Парадокс Вазалиса
Шрифт:
Он поставил подошву туфли на щеку Фарга, резко надавил, и уже надтреснутый позвонок со зловещим хрустом сломался.
— Ах, я и забыл… Вы же погибли в результате падения. Какой мне интерес делиться с вами своими небольшими секретами?
25
Рядом с домом, в котором проживала Мари Жервекс, проходила железная дорога. Когда-то отведенный для рабочего люда, квартал этот, как и всю столицу, постепенно наводняли представители более зажиточных социальных категорий. Где-то подобный переход шел быстрыми темпами, где-то помедленнее,
Пройти к дому можно было через неопределенного — нечто среднее между синим и хаки — цвета ворота. Из-под облупившейся во многих местах краски проглядывало голое дерево. Легонько толкнув встроенную в ворота калитку, вы попадали во внутренний дворик, где царила полная разруха и запустение: в глубине его стоял ржавый автомобильный кузов, старая мостовая зияла огромными дырами, вокруг переполненных мусорных баков валялись мешки с отбросами. Социальная трансформация квартала сюда еще пока не добралась, но уже в ближайшие месяцы, вне всякого сомнения, этой улочкой должны были заинтересоваться подрядчики, что предвещало резкий взлет стоимости квадратного метра.
Валентина остановилась перед вставленной в рамку дощечкой со списком обитателей дома: как и все вокруг, целостной картины именные ярлычки собой не являли. Некоторые и вовсе были заменены обычными полосками бумаги с написанным от руки именем и закреплены скотчем. Квартира Мари Жервекс находилась на шестом этаже, с лицевой стороны здания.
Не обнаружив даже намека на лифт, Валентина вынуждена была предпринять подъем по затоптанной, грязной лестнице.
На площадке оказалось три квартиры. Рядом с одной из дверей, прямо над звонком, Валентина обнаружила старую медную пластину с фамилией «Жервекс». Она позвонила и замерла в ожидании.
По ту сторону двери скрипнул паркет, на какой-то миг дверной глазок залило светом.
— Что вам нужно? — спросил из-за двери женский голос.
— Мадам Жервекс? Меня зовут Валентина Сави. Я бы хотела переговорить с вами по поводу рукописи, которую вы продали Элиасу Штерну.
— Вы ошибаетесь. Я ничего никому не продавала.
Заслонка глазка тут же закрылась. Вновь послышался скрип, затихавший по мере того, как Мари Жервекс удалялась от двери.
Валентина позвонила вновь и оставила палец на кнопке, вызывая невыносимый шум внутри квартиры. Несколько секунд пытки убедили хозяйку вернуться.
На сей раз она приоткрыла дверь и выглянула в щелку.
— Что, черт возьми, вы творите! Немедленно прекратите это безобразие!
Валентина отняла палец от звонка. Подобного рода методы ей были не свойственны. Ей было немного неловко из-за того, что действовать приходится таким образом, но время поджимало — тут уж не до дипломатии.
Ей стало еще более неловко, когда она увидела хозяйку квартиры, напоминавшую испуганного воробышка. Мари Жервекс,
— Мне нужно только поговорить с вами, — настойчиво произнесла реставратор. — Я работаю на Фонд Штерна. И я не отниму у вас много времени.
Не зная как быть, Мари Жервекс смерила ее долгим взглядом. Позади нее Валентина заметила длинный коридор, за ним — заставленную картонными коробками комнату. В углу, укрытый чехлом из прозрачного пластика, высился диван.
Мари Жервекс сама подтвердила догадку Валентины.
— Готовлюсь к переезду. Даже ступить некуда.
— Может быть, побеседуем тогда снаружи… — предложила Валентина. — Я видела какой-то бар на углу улицы.
Пожав плечами, Мари Жервекс сняла с висевшей у двери вешалки шерстяной жилет.
— Почему нет? Мне полезно будет немного проветриться. Я с этими картонками уже неделю мучаюсь.
Она закрыла дверь на ключ и направилась к лестнице. Во время спуска женщины не обменялись ни словом. Мари Жервекс было явно не по себе. Каждые три или четыре ступени она оглядывалась и бросала на Валентину взволнованный взгляд.
— Вы действительно работаете на Штерна? — спросила она, выйдя во дворик.
Валентина кивнула, но не сочла нужным распространяться о ситуации. Чем меньше Мари Жервекс будет известно, тем охотнее она станет отвечать на ее вопросы.
— Я пыталась дозвониться до вас, чтобы сообщить о своем приходе, — сказала она, — но вы не ответили.
— Вчера вечером у нас с мсье Штерном состоялся телефонный разговор, и он предупредил меня, что произошла утечка насчет книги и, возможно, кто-нибудь попытается заставить меня передумать. Он посоветовал мне не отвечать на звонки и не открывать никому дверь.
— Тем не менее вы открыли… — улыбнулась Валентина.
Казалось, Мари Жервекс немного успокоилась. Ее исхудавшее лицо оживилось, в чертах проступила природная твердость.
— Мсье Штерн говорил, что свяжется с вами, — солгала Валентина. — Он всегда беспокоится о людях, с которыми имеет дело.
— Да, он очень предупредителен.
Мари Жервекс первой вышла на улицу, и женщины рука об руку зашагали по тротуару в направлении бара.
— Значит, переезжаете? — спросила Валентина.
Мари Жервекс кивнула своей маленькой головкой птенчика.
— Наконец-то у меня появилась возможность покинуть этот проклятый квартал. Скучать по нему не буду, это уж точно.
— Где собираетесь поселиться?
Мари Жервекс уклонилась от ответа, неопределенно пожав плечами.
— Двадцать лет я ждала этого часа, — продолжала она. — И все благодаря какой-то старой книжке! Можете себе представить?
— Ваш дед обладал тонким нюхом.
— Он знал, что это ценная рукопись. Часто мне повторял это.