Да! Быстрее!
– Стоять! Заткнись!
Соколов перемахнул через заборчик, но Сидоров успел нырнуть за машину, перекатился под ее днище.
– Чего там, Андрюх? – позвали Соколова.
– Уходим, он участкового вызвал!
Соколов пнул машину, на что она ответила недовольным мявком.
– Я тебя достану, вундеркинд! – процедил он напоследок.
– Ну что, получила? Получила? Он тебя не любит! – орала белая над рыжей.
– Тебя кто любит? – В бессильной ярости рыжая царапала ногтями землю и бросала рыхлые комки в белую. Та легко уворачивалась.
– Видела? Любит! Я позвонила – и он пришел. Я только пальцем на кого покажу, он его размажет. А этот – ничего не сделает! Ты ему не нужна!
– А ну, пошла отсюда!
Вылезший из-под машины Сидоров набежал на белую, топнул ногой, и та неожиданно поддалась, шарахнулась к выходу с площадки, уже на ходу докрикивая ругательства.
Рыжая плакала. Из ее больших глаз сыпались крупные слезинки, она их размазывала грязной пятерней. Земля с тушью от ресниц оставляли на ее щеках разводы.